Разрушительница Тьмы - Мидоуз Джоди

Ивасленд нуждался в мире. Жители отчаянно его хотели. Без него они погибнут.

– Ты уверена, что знаешь, как закончить устройство? – спросил Болдрик. В его голосе больше не было отчаяния, но Ханна видела состояние его королевства и тронного зала: грязь, пыль, засуха, непрестанный поток просителей, нищие на каждой улице. Ему не удастся никого одурачить, тем более Ханну.

Принцесса на мгновение закрыла глаза и вспомнила голос демона, его ужасные слова, угрозы отправить её на Тёмный Осколок, если не выполнит приказ. Каждое его слово было высечено в памяти раскалённым ножом боли.

– Уверена, – прошептала она.

– Очень хорошо. – Абигайл встала. – Закончи устройство, и мы даруем тебе убежище в Ивасленде. Ты получишь достойное образование, как и все остальные. Но знай, если ты не добьёшься успеха или мы узнаем, что ты нам лгала, тебя тут же казнят.

Глава 18

Рун

Стоило Руну начать засыпать, как в голове возникало видение мертвенно-серой плоти, и он чувствовал одуряющий запах озона и разложения. Забинтованные руки юноши пронзала волна жара. Острые зубы смыкались на горле, пронзая нежную кожу. Он умрёт. Истечёт кровью. Превратится в гниющую чёрную массу прямо у себя в постели.

Рун резко пробудился, тяжело дыша: его сердце бешено билось, и он озирался в тёмной комнате в поисках демона.

Но демона не было, как не было его и предыдущие семь раз, когда Рун пробуждался ото сна. Поэтому он не выспался.

Рун застонал, чтобы услышать собственный голос и убедиться, что не умер. Демон был мёртв. Он видел, как Разрушительница Тьмы убила его. Но чудовище продолжало жить в мыслях Руна, и он не мог забыть, как оно посмотрело на него перед смертью. Он не мог забыть какофонию его голоса, когда чудовище произнесло: «Жалкое зрелище, но мой король мог бы сделать тебя великим».

К горлу подступила желчь, и Рун выбрался из постели и зашагал по комнате. Он хотел услышать звук своих шагов.

Но пока принц бродил в темноте, держа перед собой светящуюся сферу, что было непросто сделать с забинтованными руками, он никак не мог забыть слов демона, пропитанных кровью.

Жилу магмы, где он чуть не умер.

Вырвавшиеся из-под земли стебли, готовые его задушить.

Разбросанные повсюду тела стражников.

Место зла оказалось просто ужасным. Следующую ночь Рун провёл, глядя на звёздное небо и пытаясь понять, что с ним произошло, как мир полностью изменился с прошлого утра.

Одной бессонной ночи не хватило, чтобы осознать новую реальность. Очевидно, ему было нужно не меньше двух таких ночей.

– Возможно, завтра ночью я просто провалюсь в сон от усталости, – пробормотал принц, обращаясь к светящейся сфере, которую по-прежнему сжимал в руках. Ожоги пульсировали. Несколькими часами ранее лекарь нанесла болеутоляющую мазь, а потом снова перевязала раны, что дало ему несколько часов облегчения, но теперь действие лекарства начало заканчиваться.

Принц-марионетка.

Рун вздрогнул и понял, что заглядывает под кровать, словно ребёнок, напуганный выдуманным чудовищем.

Но чудовище было настоящим.

И мёртвым, напомнил он себе.

Но о каком короле демонов оно говорило? Он был по-прежнему жив, по-прежнему посылал свои армии из Разлома, собираясь наводнить ими весь Салвейшен.

Дверь комнаты загрохотала, и Рун подскочил. Светящаяся сфера чуть не выпала у него из рук, но когда грохот раздался снова, он понял, что кто-то стучит в дверь. Рун медленно выдохнул, надеясь, что сердце перестанет биться прямо в горле и вернётся на своё место.

Когда принц направился к двери комнаты, то вспомнил, что уже больше полуночи. Так поздно сообщали лишь дурные вести.

Возможно, это был убийца. Вежливый убийца, который сначала стучал.

