— Боюсь, что да, — сказал он. — Вы оба слишком много знаете, слишком опасны. Но не беспокойся, дочь моя, твоя смерть послужит высшей цели. Твоя энергия не будет потрачена впустую.
И с этими словами он поднял руки, и воздух вокруг нас начал сгущаться, становиться тяжёлым, почти непроницаемым. Я почувствовала, как что-то давит на мой разум, пытается проникнуть внутрь, взять под контроль.
Магическое внушение — мощное, целенаправленное, гораздо сильнее того, что было использовано на стражниках. Я почувствовала, как моё сознание начинает затуманиваться, как мысли становятся вязкими, неповоротливыми.
Рядом со мной Дьярвет тоже боролся — его лицо было напряжённым, на лбу выступили капли пота. Наша связь, наша объединённая магия была сильна, но магия моего отца, усиленная годами поглощения чужой энергии, была почти равной ей.
Почти.
В момент, когда я почувствовала, что начинаю проигрывать эту битву воль, что-то внутри меня щёлкнуло — словно открылся замок, о существовании которого я не подозревала. Я вдруг поняла, как перенаправить поток энергии, который мой отец пытался использовать против нас.
Это было похоже на танец — сложный, изящный, требующий абсолютного контроля и точности. Я не боролась с его магией, не пыталась блокировать её. Вместо этого я принимала её, позволяла ей течь через меня, но не в моё сознание, а обратно — к нему самому, усиленную моей собственной энергией и энергией Дьярвета.
Родарен нахмурился, заметив изменение в потоке магии. Его глаза расширились от удивления, когда он почувствовал, как его собственная сила начинает возвращаться к нему, усиленная и изменённая.
— Что ты делаешь? — его голос впервые дрогнул, в нём появилась нотка неуверенности.
Я не ответила, полностью сосредоточенная на своей задаче. Я чувствовала, как Дьярвет рядом со мной понимает, что происходит, как он начинает поддерживать меня, добавляя свою силу к моей.
Родарен усилил натиск, его магия стала агрессивнее, тяжелее. Он пытался прорваться через мою защиту, пытался снова взять контроль над ситуацией. Но было уже поздно — я нашла ритм, нашла баланс, и теперь каждая атака только делала меня сильнее.
И тогда я сделала то, чему научилась в Донке, читая древние книги по защитной магии. Я создала щит — не просто барьер, блокирующий атаки, а живую, дышащую сферу энергии, которая окружила нас с Дьярветом, защищая от любого магического воздействия.
— Простейшая защитная магия, том первый, — прошептала я, чувствуя, как щит укрепляется, становится плотнее, непроницаемее.
Родарен отступил на шаг, его лицо исказилось от гнева и удивления.
— Невозможно, — прошипел он. — Ты не могла научиться этому. Не без учителя, не без...
— У меня был учитель, — ответила я спокойно. — Жизнь. Необходимость. Выживание в мире, где никто не защитит тебя, кроме тебя самой.
Дьярвет рядом со мной выпрямился, его глаза начали светиться золотом — признак того, что его драконья сущность пробуждается. Он поднял руку, и воздух вокруг неё заискрился от концентрированной магической энергии.
— Достаточно разговоров, — сказал он, и его голос был низким, угрожающим. — Ты ответишь за свои преступления, Родарен Эрален.
Он выпустил поток боевой магии — яркий, мощный, смертоносный. Но к моему ужасу, Родарен не пытался уклониться или защититься. Вместо этого он раскрыл объятия, словно приветствуя атаку, и когда магия Дьярвета достигла его, она просто... исчезла, поглощённая без следа.
Родарен рассмеялся, и его смех был холодным, торжествующим.
— Боевая магия против меня? — он покачал головой, словно отчитывая непослушного ребёнка. — Я питаюсь магией, халидэл. Каждая ваша атака только делает меня сильнее.
Дьярвет выругался, понимая свою ошибку. Он попытался снова, на этот раз используя другой тип магии — более тонкий, более сложный. Но результат был тем же — Родарен поглотил атаку, став ещё сильнее.
Я чувствовала, как наш щит начинает слабеть под давлением возросшей силы моего отца. Ещё немного, и он прорвётся, и тогда...
