Адвокат вампира (СИ) - Комарова Елена Николаевна

– Мы знакомы? – Ирен кашлянула, потому что в горле мгновенно пересохло.

– Вы думали, в Лондоне не найдется ни единого человека, который бы помнил ваш дебют в «Травиате»?

– Признаться, это было так давно, что даже я почти ничего не помню…

– Вот это весьма верно подмечено, – с сарказмом сказал Эрик. – Я слышал, как вы теперь поете. Дыхательная техника выветрилась из вашей головы вместе с воспоминаниями об Италии.

– Вы забываетесь, – ледяным тоном сказала Ирен. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и, следует отметить, Эрик сдался первым.

– Вынужден сказать, – вздохнул он, – для человека, давно забросившего занятия вокалом, вы поете сносно.

– Вы – эксперт? – спросила Ирен со злым смешком.

– Я просто не люблю дилетантов, – ответил Эрик.

– Полагаю, вам нелегко живется в нашем мире.

– По крайней мере, у меня есть работа. Даже две.

Неясно, как далеко мог бы зайти обмен колкостями – его прервало появление в кабинете профессора Ван Хельсинга.

– Покорнейше прошу простить за опоздание, мисс Адлер, – сказал он, целуя Ирен руку. – Наш общий друг лорд Гамильтон всенепременно желал видеть меня.

– Какие-то новости? – живо поинтересовалась Ирен.

– Увы, он только снабдил меня вот этим. – Профессор положил на стол папку с фотографическими карточками. Эрик вскочил с кресла и, устроившись на краешке стола, принялся изучать снимки. Ван Хельсинг занял его, точнее, свое, место.

– Ну-с, моя дорогая мисс Адлер, я весь внимание, – сказал он. Перехватив красноречивый взгляд Ирен, он добавил: – Вы можете говорить совершенно свободно. Эрик помогает мне в расследовании.

– Тогда по порядку, – кивнула Ирен. – Случайным образом, надо признать, но мне удалось узнать, кто финансировал экспедицию лорда Дарнема.

– Так-так!

– Мистер Дориан Грей. (Профессор изумленно вздернул брови.) Вчера лорд Дарнем обвинил мистера Грея в… некоторой финансовой нечистоплотности, поскольку мистер Грей ввиду отсутствия мумии Джеммураби отказывается оплатить счета лорда Дарнема.

– Я бы тоже не… – пробурчал себе под нос Эрик.

– Во-вторых, – продолжила Ирен, сделав вид, что ничего не слышала, – наш юный трансильванский друг приобрел несколько дней назад украденную из музея статуэтку. – Она достала из ридикюля сложенный вчетверо листок бумаги. – Граф любезно дал мне адрес антикварной лавки.

– Статуэтку? – уточнил Эрик и показал Ирен фотографию, на которой изображался крылатый козел. Молодая женщина кивнула. Эрик передал фотографию Ван Хельсингу.

– Граф сказал, что в эту лавку его направил… – она сделала многозначительную паузу, и профессор, откинувшись на спинку кресла, закончил за нее:

– Мистер Дориан Грей.

– Да, – сказала Ирен и закусила губу. Пальцы ее то гладили ткань ридикюля, то расправляли складки на юбке.

– Моя дорогая мисс Адлер, – профессор встал из-за стола и сел на диван рядом с Ирен, – что вас беспокоит?

Она взглянула на Эрика, тут же опустила глаза, собираясь с мыслями. Затем, глубоко вздохнув, сказала:

– Вчера я кое-что увидела. Это не предназначалось ни для чьих глаз, просто очередная случайность. Мистер Дориан Грей…

Эрик сделал неуловимое движение пальцами, словно затягивал петлю, возможно, на чьей-то шее. Профессор укоризненно качнул головой, и словесных комментариев со стороны помощника по деликатным поручениям не последовало.

– Мистер Дориан Грей, – решительно повторила Ирен. – На его запястье вчера я увидела вытатуированный узор, не могу поклясться, но, кажется, татуировок в нашу с ним предыдущую встречу у леди Мод не было. Мне знаком этот рисунок – и вам тоже, профессор. Вы и мистер Харкер видели подобное на руках моего… моего мужа, Годфри Нортона.

– Боже мой, – прошептал Ван Хельсинг.

– Я не спала всю ночь, – призналась Ирен. – Я все думала, неужели весь этот кошмар начинается заново…

– Спокойствие, – сказал Ван Хельсинг, решительно беря Ирен за руку. – Теперь, когда мы так много знаем, мы лучше подготовлены, лучше вооружены.

