Индульгенция 4. Без права на сомнения (СИ) - Машуков Тимур

Я ускорил шаг, почти бежал по лестнице, сердце колотилось о ребра. Шарик света прыгал впереди, выхватывая низкие своды подземного зала впереди. Звуки были уже совсем близко. Крики? Нет… стоны. Мольбы.

— Стойте! Я иду! — крикнул я по-русски, не думая и вбегая в обширное подземное помещение.

Мой крик замер, раздавленный чудовищной картиной.

Бойня.

Высокий, сырой сводчатый зал. На полу — десятки тел. В той же камуфляжной форме. Растерзанные. Изуродованные. Кровь — алая, человеческая, не серая пыль — заливала камни черными лужами. Кишки, оторванные конечности, размозженные головы. Запах свежей крови и испражнений ударил в нос, перебивая смрад Пустоши. И посреди этого ада пиршества…

Монстр размером с быка. Кожа — бугристая, серая, покрытая слизью и кровавыми подтеками. Форма — пародия на лягушку, но с пастью, усеянной рядами кинжаловидных зубов, и четырьмя мускулистыми, когтистыми лапами. Огромные, выпуклые, абсолютно черные глаза без зрачков тупо смотрели в пространство. Его длинный, липкий язык обвивал очередное тело, подтягивая его к пасти. Раздался влажный хруст костей.

Я замер, парализованный ужасом и омерзением. Не от вида монстра — я видел кошмары и пострашнее. От вида людей. От осознания, что я опоздал. На секунды. На мгновение. Эти голоса… это были предсмертные стоны. Последние крики обреченных.

И тут черные глаза монстра медленно повернулись. Уставились прямо на меня. На мой шарик света. В них не было интеллекта. Только голод. Бесконечный, всепоглощающий голод Пустоши.

Рык.

Низкий, вибрирующий, наполняющий зал до самого свода. Он бросил полусъеденный труп и развернулся ко мне, тяжело ступая по лужам крови. Слизь капала с его пасти.

Ярость. Белая, слепая, очищающая ярость обрушилась на меня, сметая страх и отвращение. За этих людей. За их муки. За их бесполезную смерть в этом проклятом месте. За то, что Пустошь смеет пожирать человеческое! Видимо, я все же не очерствел до конца, раз подобное еще может меня бесить. Впрочем, в этой забытой богами земле не было места для простых человеческих чувств, кроме ярости. А если боги знают о том, что тут происходит, и не вмешиваются, то зачем нужны такие боги?

— УБЛЮДОК! — зарычал я, голос сорвался на вопль.

Магия внутри меня вспыхнула ядерным огнем, подпитанная неистовой злобой. Я даже не думал о заклинаниях. Я вскинул руки, и из них вырвался не шар, не клинок — целый ураган из сине-белого, яростного пламени Ледяного Сердца, смешанного с чистой силой воли. Он ударил в монстра, как таран.

Тварь взвыла — звук, от которого задрожали камни. Ледяное пламя обожгло ее кожу, заставив дернуться назад. Но она не рассыпалась в пыль. Ее толстая шкура лишь почернела и задымилась. Голод в ее глазах сменился тупой злобой.

Битва началась. Не дуэль мага с тварью, а дикая, яростная схватка. Монстр прыгал с неожиданной ловкостью, его когти царапали камень там, где я только что стоял. Я отвечал шквалом серых игл, заклинаниями Ледяных Клинков, пытаясь поразить глаза, пасть. Один коготь чиркнул по моему плечу — броня и заговоренная ткань выдержали, но удар был чудовищным, чуть не сбил меня с ног. Я отпрыгнул за груду тел, чувствуя, как магия ярости иссякает, уступая место холодному расчету и усталости. Эта тварь была крепкой. Очень крепкой.

Я заметил слабое место — незащищенное брюхо. Но чтобы добраться до него, нужно было подойти опасно близко. Рискнуть. Я сжал кулак, окутывая его серой пеленой в максимальной концентрации. Такой, что с него срывались капли и прожигали пол подобно кислоте. Ради ответов. Ради мести.

Я сделал вид, что спотыкаюсь о тело. Монстр, почуяв слабину, прыгнул, разинув пасть. Я упал на спину, под него, в липкую кровь и кишки. Его тень накрыла меня. Зловонное дыхание опалило лицо. И в этот момент я вогнал весь остаток своей силы, всю ярость, всю боль в один сгусток чистой магической энергии — не лед, не огонь, а силу воли, сжатую в точку размером с горошину. И выстрелил ей прямо в мягкую ткань под челюстью чудовища.

