Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

И вот заслышав осторожный шорох шагов, но не услышав при этом тихого покашливания, я в отличие от напарников из своего десятка насторожился. Диспозиция у нас была проигрышная. Чтобы не переломать себе ноги и не натыкаться на чужие палатки, в лагере продолжали гореть несколько костров, которые давали хоть и тусклый, но все-таки свет. Поэтому наши силуэты потенциальный враг видеть мог, а вот мы их, к сожалению, нет. Не делая резких движений, я аккуратно дернул идущего рядом Бертрана за рукав рубахи. Тот всегда соображал быстро и на этот раз тоже все понял верно и легонько кашлянул в кулак. Ответной реакции на условный сигнал не последовало, а вот шорох прекратился.

Может просто показалось? Ветер в траве или мелкая живность какая? Но предчувствие и опыт говорили, что расслабляться нельзя. План захвата притаившихся лазутчиков почти выстроился в моей голове, когда Горунар в своей простоте разрушил его, не моргнув и глазом.

— Погодите, немного. Отлить надо, — сказал гигант и уверенным шагом направился прочь от лагеря прямо по направлению туда, откуда долетел тот подозрительный шорох.

Укрывшиеся в траве лазутчики, посчитав риск быть обнаруженными, да еще попутно обмоченными, слишком высоким, решили ретироваться. И не привлеки они до этого наше с Бертраном внимание, возможно, смогли бы это сделать.

— Держи их! — крикнул я и сам же подал пример, бросившись в неизвестность.

Опасная затея — ловить врага, когда ничего не знаешь о нем. Но большой вооруженный отряд так близко к лагерю, минуя все посты, пройти бы не смог. Бертран бросился за мной, а после секундного промедленья в том же направлении помчались Хорки и Колтун. Горунар же с удивлением и приспущенными штанами, наблюдал как мы оббежали его и скрылись в темноте.

— Ребята, вы чего? — опешив, спросил он.

Погоня не продлилась долго. Испугавшись, что в темноте мы упустим двух вскочивших на ноги и уже готовых драпать вражеских шпионов, я разрядил в них «таран» — одну из уже выученных базовых техник аспекта воплощения. Заимствованная из источника сырая сила, пройдя параллельно по трем разным каналам, смешалась и словно закрутилась в узле в районе левого запястья, после чего выплеснулась во внешний мир через сжатый кулак, образуя ударную волну, расходящуюся конусом. Вложить много силы в заклинание я пока не мог, но этого сейчас и не требовалось. Убегающим хватило чувствительного толчка в спину, сопоставимого с размашистым ударом тяжелой подушкой, чтобы потерять равновесие и распластаться на земле. На них тут же набросились Хорки и Бертран, а секундой позже — немного отставший Колтун.

— Горунар, чего застыл? — крикнул Берт. — Помогай давай!

Пленники еще пытались сопротивляться, но после того, как подоспел наш здоровяк, шансов у них не осталось. Я же, не дожидаясь, когда их спеленают и притащат в лагерь, бегом направился к нашему десятнику.

— Творген! — вломился я в нашу палатку. — Мы взяли вражеских лазутчиков, возможно, готовили диверсию. Не исключаю, что по периметру лагеря могут быть и другие такие же.

— А, чего? Какие лазутчики? — подскочивший десятник не сразу понял, что происходит, но рефлекторно потянулся за своим оружием. Его смена закончилась как раз перед нашей, а потому состоянию десятника сейчас не позавидуешь.

— Говорю же, наш десяток взял двух лазутчиков в плен. Если, конечно, Горунар не переусердствовал и не удавил их случайно…

— Никак нельзя давить! — почти проснулся Творген. — Это же пленники и ценная информация!

Выскочив из нашей палатки, он начал метаться по другим таким же, разведя бурную деятельность. За пару минут десятник вытащил из кроватей 15 человек, которые сегодня еще не выходили на дежурство, и отправил их по всем постам с информацией о лазутчиках. После этого они должны были разбиться на пятерки и тем самым усилить интенсивность охраны. Сам он отправился к сотнику, предварительно наказав мне тащить пленников сюда.

