Моя Фиалковая Зависимость (СИ) - Адлер Марина

После моих слов, Милли вспомнила о маленьком пузырьке с целебной жидкостью у себя на шее и нащупав уцелевший кулон, быстро откупорив его, выпила часть содержимого. Раны и ссадины на ее теле мгновенно исчезли, а цвет лица вернул лёгкий румянец. Это стало облегчением для меня. Хоть и малым.

— Я дам и тебе исцелиться, когда с тебя снимут кандалы. — Припрятала она кулон в вырезе платья с остатками целебной жидкости.

— Он не освободит меня, Милли…

— Что… Что это значит?

— Это значит, что можно выторговать у Градоса твою жизнь. Ты ценна для мира фейри. Редкая кровная линия важна и должна продолжиться. Ты должна освободить меня от моих клятв верности, а я освобожу тебя от твоих. После этого…

— Нет! Нет! Ни за что! — стала судорожно мотать головой моя жена, а слёзы сверкнули на её щеках.

— Милли, послушай…

— Нет! — гневно выпалила она. — Ни за что! Как ты смеешь о таком просить⁈ Ты обещал быть рядом со мной до последнего вздоха!

— Я и буду…

Миллиора замерла, глядя на меня со всей мирской скорбью, какую я не мог вынести на лице любимой и потому, посмотрел на пол, где темнел сырой камень. Она уже понимала, что Градос не пощадит меня после предательства. И я знал, что жена скорее сгинет тут вместе со мной, но не допустит этой смерти.

Хотелось образумить её. Я желал, чтобы она вернулась домой к родным. Любой ценой. Даже если это будет стоить мне жизни. Но я знал, что она не будет выполнять того, что скажу. Как и всегда, впрочем.

В момент, когда я хотел попытаться её уговорить, в далеке послышались мужские голоса. Голос Градоса я бы смог отличить из сотен, тем более сейчас.

— У нас нет времени, мотылёк, просто сделай всё так, как я тебе говорю. — Властно отчеканил и уловил на лице любимой выражение, которым она меня одаривала всякий раз, когда решала остаться непоколебимой.

— Тут я буду говорить кто и что должен делать. — Раздался голос Градоса и сам он явился перед нами, в сопровождении двоих стражников. — Смотрю, вы уже в состоянии говорить. Отлично. Откройте клетки. — Указал он на камеру Милли и та сразу отпрянула от решётки, прячась в тенях маленького сырого пространства, словно испуганный, беззащитный зверёк.

Неосознанно я сразу рванул цепи, что меня удерживали, когда Градос смело шагнул внутрь камеры и лично схватил мою жену, вытаскивая её на свет.

— Ну, что же ты меня так сторонишься, маленькая Альхандра, — пропел Градос, ставя Миллиору перед собой на ноги, словно все происходящее для него не более, чем игра. — Я вовсе не желаю тебе зла и не стану платить той же монетой, какую преподнесла мне. Ведь мне нужно кое-что получить от тебя, моя дорогая.

Король Мидера ласково погладил Милли по скуле, вытирая дорожки слёз от чего всё моё тело вздрогнуло от ужаса и бессилия.

— Не смей её трогать! Я знаю что тебе нужно и готов это вручить.

Градос обернулся ко мне, наслаждаясь каждым порывом бессилия.

— И что же я по-твоему хочу получить? — вкрадчиво задал вопрос феец.

— Кровь. Тебе нужна кровь Альхандры. И месть.

Градос отпустил Миллиору и странно усмехнулся.

— Всё верно, Самюэль. Ты всегда точно знал чего желает моё сердце больше прочего. Именно поэтому я так близко тебя подпустил к себе. — Градос медленно прошествовал к уже открытым дверям моей темницы. — Так освободи же свою жену от клятв, её я смогу убедить сделать то же самое. Поверь, я мастерски умею убеждать.

В голосе короля скользнула тень некоей хитрой тайны, которая известна лишь ему одному.

— Ты не посмеешь её убить, Градос. Пообещай мне только это и я дам тебе больше, чем просишь.

Жестокий король изначально замер, а после громко рассмеялся.

— Эрбос… Я думал ты умнее. Неужели думаешь, что если бы я попросту хотел пить её кровь, то не смог бы это делать, благополучно держа вас обоих тут? Мне нужно ещё кое-что. — Хищно улыбнулся король, обнажая заострённые, длинные клыки, которые говорили о его довольно внушительном возрасте.