И тогда … Простая, очевидная мысль, которая всё это время была перед нами.
— Огня! — закричала я, поворачиваясь к Дьярвету. — Дай ему огня!
Дьярвет посмотрел на меня с непониманием, но лишь на мгновение. Затем его глаза расширились от осознания, и на его лице появилась хищная улыбка.
— Конечно, — сказал он, и его голос уже начал меняться, становиться глубже, резонируя в груди. — Огонь — не магия. Огонь — это жизнь, и смерть, и всё между ними.
Родарен понял, что происходит, за секунду до того, как это началось. Его лицо исказилось от ужаса, он отступил на шаг, поднимая руки в защитном жесте.
— Нет! — закричал он. — Ты не посмеешь! Не в собственном замке!
Но было уже поздно. Трансформация Дьярвета началась — быстрая, мощная, неостановимая. Его тело росло, менялось, кожа становилась чешуёй, руки превращались в мощные лапы с острыми когтями, из спины вырастали огромные крылья.
Потолок зала треснул и обрушился, когда огромное тело дракона распрямилось во весь рост. Обломки камня падали вокруг нас, но ни один не коснулся меня — щит, который я создала, защищал меня от физических опасностей так же хорошо, как от магических.
Родарен отступал, его лицо было искажено страхом и яростью. Он пытался атаковать — волны тёмной энергии срывались с его пальцев, но разбивались о чешую дракона, не причиняя вреда.
— Ты не можешь! — кричал он, его голос срывался на визг. — Я твой тесть! Я отец твоей жены!
Дракон-Дьярвет наклонил голову, его золотые глаза смотрели на Родарена с холодной, нечеловеческой яростью. Я видела, как в его горле начинает разгораться огонь — не магический, а настоящий, драконий огонь, против которого не было защиты.
— Ты никогда не был мне отцом, — сказала я тихо, но твёрдо. — Отец защищает, любит, заботится. Ты только брал, никогда не давая ничего взамен.
Родарен повернулся ко мне, и на мгновение я увидела в его глазах что-то похожее на раскаяние, на понимание. Но оно исчезло так же быстро, как появилось, сменившись холодной решимостью.
— Ты ещё пожалеешь об этом, дочь, — сказал он, и его рука метнулась к амулету на груди. — Мы ещё встретимся.
Но прежде, чем он успел активировать амулет — вероятно, какой-то портал или защитное заклинание — Дьярвет атаковал. Из его пасти вырвался поток пламени — яркого, ослепительного, невероятно горячего. Огонь охватил Родарена полностью, не оставляя ни единого шанса на спасение.
Крик моего отца был коротким и страшным — полный боли, ярости и неверия. Затем наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием пламени и звуком падающих камней.
Когда огонь погас, от Родарена Эралена не осталось ничего, кроме горстки пепла и оплавленного амулета, который тускло поблёскивал на мраморном полу.
Дьярвет начал трансформироваться обратно, процесс был медленнее, чем превращение в дракона, словно его тело сопротивлялось возвращению к человеческой форме. Наконец передо мной стоял Дьярвет-человек — покрытый потом, с выражением смертельной усталости на лице.
— Ты в порядке? — спросил он хрипло, делая шаг ко мне.
Я кивнула. Я только что стала свидетельницей смерти своего отца — человека, которого я когда-то любила, которому доверяла, которого боялась. Я должна была чувствовать... что? Горе? Облегчение? Вину?
Но всё, что я чувствовала, была странная пустота, словно что-то внутри меня выгорело вместе с телом моего отца.
Дьярвет оглядел разрушенный зал — обломки потолка, опалённые стены, следы огня на мраморном полу.
— Мой замок, — пробормотал он с лёгкой усмешкой. — Придётся восстанавливать.
— Прости, — сказала я автоматически.
Дьярвет покачал головой.
— Камни можно заменить, — сказал он, глядя на меня с выражением, которое я не могла расшифровать. — А вот людей — нет.
Я посмотрела на горстку пепла, оставшуюся от моего отца. Родарен Эрален был жестоким, манипулятивным человеком, который использовал собственных детей как источники силы. Но он всё же был моим отцом. И теперь его не стало.