Уже сидя возле нашего костра и разглядывая двух плененных мужчин, закутанных в черные одежды, я с грустью отметил, что с них трофеев взять не получиться. Ибо у них практически с собой ничего и не было. Настоящие диверсанты, целью которых, судя по найденным глиняным бутылям с маслом и огнивам, был поджог. Один из двух бутылей к тому же разбился при падении. Ну может хоть благодарность объявят и дадут следующей ночью выспаться. Этой уже, видимо, не судьба…

Утром пленников передали командованию, где с ними должен был поработать Кромвель. Также от Творгена, который в итоге поспал еще меньше чем я и сейчас щеголял по лагерю с красными глазами, мы узнали, что благодаря своевременному оповещению и усилению постов удалось обнаружить еще одну группу диверсантов. Их в плен взять не смогли, а может такой задачи уже не стояло. В общем, их закололи на месте при попытке бегства.

На утреннем построении мы действительно получили благодарность и к ней даже небольшое материальное вознаграждение.

— Прошлой ночью враг пытался подло напасть на наш лагерь с целью поджога палаток со спящими солдатами, — вещал один из сотников. Бродрик был, видимо, занят более важными вещами. — Но он просчитался! Наша отлаженная охрана сработала как должно, и пострадавших среди Вепрей нет. Боле того, нам удалось не только предотвратить поджог, но и взять в плен лазутчиков. В итоге, враг лишился четырех бойцов, а мы получили информацию, которая станет неоспоримым преимуществом в следующем сражении.

Такая информация понравилась публике. Наконец-то, хоть небольшая, но победа.

— За хорошо проделанную работу господин Бродрик выплатит по 2 серебряных монеты за каждого пленника.

А это уже ближе к телу. Даже если делить на нас пятерых, то получается примерно по 80 медяков. Деньги не великие, но даже их нужно еще заработать.

Вот только как выяснилось позже, был один нюанс. Бродрик, как и все руководители не любил расставаться с деньгами. Поэтому обещанное за поимку вражеских солдат серебро мы получим поле окончания кампании вместе с итоговым платежом. Если выживем…

Я по-прежнему не считал это своей войной, хоть мое прошлое и помогало в этом вопросе несколько иначе смотреть на вещи. С другой стороны, коли от контракта уже не отвертеться, то, возможно, стоит действительно попробовать больше заработать, раз такая возможность предоставлена. Деньги и информация — это то, что по-прежнему было самым критически важным для меня. А зачастую, второе не получить без первого.

К вечеру мы добрались до замка барона Грубмира Зеленого. Баронство носило прозаичное название Зеленые Холмы, но самого барона все звали просто Зеленым. Никто не спешил дать нам бой, впрочем, как и впустить в замок. Крепостные стены не были такими высокими, как у замка Клен. Да и выглядывающего из-за них донжона видно не было, только одинокую смотровую башню. В целом по сравнению с родовым гнездом баронессы этот замок был явно и меньше, и беднее. Возможно, местная дружина также будет не такой многочисленной.

Мы встали лагерем в полукилометре от наглухо закрытых ворот. Нам подозрительно рано дали команду готовить ужин и отдыхать. А уже спустя 2 часа стала известна причина.

— От пленников получена информация о численности обороняющихся, — на этот раз вводную нам давал сам сотник Брок. — Сегодня утром Зеленый барон, забрав семью и почти все войско, направился в баронство Волка для воссоединения с основными силами. В замке сейчас не больше ста человек гарнизона, при чем в основном ополченцы и наспех рекрутированные деревенские. Командование решило взять замок, чтобы не оставлять врага у себя за спиной. Но на осаду просто нет времени, если мы не хотим через 5–6 дней столкнуться с объединенной армией баронов, имея при этом в тылу защитников замка.

Логично, конечно, но ночной штурм может стоить непозволительно дорого нападающим, несмотря на десятикратный перевес.

— Ваши позиции и задачи вы узнаете через своих десятников уже непосредственно на месте. Сейчас займитесь своими делами, будьте готовы выдвигаться через час.