Целительница из другого мира (СИ) - Ан Ли

— Теперь у нас есть не просто школы, а профессиональное сообщество, — с гордостью сказала я на учредительном собрании. — Мы больше не одиночки, мы — сила.

Мы сидели в тишине, каждый думая о своем. О пройденном пути, о достигнутом, о предстоящем.

Вдруг дверь распахнулась, и вбежала запыхавшаяся Василиса:

— Элиана! Срочно! В порту корабль с больными! Неизвестная болезнь, матросы падают один за другим!

Беременность беременностью, но долг врача превыше всего. Мы с Маэлем бросились в порт. Картина была жуткая — на палубе торгового судна лежали десятки людей. Высокая температура, сыпь, бред.

— Откуда корабль? — спросила я капитана, который еще держался на ногах.

— Из южных морей. Останавливались на островах за пряностями.

Тропическая лихорадка. Черт. У нас не было опыта с такими болезнями.

— Карантин! — скомандовала я. — Никто не покидает корабль! Маэль, организуй доставку воды и медикаментов. Василиса, собери всех, кто не боится заразы.

Следующие три дня мы боролись с неизвестной болезнью. Применяли все — от жаропонижающих до кристаллов с записью иммунитета. На второй день приехал тот самый мастер Ли Вэй:

— Я видел похожее в наших южных провинциях. Позвольте помочь?

Его методы были странными — иглы в определенные точки, травяные отвары с незнакомыми ингредиентами, медитации для усиления жизненной силы. Но они работали!

К концу третьего дня большинство матросов пошли на поправку. Умерло только трое — те, кто был слишком слаб изначально.

— Как вы это делаете? — спросила я Ли Вэя, наблюдая, как он ставит иглы очередному пациенту.

— Восточная медицина видит человека как систему энергетических потоков. Болезнь — это нарушение потоков. Иглы восстанавливают баланс.

— Это можно изучить?

— Годы практики. Но… — он задумался, — с вашими кристаллами можно передать базовые знания быстрее.

Так началось наше сотрудничество с восточной медициной. Ли Вэй остался на месяц, обучая наших лучших студентов основам акупунктуры. А я записала его знания в специальный кристалл — первый международный образовательный проект.

— Знаешь, что это значит? — сказал Маэль, когда кризис миновал. — Мы только что предотвратили эпидемию тропической лихорадки. Раньше она выкосила бы пол-города.

— И научились чему-то новому. Восточная медицина… там есть рациональное зерно, просто надо отделить его от мистики.

— Как ты отделила науку от магии в наших методах.

— Лина, у меня предложение, — вдруг сказал Маэль.

— Какое?

— Давай назовем ребенка в честь твоего отца. Того, из прошлой жизни.

Я замерла. Я редко рассказывала о своей прежней жизни, но как-то упомянула отца — военного врача, погибшего в Афганистане, когда мне было десять.

— Александр?

— Или Александра, если девочка. Красивое имя. И символичное — защитник людей.

— Ты… ты серьезно?

— Абсолютно. Пусть в новом мире живет память о твоем прошлом. О человеке, который вдохновил тебя стать врачом.

Я не смогла ответить — слезы душили. Просто обняла его и плакала — от счастья, от благодарности, от переполнявших эмоций.

— Спасибо, — прошептала наконец. — За все. За поддержку, за любовь, за понимание.

— Это тебе спасибо. За то, что появилась в моей жизни. За то, что изменила мир. За то, что подарила смысл всему, что я делаю.

— Знаешь, я иногда думаю о том, что было бы, если бы я не попала сюда, — призналась я. — Иногда скучаю. По кофе, по интернету, по антибиотикам…

— Кофе мы найдем, обещаю. Интернет… ну, кристаллы почти то же самое. А антибиотики… может, откроем? У нас же есть плесень, микроскопы примитивные…

— Пенициллин в средневековье? — я рассмеялась. — Почему бы и нет? Мы уже столько невозможного сделали.

Конференция целителей стала не просто научным мероприятием. Она стала символом новой эпохи — эпохи, когда медицина из ремесла превратилась в науку, когда здоровье стало правом, а не привилегией, когда знания начали побеждать смерть.

