Опальная бывшая Тёмного наместника (СИ) - Гунн Эмили

Амтомас.

К себе наместник возвращался полным решимости.

Он поговорит с Асей с глазу на глаз.

Прямо заявит, что знает о том, что она не Асина Платиновая. Расскажет о том, что выяснил об их общем некрасивом прошлом. И, если потребуется… О, Неугасимое Солнце! Как же сложно-то… В общем, если иного выхода из сложившегося неказистого положения не будет, то тунлисс готов даже прощения попросить.

А что поделать? По всему выходило, что вся тяжесть ответственности за произошедший между ними курьез на нем.

Да, там была мизерная оплошность со стороны Аси. Она его имя на аметист Десницы власти внесла.

А почему теперь он называет это «оплошностью», а не "подлостью"? Так ведь Ася по незнанию всё.

Ее тоже бессердечно обманули. Несомненно, пришлая девушка не понимала, что творит.

Да, Амтомас предупреждал ее, что нельзя имя Василиска произносить. И пользоваться этой сокровенностью можно лишь в крайнем случае. Но, видимо, недостаточно в тонкости вдавался в предостережениях.

Ася отчего-то решила, что запрещено только говорить вслух имя Солнцерожденного. Про письмо-то Амтомас не уточнял…

Вдобавок, девушка могла подумать, что, назвавшись ей, тунлисс сразу дает согласие на применение своего имени в случае крайней нужды. Ей было невдомек, что знать имя и пользовать - разнящиеся понятия. Жительница сочетанных миров сразу бы поняла, что перед применением надо прийти и удостовериться, что Василиск не против...

Ну откуда ему было знать, что так называемая Асина представления не имеет о священных тезисах Солнцерожденных пустынников?

Для этого же и Академию оканчивать не надо. Любая гувернантка, помимо азов письма и счета, про сочетанные миры и их обитателей с пеленок детям рассказывает!

Вот Василиск и поверил, что волчица злонамеренно вывела его на откровенность. Вызнала имя, чтобы принести в жертву его вторую сущность взамен своей.

Патрисса доверительным шепотом поведала Амтомасу, что ее сестрица проклята. Призналась, что их семья долгие годы скрывает страшную тайну ее рождения.

А ему уже оставалось лишь сопоставить проведенный мнимой Асиной черный магический ритуал с тем, что рассказала Патрисса.

Вторая ипостась тунлисса по завершении этого ритуала должна была бы впасть в вечную кабалу, освободив своей жертвой внутреннюю волчицу Асины Платиновой... Но что-то пошло не так. А что именно, всё еще предстояло выяснить.

Одним словом, теперь Амтомасу оставалось лишь надеяться, что разум возьмет верх над чувствами. И что они с Асей смогут объясниться, не цепляясь за обиды прошлых дней. И расследовать всё сообща.

Мог ли он предположить, что весь его благостный настрой, все его стремления любой ценой заслужить ее прощение, разобьются о новость, опрокинувшую Амтомаса прямо на пороге его же дома!

- Нет, мизз Асина еще не поднималась, - ответила служанка, смущенно отведя глаза.

"Нет, она не может подняться к госпоже и доложить о возвращении тунлисса", - говорила сконфуженная девушка.

И нет-нет-нет, ни в коем случае тунлиссу не следует самому подниматься в спальню миззиз Асины!

Горничная вынуждена нижайше просить извинить ее, но она настоятельно не советует наместнику беспокоить госпожу, пока она сама не соблаговолит спуститься.

Подозрения? О, нет.

Это было зловещее, кровоточащее предчувствие!

Почти уже понимание чего-то жуткого. Чего-то непоправимо отвратного.

- Где… А где Дракон, который пришел со мной вечером? – сжав зубы так, что они едва не раскрошились, спросил Амтомас.

- Лерд Торин? – приобрели порозовевшие щечки горничной пунцовый окрас. – Он… Он…

Так. А почему остальные слуги, пугливо выглядывающие из всех щелей, попрятались, что мыши, завидевшие голодного удава??

- Где?! – рявкнул Амтомас так, что несчастная подпрыгнула и отчего-то еще и ладошками прикрылась.

Будто он когда-либо руку на прислугу поднимал. Да еще и на женщину!

Что такого здесь творится, что все готовятся к самому свирепому его отклику на еще не озвученное прислугой известие?

