Сироткам в академии (не) место (СИ) - Туле Афина

— Они общаются так много, как им только позволяет учёба и разница в расписаниях, — весьма осторожно начала магесса. — Я вижу, что это общение идёт обоим на пользу. Алисию оно мотивирует и улучшает её эмоциональный фон, а Альберта делает собраннее и организованнее. Он как будто вырос сразу на несколько лет за короткий промежуток времени, — заметила Магади.

Я не сдержался и поджал губы. Мне совсем не нравилось то, что я слышал.

Алисия Боун

Последние дни я едва успевала замечать, как за окнами меняются времена суток. Учёба захлестнула меня, и, хотя успехи были очевидны, стабильности мне явно не хватало. Вчера я смогла идеально удерживать огненный щит почти две минуты, но сегодня едва не подожгла пол, пытаясь повторить то же самое. Это было одновременно обескураживающе и вдохновляюще. Каждый шаг вперёд казался маленькой победой, но тут же напоминал, как много мне ещё предстоит пройти.

Мои дни превратились в череду лекций, практик и коротких перерывов, в которые я старалась уместить всё: повторение теории, тренировки и даже несколько разговоров с Альбертом. Он неизменно находил способ подбодрить меня, хоть и не всегда был рядом. Его советы, даже самые простые, часто оказывались полезнее, чем целый час моих собственных попыток.

Но, чем ближе становились экзамены, тем сильнее я начинала нервничать. Всё чаще я ловила себя на мысли, что до идеала мне ещё далеко. Ещё столько заклинаний, которые я не могу исполнить на должном уровне, столько теории, которую нужно выучить… Голова шла кругом.

— Алисия, ты здесь? — раздался голос моей соседки, и я вздрогнула, выныривая из собственных мыслей.

Виолетта выглядела довольной, как всегда, её тонкий, чуть насмешливый голос словно специально был создан, чтобы выбивать меня из колеи.

— Угу, — пробормотала я, не поднимая глаз от учебника. Я знала, что если посмотреть на неё, то услышу очередную язвительную реплику. Лучше просто игнорировать.

— Что-то ты слишком много учишься. Неужели думаешь, что эти экзамены — самое главное в жизни? — её голос звучал сладко, но с долей яда.

— Думаю, для меня сейчас это действительно главное, — ответила я, стараясь звучать ровно. Внутри всё кипело, но я знала: спорить с ней бесполезно.

Когда она ушла, я откинулась на спинку стула, устало прикрывая глаза. Слова Виолетты, как ни странно, задели меня. Не потому, что я с ней согласна, а потому, что она озвучила мой самый большой страх: а что, если я не справлюсь?

Я встала и подошла к окну. Небо уже начало темнеть, в комнате становилось прохладнее. Я машинально зажгла свечу, и огонь мягко заиграл на её кончике. Этот маленький триумф напомнил мне, ради чего я всё это делаю. Я сама решила поступить в академию. Я сама выбрала этот путь. И я не позволю ни Виолетте, ни своим страхам остановить меня.

Вздохнув, я вернулась к учебнику. У меня ещё есть время. И, несмотря на тревогу, я знала: если продолжу стараться, у меня всё получится.

Уже ложась в постель я словила себя на мысли, что тишина в комнате стала почти привычной. Виолетта, словно бы уступив своим желаниям, больше не устраивала мелких провокаций, если и отпускала едкие комментарии, то не по семь раз за час и не смотрела на меня как на пустое место. Невероятное улучшение за столь короткий срок. С одной стороны, это облегчало мою жизнь. Мне больше не приходилось каждый вечер проверять, на месте ли мои вещи, и задаваться вопросом, как долго продержится мой учебник, прежде чем стать жертвой случайного «несчастного случая».

Но, с другой стороны, такое поведение нервировало. Виолетта никогда не была молчаливой соседкой, так почему теперь она вдруг решила меня игнорировать? Подобное не вписывалось в её характер. Она не из тех, кто так просто сдаётся. Возможно, она просто потеряла интерес. Или она действительно восприняла всерьез угрозы Альберта? Последнее было вполне возможно.

Я старалась не зацикливаться на этом. Сейчас у меня не было времени разгадывать её загадки. У меня были другие цели и я была даже рада, что мне никто не мешает.