Ирен кивала, не поднимая глаз.

– Ну же, моя храбрая девочка, – Ван Хельсинг усмехнулся, – неужели вы боитесь?

– Думаю, нет, – немного подумав, ответила Ирен. – Однако… все-таки опасаюсь.

– Положитесь на меня. И, конечно, на мистера Харкера. Ведь вы доверяете нам?

– После всего того, что вы для меня сделали, профессор? И вы еще сомневаетесь? – искренне возмутилась Ирен.

– Нет-нет, – негромко засмеялся Ван Хельсинг и поднялся с дивана. Ирен тоже поднялась.

– Не буду отнимать ваше время, профессор, – сказала она, протягивая ему руку. – Обещайте навестить меня в ближайшие дни.

– Разумеется, – поклонился Ван Хельсинг и проводил Ирен до входной двери.

Вернувшись в кабинет, он немного постоял на пороге, покачиваясь с каблука на носок, затем решительно шагнул к полкам и достал несколько книг.

Эрик, аккуратно собравший в папку все фотографии, кроме одной, которую бережно убрал во внутренний карман пиджака, сказал:

– Я могу навестить месье антиквара. Я знаю, где находится его лавка, укромное местечко, я проезжал мимо несколько раз.

– Вы будете осторожны? – спросил профессор, прекрасно понимая, что Эрик и осторожность – понятия взаимоисключающие.

– Обещаю постараться, – прошелестело из-под маски.

– Тогда ступайте. Полагаю, вы знаете, какие вопросы следует задать?

– И я постараюсь задать их в строгом соответствии с правилами английской грамматики, – заверил Эрик и исчез за дверью.

Проводив последнего клиента, мистер Джейкоб Локхед запер дверь магазина и направился к себе в кабинет – так громко именовался стул у бюро, где хранились некоторые не слишком ценные документы и книги для записей. Эти записи велись для представителей официальных властей. Что же касается сделок с теми, кто предпочитал скрываться в тени, то все обстоятельства, договоренности и суммы антиквар предпочитая сохранять в памяти.

Перо бойко скользило по бумаге, оставляя за собой ряд ровных аккуратных букв и цифр, подводя итоги дня. Занятие, довольно скучное, хоть и необходимое, настраивало на соответствующий лад, предшествующий отдыху.

Мистер Локхед, как и хозяева других магазинов, расположенных по соседству на Олд-Бонд-стрит, отмечал значительное увеличение продаж с приближением зимних праздников. Как всегда, популярностью в качестве возможных подарков пользовались очаровательные старинные безделушки, коими пестрели полки в первой комнате магазина. Ценителям и знатокам предлагались реликвии, доставляемые прямо с раскопок, или, если богатый клиент уже имел нечто на примете, договаривались о специальных экспедициях. После очередного особого заказа непременно разгорался скандал, громкий или не слишком, связанный, как правило, с музеями: по какой-то причине они находили неподобающим тот факт, что результаты финансируемых ими же археологических работ впоследствии приходится выкупать за немалые деньги из частных собраний. Ходили слухи, что руководство Британского музея уже готово пойти на самые решительные меры, дабы пресечь отток древностей из своих коллекций, и эти слухи неизменно веселили мистера Локхеда.

Закончив ежедневные расчеты и поставив точку в конце последней заметки, антиквар убрал журнал обратно в выдвижной ящик и подумал, что сегодня, возможно, ему стоит отправиться в постель пораньше.

Уже предвкушая долгожданный отдых, он встал – в самый раз, чтобы увидеть, как запертая им же лично входная дверь открывается, пропуская в магазин высокого человека в длинном темном пальто, замотанного по самые глаза в клетчатый шарф, концы которого были закинуты за спину, и в широкополой шляпе, надвинутой на лицо. Поздний посетитель сделал несколько шагов и остановился, с любопытством оглядываясь по сторонам.

Страха мистер Локхед не ощутил – за свою долгую карьеру он не раз и не два имел дело с подобными субъектами, и во всем Лондоне не нашлось бы глупца, что решился бы вторгнуться во владения антиквара в одиночку, да еще и когда на страже стоят его ужасные слуги. Тем же, кто в столицу Империи прибыл недавно и не успел еще ознакомиться со всеми правилами, как, вероятно, этот господин, преподавали урок. К чести учителей – урок требовался лишь один. К несчастью учеников – крайне редко им удавалось использовать обретенные знания с выгодой для себя на дне Темзы.