Раздался не хруст, а глухой хлопок, как лопнувший мех. Тварь завизжала пронзительно, неестественно. Черная, вонючая жидкость хлынула из раны ей на грудь. Она рухнула в сторону, сбивая груду камней, и забилась в предсмертной агонии.

Я лежал на спине в луже крови, задыхаясь, весь трясясь от адреналина и истощения. Взгляд упал на руку одного из погибших, торчащую из-под обломков, сдвинутых агонизирующим монстром. В сведенных пальцах был зажат маленький, пропитанный кровью блокнот.

Я подполз, выдернул его. Кожаная обложка, качественная бумага. На первой странице — аккуратная надпись незнакомой рукой: «Expedition Gamma. Standort: Nullpunkt Delta. Letzte Eintrag…» Экспедиция «Гамма». Местоположение: «Нулевая точка Дельта». Последняя запись…

И внизу, дрожащими буквами, словно писанными в ужасе: «Sie kommen aus dem Riss… Gott, sie kommen überallher…» (Они выходят из разлома… Боже, они выходят отовсюду…)

Я замер, читая строки, пока предсмертные конвульсии монстра не стихли окончательно. Тишина в зале стала еще страшнее. Зловещие слова эхом отдавались в голове. «Они выходят отовсюду…» Разлом? Нулевая точка? Что за хрень?

Я поднял взгляд от блокнота, оглядывая мрачный зал. В дальнем конце, за грудой тел и умирающим монстром, зиял еще один проход. Более широкий. Ведущий куда-то вглубь. И оттуда, из темноты, веяло таким жестоким холодом и такой концентрацией искаженной энергии, что мой амулет на шее стал ледяным.

Центр. Это был путь к центру. К «Нулевой точке Дельта». К разлому, из которого «выходят они».

Я сунул окровавленный блокнот в мешок. Усталость была вселенской. Магия почти иссякла. Но отступать было некуда. Ответы — страшные, окончательные — ждали в той темноте.

Я поднялся, отряхиваясь от липкой гадости, и шагнул к новому проходу, готовый увидеть источник кошмара. Или стать его частью. Впрочем, хер там — слабоумие и отвага у меня в крови. И вообще, герои не умирают вот так, в неизвестной местности. Если уж смерть, то на глазах у всех, под бурные овации спасенных. Чтобы памятник потом обязательно поставили. И девушки, желая выйти замуж, гладили его в интересном месте.

Черт, что-то я заговариваться начал — не иначе как от усталости.

Так, взбодрился, вспомнил сиськи Таньки, злобную моську Светы и загадочную Кристины — и вперед. Помирать мне рано — меня ждет еще столько интересного…

Глава 21

Глава 21

Спуск в катакомбы под Мертвым Градом был не просто дорогой — это было словно падение в глотку гигантского дракона. Каждый маленький шаг вперед давался ценой крови, пота и последних капель магии. Своды низких, выдолбленных в черной скале туннелей давили, как могильные плиты. Воздух был густ от серой пыли и нового, удушающего запаха — сладковатой гнили и озона, смешанных с железным душком свежей крови. Моей собственной, сочившейся из многочисленных царапин на лице и разбитых кулаков.

Твари… Их было больше. Гораздо больше. И они были… разумными, иными, будто чьей-то неведомой силой выдернутые из своей реальности и перемещенные в эту с одной целью — убивать. Не просто охотники или слизни. Здесь, ближе к Источнику, рождались кошмары иной категории. Тени, материализующиеся прямо из стен, с когтями из сгущенной тьмы, оставляющими на камне дымящиеся борозды. Летучие твари с кристаллическими жалами, выстреливающие сгустки чистой, искажающей реальность энергии.

Я отбивался. Ледяные Клинки резали тьму, Теневые Удары испепеляли кристальных мух. Серую пелену я не включал — эфира она жрала очень много. Раньше я этого как-то не замечал, а вот сейчас, когда прежде казавшийся безграничным источник вдруг показал дно, это стало очень заметно.

Каждый бой изрядно выматывал. Каждый щит, поставленный против очередного энергетического удара, заставлял меня трястись от боли. Но я упрямо двигался вперед, спотыкаясь, опираясь на скользкие стены, чувствуя, как дрожат ноги от усталости, а в висках стучит молот обезвоживания и истощения. Блокнот с серебряными страницами казался свинцовой гирей в сумке.