И это было только начало. Впереди был университет, новые открытия, международное признание. Но главное было сделано — фундамент заложен, система работает, люди верят.

В последний вечер перед отъездом из столицы мы прогуливались по королевскому парку. Весна была в разгаре — цвели яблони, пели птицы, в воздухе стоял аромат свежей травы и цветов.

— Смотри, — Маэль указал на группу студентов, сидящих на траве с книгами. — Они читают нашу энциклопедию.

Действительно, молодые люди увлеченно обсуждали что-то, тыкая пальцами в страницы.

— Будущее медицины, — сказала я.

— Наше наследие.

— Их возможности.

Мы присели на скамейку неподалеку. Я положила руку на живот — ребенок снова толкался, словно участвуя в разговоре.

— Знаешь, о чем я мечтаю? — спросила я.

— О чем?

— Чтобы наш ребенок жил в мире, где быть врачом — это призвание, а не проклятие. Где медицина доступна всем. Где знания ценятся выше титулов.

— Мы уже создаем такой мир.

— Создаем. Но нужно его сохранить и передать дальше.

Маэль взял меня за руку:

— Передадим. У нас есть ученики, последователи, целая система. И будет университет. И наш ребенок, который продолжит дело.

— Если захочет. Я не буду заставлять.

— Не придется. Он или она вырастет в этой атмосфере и не сможет иначе.

Ребенок снова толкнулся, напоминая о себе.

— Александр или Александра, — прошептала я, — ты родишься в мире, где медицина спасает, а не калечит. Где женщины могут быть врачами и учеными. Где знание ценится выше золота. И это будет твой мир. Созданный для тебя и тысяч таких, как ты.

— Наш мир, — поправил Маэль.

— Наш мир, — согласилась я.

За окном занимался рассвет нового дня. Дня, с которого начиналась эра медицинского университета. Но это уже будет другая история.

Эпилог

Двадцать лет спустя

Я стояла на балконе ректорской башни Королевского медицинского университета, наблюдая за суетой внизу. Новый учебный год, новые студенты — уже двадцатое поколение с момента основания. Морщинки в уголках глаз напоминали о прожитых годах, седые пряди в когда-то темных волосах — о пережитых испытаниях. Но сердце билось так же страстно при виде молодых лиц, жаждущих знаний.

— Мама, ты опять задумалась? — Александра вошла без стука, как всегда. Высокая, статная, с глазами Маэля и моим упрямым подбородком. В свои девятнадцать — уже дипломированный хирург и аспирант кафедры экспериментальной медицины.

— Вспоминаю, как все начиналось. Двадцать три года назад я очнулась в чужом теле в средневековой деревне. А теперь…

— А теперь ты живая легенда, мама. Твой портрет в каждой больнице королевства висит.

— Не преувеличивай.

— Факты. Кстати, отец просил передать — заседание совета через час. Обсуждают открытие филиала в Восточной империи.

Маэль. Мой верный спутник, соратник, любовь всей жизни. Теперь — канцлер университета, признанный ученый, автор сотни трактатов. Но для меня — все тот же мечтатель-алхимик, который когда-то приехал с инспекцией в провинциальную школу.

— Саша, а ты счастлива? — спросила я дочь внезапно.

Она удивилась:

— Конечно. У меня любимая работа, я спасаю жизни, провожу исследования. Вчера успешно провела операцию на сердце — первую в истории королевства. Пациент жив, восстанавливается.

— Я не об этом. Личная жизнь…

Александра покраснела:

— Мам, ну что ты начинаешь. Николай и я… мы пока коллеги.

Николай — внук того самого старика Григория, моего первого противника. Талантливый терапевт, влюбленный в мою дочь до потери пульса. Ирония судьбы.

— Коллеги, которые проводят вместе все свободное время.

— Мы работаем над совместным исследованием!

— Конечно-конечно. Я с твоим отцом тоже «работала над исследованием».

Мы рассмеялись. Потом Александра посерьезнела:

— Мама, расскажи еще раз. О том мире. Откуда ты пришла.