Каких безногих гадов здесь происходит?!

- Где?! – в полный голос повторил наместник, и девушка… разрыдалась!

Из кухни выбежала тучная кухарка. Кажется, мать или тетушка перепуганной горничной. Однако, завидев хозяина дома, напряженно сжимавшего кулаки, бедная женщина, приглушенно вскрикнув, юркнула обратно.

Амтомас проводил исчезнувшую за дверью женщину недоумевающим взглядом и вернулся к горничной.

Но той и след простыл. А на ее месте стоял, дрожа и трясясь, молодой стражник.

- Дра-а-акон! Где?! - подсказал Амтомас, вконец потерявший выдержку.

Ему стоило усилий не вцепиться в грудки парня и как следует встряхнуть. Чтоб уже ответил хоть кто-то внятно, каких ползучих гадов, они так переполошились.

- Он там же, где и… ночевал, - слегка заикаясь, ответил паренек. – В комнате туньи… э-ээ…, - не вспомнил он имя Асины, пребывая в состоянии крайнего волнения. Как, впрочем, и сам Амтомас, почувствовавший, как у него волосы на висках зашевелились от такого ответа! – Лерд Торин еще не покидал спальни туньи… туньи, которую Вы назвали нам… н..н.. невестой… - громко сглотнул стражник и едва ли не зажмурился.

Но нет. Амтомас не собирался разбивать ему нос. Хотя кулаки чесались вмазать кому-то. Но этот кто-то был не здесь. Не в фойе. А там. В спальне Аси!

Той самой, которую Амтомас, действительно, представил прислуге и стражникам, как свою невесту. По сути, лишь немного приукрасив правду. Точнее, не посвятив подданных в то, что их с Асиной помолвка была расторгнута несколько лет назад.

Да и какое им дело? Лишних вопросов никто Василиску не посмел бы задавать.

Зато результат был отрадным. Его воины, заслышав о таком статусе девушки, поклялись защищать ее ценой жизни.

А тут вдруг… такое…

Асина и Торин провели эту ночь вместе.

Это осознание, будто палицей, ударило по голове.

И дальше всё было как в тумане. В кровавом мареве, сгустившемся перед глазами.

Василиск крушил, шипел и сносил всё на своем пути. Кажется, он обернулся. Амтомас не смог бы припомнить наверняка. Или пропустил момент частичной трансформации и поднимался, хлыстая огромным хвостом по перилам и встречной мебели. Но вроде никого не сшиб и не убил по пути, что уже неплохо.

Однако в спальню он ворвался уже в человеческом обличье… Или всё же нет?..

Наверное, всё же да. Потому что, когда к тунлиссу вернулась способность воспринимать окружающее сквозь пелену гнева, застилавшую разум, он обнаружил, что Дракон всё еще цел. И даже вполне себе подвижен, вовсе не застыв бездыханным камнем.

А Она смеялась!

Ася старалась, конечно, спрятать смешливость, но удавалось неважно.

Это-то и отрезвило изрядно. Изменщица бы себя так не вела. Оправдывалась бы, конфузилась…

Минуточку. А вдруг Асина… Ася… вовсе и не считает, что их с Амтомасом что-то связывает?

На короткий миг черного отчаяния тунлисса поглотило мраком этой догадки.

Ася мнит себя свободной?

Но его тревоги, рвущие душу на ошметки, стёр своими внезапными заверениями сам Торин.

Ничего не было. Дракон всего-то остался в покоях Аси, чтоб защищать ее согласно данному обещанию.

Ну, может, еще чтоб позлить Амтомаса.

«Отыгрался гад!» - дошло вдруг до тунлисса.

И вопреки всей накопившейся внутри ярости, ему неожиданно тоже захотелось разразиться смехом! Счастливым. Потому что такого несказанного облегчения Василиск не испытывал, даже когда его друг и повелитель Адиллатисс отказался его казнить. А ведь стоило… Амтомаса тогда совсем на другой бархан занесло, как говорится. И чудо, что Адиллатисс проявил милосердие и всего лишь изгнал своего давнишнего приятеля из Империи Василисков. А не сварил его в кипятке за измену клятве верности своему повелителю…

Но это совсем другой сказ…

А здесь и сейчас перед ним стоит дерзкий Дракон, требующий себе в награду ни больше ни меньше, а Десницу власти!