Хладная рать (СИ) - Командор Анастасия

И теперь они стояли или сидели перед ней, мрачные, обеспокоенные, поглощенные мыслями о том, что это покушение означает для всех. Невиновные, очевидно, решат, что княгиня станет их подозревать. Виновные забеспокоятся, ведь придется думать над новым планом. Но ясно, что спокойной жизни теперь никому не видать, включая саму Меру.

Она внимательно приглядывались к каждому из них, вспоминала их прежние деяния, любые высказывания или косые взгляды. Думала, достаточно ли дерзкими они были, чтобы считаться первым признаком готовящегося предательства. Эти мысли тяготили ее. В душе боролись гнев и неуверенности, нежелание, чтобы домыслы оказались правдой, и желание немедленно применить силу. Но на лице, как обычно, не отражалось ничего.

— Так что произошло? — заговорил Возгарь, нарушив неприятную тишину резким голосом. — Он просто напал — и все? Без объяснений, без повода?

— Да, ночью. Видно, хотел застать врасплох, но я не спала.

— Как тебе удалось убить его? — поинтересовался Хотен, вскинув брови. Конечно, он имел в виду, каким образом хрупкая с виду девушка вроде нее смогла справиться с крепким мужиком в одиночку, но был достаточно сдержан, чтобы не переходить границу. Наверняка не он один предположит, что Мера в эту ночь была не одна.

— Ножницами.

— Невероятно! — похвалил Горазд, но Мера решила оставить его неуклюжую лесть без внимания.

— А сама… не ранена?

— Как видишь. Отец всё-таки кое-чему научил меня. Может, я похожа на него чуть больше, чем вам всем хочется думать.

Мера в упор глянула на Возгаря, припоминая ему недавнюю колкость. Боярин поморщился как от боли в зубах и потупился, но Булат не дал слишком затянуться неловкому молчанию.

— Кто он, уже опознали?

— Нет пока. Но это дело времени.

— Так… и что же теперь?

Мера вновь обвела каждого взглядом. Ничего подозрительного в их поведении не было, и княгиню это злило. Неужели, она так плохо знала своих людей, что не смогла заметить перемены в них? Или, может, ее догадка оказалась не правильной, и предателя следовало искать где-то ещё?

В любом случае, безосновательными обвинениями она разбрасываться не собиралась.

— Виновный мертв, — отмахнулась она и жестом пригласила к столу тех, кто ещё не занял место. — А у нас с вами есть и более важные вопросы.

Только старшая дружина с угрюмой покорностью рассеялась по местам, как двери в трапезную с резким хлопком распахнулись. В проеме застыл боярин Златомир, которого Мера не так давно отправила в поездку по княжествам, чтобы тот выяснил, есть ли шанс вступить в союз с кем-то из соседних князей. Он выглядел слегка растрепанным, шапка сбилась на затылок, взмокшие волосы прилипли ко лбу и щекам, а бурый дорожный кафтан был припорошен хлопьями снега.

— Златомир? Когда это ты вернулся?

Боярин снял шапку и коротко поклонился, а после обратил к Мере обеспокоенный взор.

— Княгиня! Боюсь, я привез плохие вести. Купец Земовит со своим войском подступает к границам княжества.

Глава 26. Решать в одиночку

— Земовит, змей проклятый! Вот уж не думал, что он действительно пойдет на это, — угрюмо покачал головой Булат.

Советники несколько мгновений пораженно глядели друг на друга, на вестника и на Меру, а потом разом заговорили, осыпая Златомира вопросами.

Мера припомнила короткую и отнюдь не приятную встречу с Земовитом, на которой повела себя не слишком сдержанно, и его угрозу, которая скоро забылась на фоне последующих событий. Тут же укорила себя за глупость. Неужели, ее гордыня приведет теперь к новой войне?

— Как только услышал вести, поспешил обратно в Калинов Яр, — продолжал Златомир. — Может, это даст нам лишний день подготовиться к обороне, или к переговорам, уж не знаю. Но слухи ходят такие: будто бы Земовит собрал тысячу ратников, подговорил князей, чтобы те беспрепятственно пропустили его через свои владения, а то и отправили людей ему на подмогу, и он им за это отдаст часть прилегающих земель, когда станет здесь княжить. Уверяет всех, что победа будет лёгкой.