Впрочем, я должна была признать: тишина действительно помогала. Когда я вернулась с вечерней практики и застала Виолетту сидящей за своим столом, углубившейся в письмо, меня это даже удивило. Обычно она любила громко высказывать своё мнение о том, как прошёл её день, но сегодня она лишь мельком взглянула на меня и продолжила писать.

Я положила свои книги на стол и осторожно спросила:

— Всё в порядке?

Она подняла глаза, явно удивлённая моим вопросом.

— Конечно, — ответила она, равнодушно пожав плечами. — А что?

Я пожала плечами в ответ, чувствуя себя немного глупо. Возможно, мне стоит просто принять это затишье за подарок судьбы и перестать искать в нём скрытые угрозы. Пускай соседка и заняла без спросу мой стол, справедливости ради ее собственный был завален одеждой. Конечно, можно было устроить скандал, но я решила просто поудобнее на кровати, благо меня ждало только чтение. Я зажгла огонь в лампе и погрузилась в курс расширенной истории.

Когда огнонь в моей лампе начала затухать, я подняла руку, чтобы усилить его. Пламя охотно отозвалось, мягко вспыхнув ярче.

— Неплохо, — раздался голос Виолетты, и я вздрогнула, едва не уронив лампу.

— Что? — спросила я, оборачиваясь.

— Твоя магия, — пояснила она, едва заметно улыбнувшись. — Неплохо. Для сиротки.

Я почувствовала, как внутри вспыхнуло негодование, но сдержалась. Она смотрела на меня без насмешки, скорее с лёгким интересом. Я кивнула, решив, что не стоит раздувать конфликт.

— Спасибо, — сухо ответила я, возвращаясь к учебнику.

Мир с Виолеттой, если это вообще можно было так назвать, был хрупким. Но на данный момент он меня устраивал.

Глава 27. Записка полная смысла

Альберт де Вуизар

Каждый раз, когда я видел Алисию, что-то внутри меня словно перестраивалось, становилось более гармоничным. Она была для меня словно огонёк в темноте, напоминание о том, что даже в этом мире интриг, давления и ожиданий есть что-то искреннее и настоящее. Её присутствие, её улыбка, даже её едва заметные вздохи, когда она боролась с очередной задачей, — всё это вызывало у меня умиление и желание помочь.

После нашей поездки на юг я старался проводить с ней как можно больше времени. Это было непросто: ректор постарался на славу, да и преближающиеся экзамены не делали эту задачу легче. Но я находил моменты. Иногда это были короткие прогулки после занятий, иногда — несколько минут, украденных перед практикой. И каждый такой момент был для меня бесценным.

Я с радостью замечал, как менялись наши отношения. Её улыбки, когда она видела меня, стали теплее. Её голос, когда она рассказывала о своих успехах, звучал увереннее. И, главное, между нами становилось всё больше чего-то… романтичного. Эти мельчайшие моменты, когда наши руки случайно касались, когда наши взгляды задерживались чуть дольше, чем нужно, наполняли меня радостью, которую я не испытывал никогда ранее.

Сегодня был один из тех дней, когда я, несмотря на плотный график, решил найти её после занятий. Я знал, что у неё сложная неделя, и хотел хоть как-то её поддержать. Я нашёл её в библиотеке, где она сидела за одним из дальних столов, окружённая книгами. Её волосы были небрежно собраны на затылке и переливались огнем, а взгляд сосредоточенно блуждал по строкам.

Я подошёл тихо, чтобы не отвлекать её сразу, и остановился за её спиной. Она так глубоко погрузилась в чтение, что не сразу заметила моё присутствие. Я улыбнулся и тихо произнёс:

— Ты выглядишь так, будто вот-вот раскроешь величайшую тайну магии.

Она вздрогнула, но, увидев меня, её лицо осветилось улыбкой.

— Альберт! Ты меня напугал, — сказала она, но её голос был мягким, без упрёка.

— Прости, — ответил я, усаживаясь напротив неё. — Просто не мог не воспользоваться моментом. Ты выглядишь настолько сосредоточенной, что мне стало интересно, над чем ты работаешь.