Градос резко подошёл ко мне, гневно глядя в глаза. В этот момент я понял, что если не освобожу жену от клятв, то он сможет убить нас обоих, применяя месть лишь ко мне. Его ничего больше не будет волновать. Он и без того обрёл власть, какую хотел получить. А мои попытки взять с него клятву не трогать Милли не увенчаются успехом. Вспыльчивый чистокровный может прямо на моих глазах… Нет. Думать об этом стало невыносимо… Тетива терпения Градоса натягивалась с каждым мгновением всё сильнее, угрожая пустить стрелу гнева.

— Хорошо, — на выдохе произнёс я. — Мы в твоей власти и только тебе решать, что делать с нами. Ты выиграл, Градос Сактин. И я молю тебя об одном.

Глаза короля расширились от удивления, он не ожидал от меня такой жертвенности. Градос годами верил в то, что я и сам в себе не мог отыскать.

Он думал, что я не смогу испытать высокого чувства. Думал, что внутри у меня камень, а не сердце и нет места для человеческих чувств. Однако, и камень расцвёл в нежных руках прекрасной девушки, которая отколола все самые твёрдые куски с его поверхности.

Он ошарашенно обернулся на стоящую позади, испуганную Милли. А затем стал хлопать в ладоши, распространяя по катакомбам неприятное громкое эхо.

— Я удивлён, Самюэль, ты и впрямь её любишь! Я думал это фарс, страсть или что там ещё ты всегда говорил о женщинах. Похоть! Вот! Это слово часто встречалось в твоём лексиконе после интрижки с очередной симпатичной дамой. Но с этой девушкой всё иначе. — Задумчиво протянул король, потирая подбородок. — Ещё когда ты направил в меня кинжал, пропитанный её кровью, сообразил, что готов отдать жизнь за Альхандру. Но что-то не особо верил, что этот поступок продиктован чувствами.

Я снова с опаской посмотрел на Милли, а она внимательно выслушивала рассуждения Градоса всё больше наполняясь осмыслением сказанного. Да, да и да. Я бы погиб, если бы тогда мне удалось поразить сердце нерадивого принца Градоса в мире людей. Мы с ним были связаны клятвами. Я не мог на него напасть, не пожертвовав при этом своей жизнью.

Милли и это поняла довольно скоро, а потому, я снова отвел глаза, чтобы не видеть выражения её лица.

— Не волнуйся, с ней всё будет хорошо. Я не планирую её убивать или калечить. Если не разгневает, конечно. — Небрежно дополнил чистокровный.

— Не смей, Эрбос! Не смей! — Гневно рванула цепи Милли в попытке остановить меня, и те жалобно звякнули.

— Какая упоительная сцена, однако. Я хочу на это посмотреть. — Отошёл король немного в сторону, открывая меня жене, которая испепеляла взглядом.

— Помни, Милли, что я говорил тебе. Ты должна быть сильной.

— Нет… Эрбос… Нет. Прошу. Только не это… Не оставляй меня. Прошу!

Сердце рвалось на части, а внутри металось беспощадное пламя, выжигая все внутренности, пока Милли опадала на колени, рыдая. Её мольба не прекращалась ни на миг и мне стоило всех возможных усилий собрать себя по частям, чтобы сказать, возможно, последние слова жене. Это стоило сделать быстро, не раздумывая. Иначе не смог бы вовсе так с ней поступить:

— Миллиора, я освобождаю тебя от клятв верности нашему браку. — Всего несколько слов, сорвавшихся с отравленных губ, а взгляд возлюбленной замер на моём лице диким, необузданным страхом. Между нами вспыхнул свет и нити её сильнейших обещаний исчезли, поскольку я огласил свою волю не только вслух, но и истинно желая сказанного. Частично наши брачные клятвы были разорваны. Оставалось лишь ей завершить начатое.

— Замечательно! И так трогательно! Не переживай, моя дорогая, скоро ты забудешь этого полукровку. Он изначально был недостоин тебя. — Градос подошёл и снова аккуратно поднял Милли, ставя на ноги. Глаза его сверкнули, когда он нежно обнял безвольное тело моей жены и посмотрел на меня, улыбаясь.

— Ты можешь испить её кровь лишь однажды и исцелить жажду Призрачным Эликсиром. Силы не уйдут. Затем отпусти Миллиору. Она не станет нападать если пригрозить свободой её родных.

После этих слов Градос и вовсе расцвёл, а Миллиора посмотрела на меня как на величайшего предателя в её жизни. Так и было. Но только так её можно оставить в живых. И это я чётко видел. Путь её спасения был ужасен, но по нему готов был пройти не раздумывая и секунды.