Бояре недовольно загудели. Как бы они ни относились к Мере, но видеть в князьях чужака им хотелось не больше, чем женщину. По крайней мере, она надеялась, что никто не предложит сдаться на милость злопамятного купца.

— А что же другие князья? Удалось хоть кого-то склонить к союзу с нами?

— Больно говорить об этом, но поддержать Земовита они согласились куда охотнее. И даже те, кто подумывал о женитьбе младших сыновей, отозвали свои предложения до лучших времён. Видят в нем силу, тогда как про нас говорят, что союз с Калиновым Яром станет лишним бременем. — Он шумно сглотнул, потупил взор. — И не только потому, что последняя битва ослабила нас.

Мера до боли стиснула подлокотник стула. Ну конечно! Не стоило и надеяться на иной исход. Пока княжеством единолично правит женщина, им не сыскать союзников среди ранндов, верящих в исключительно мужское право вести людей за собой. Верящих, что женщина слишком слаба для этого. Не хотелось признавать, но их убеждения готовы были вот-вот подтвердиться.

— И сколько же у нас времени?

— Последнее, что я слышал: рать Земовита встала лагерем в дне пешего пути от восточной границы.

— Может статься, сейчас он уже грабит первые деревни…

— Сколько у нас людей?

— Около пары сотен вместе с посадским полком и городским ополчением. Если быстро собрать всех мужиков, может, и наберём сотен пять, только вот чем они биться будут — палками да вилами?

— Нет, все один исход. Только помрут зазря и никак помочь не смогут.

— Что нам теперь делать? Помощи ждать неоткуда, и даже если князь Пересвет по долгу кровного родства пришлет кого-нибудь, так его люди доберутся сюда только к моменту, когда все уже будет кончено.

— Может, попробуем договориться?

Советники все как один уставились на Меру в ожидании ее решения. С волнением на лицах, в смятении и едва ли не в отчаянии. Булат, мрачно сдвинув брови, сидел со сложенными на груди руками. Горазд нервно дёргал бороду, Хотен крутил от волнения свои перстни и то и дело смахивал рукавом пот со лба. Златомир все мял в руках шапку и даже не притронулся к чаше с медом, что стояла перед ним. Ратмир, которому Мера предложила остаться на совете, все это время молчал, но по тяжёлому взгляду и сомкнутым губам видно было, что его переполняет гнев. Возгарь хмурился, как и все. Сидел с прямой спиной, ухватившись ладонями за столешницу. Мера не сомневалась, что боярин уже начал придумывать собственный план. Вдруг он дерзко поднял подбородок и, прищурившись, с едва скрытым самодовольством произнес:

— Что скажешь, княгиня? Твой острый язык привел вражескую рать к нашим границам. А я ведь просил быть осмотрительнее с ним! Просил! Но ты ведь желаешь решать вопросы в одиночку. Так скажи теперь, что нам делать?

Старшая дружина ждала ее слов, ждала, что Мера сдастся и признает, что не может справиться с княжением, с ответственностью, которую возложил на неё отец. И пока она действительно не справлялась. Пусть делала что могла, но этого всегда оказывалось недостаточно. Что может женщина, когда ее не поддерживают даже собственные люди? Пора ли признать, что с самого начала ее желание исполнить последнюю волю отца во что бы то ни стало было несбыточным? И даже новая сила не поможет в ситуации, когда все против нее.

Мера глубоко вздохнула. Мертвая улыбка появилась на ее лице. Улыбка, от которой бросало в дрожь, и даже своевольный, несгибаемый Возгарь беспокойно заерзал.

— Ты прав, Возгарь. Я действительно люблю решать все в одиночку. И раз уж мой длинный язык стал причиной конфликта, он же его и завершит.

Рано сдаваться. Она покажет им всем, что способна на большее.

На закате Игнвар вышел за ворота крепости. Те с грохотом и звоном металла захлопнулись за спиной, а следом послышалось, как опускаются три тяжёлых засова один за другим. Мера следила за ним с края стены, вцепившись в серое растрескавшееся дерево когтистыми лапками. Слушала, как внизу дозорные обсуждают ормарра и недоумевают, как это чужаку удалось решить проблему нечисти, едва он появился в городе. Если бы не новая внезапно свалившаяся на ее плечи проблема, Мера порадовалась бы, что все больше людей начинают воспринимать Ингвара не как врага, а хотя бы просто как пугающего, мрачного и загадочного чужака, который, очевидно, вреда местным не желает. Однако…