Дверь распахнулась прежде, чем Рун успел до неё дойти, и, разбив его надежды на появление вежливого убийцы, в комнату вошли его родители. На них была та же самая одежда, что и несколькими часами ранее, а значит, они проводили время с советниками, после того как Рун выдал тайны Разрушительницы Тьмы – тайны, которые хранил для неё, и тайны, которые от неё скрывал.

Он старался не думать об этом, не думать о том, что лишил Кабервилл последней надежды. Воительница доверяла ему, а Рун в порыве ярости всё разрушил. Так же плохо ему было, когда… Что ж, он всегда будет за это расплачиваться. Всякий раз, когда кто-нибудь назовёт его наследным принцем.

В груди шевельнулось чувство вины, когда Рун увидел усталые лица родителей, заметил, как медленно они двигались.

– Рун, – тихо сказал Опус, и юноша понял, что они не сердятся, по крайней мере уже не так, как раньше, когда он в очередной раз их разочаровал. Нет, родители выглядели измученными, как будто собрание продолжалось долгие годы, а не часы.

Всё – затянувшееся допоздна собрание, король и королева, слишком уставшие, чтобы кричать на него, – было плохим знаком.

Рун пожалел, что за дверью стоял не убийца.

– Какие новости? – Рун уселся к столу и взмахнул забинтованными руками, предлагая родителям сесть.

Они отказались.

– Уверен, ты догадываешься, – Опус потёр виски, – что заседание Совета было довольно напряжённым.

– До драки не дошло, – продолжала Грейс. – Но, думаю, я предпочла бы драку, а не словесную перепалку.

Проклятие. Рун так устал. Он жалел, что не попросил у лекаря успокоительного, чтобы избежать этого разговора до утра.

– Что ж, тогда переходите к самому главному.

– У членов Совета было много жалоб, и все они требовали внимания. Мы долго ходили кругами. Некоторые недовольны тем, что ты не сдержал своего обещания, данное Разрушительнице Тьмы. «Он поклялся присоединиться к ней в битве против Зла» – так они говорили. Члены Совета опасаются, что твои действия оскорбили её.

– Они хотели, чтобы я помог ей покончить с Вторжением? – нахмурился Рун. – Это не похоже на советников.

– Это была Черити. – Опус сложил руки на груди. – Она убеждена, что тебе следует немедленно пройти через Врата Души вместе с Разрушительницей Тьмы.

Теперь стало всё понятно. Черити по-прежнему надеялась, что наследной принцессой станет Санкчери или Юнити, а её сделают регентом, если с королём или королевой случится что-то ужасное. Из-за угрозы войны это было вполне возможно. Черити слишком часто навещала сестёр Руна и приносила им маленькие подарки. Все знали, что она хотела, чтобы девочки доверяли ей, даже любили, и потому при дворе старались ограничить время, проводимое Черити с принцессами. Но поскольку она являлась самым давним представителем Королевского совета, никто не мог запретить ей навещать членов королевской семьи.

– Другие советники были расстроены тем, что ты вообще вызвал Разрушительницу Тьмы. Думаю, ты и так это знал. Столь серьёзное решение не следовало принимать в одиночку.

Рун кивнул.

– Что касается принцессы Иоханны…

Юноша наклонил голову.

– Они злятся, что ты не привёз её живой. Только это могло оправдать появление Разрушительницы Тьмы.

– Ясно. – Если до сих пор у Руна не болела голова, то теперь она определённо заболит.

– И наконец, они в ужасе от того, что ты рассказал Разрушительнице Тьмы о Красном Рассвете, поскольку это представляет опасность для всех нас. – Грейс вздохнула. – Невозможно поверить, что ты решился ей об этом напомнить. Нам повезло, что она забыла о случившемся.

Рун тяжело опустился на стул.

Кажется, он опять всё испортил.

– Думаю, не стоит даже говорить, как мы в тебе разочарованы, – заметил Опус.

И всё же они предпочли об этом сказать.

– Мы с самого начала были против пробуждения Разрушительницы Тьмы, – продолжала Грейс. – Мы сказали тебе, что даже не рассматриваем такую возможность.

Дейл пообещал, что поддержит Руна на собрании. Осмелился ли главный священник открыть рот?

Принц вздохнул.