Мулен Руж - Ла Мюр Пьер

– Ну что, малыш, растешь? – Граф улыбнулся. – Жозеф очень хвалит тебя, говорит, что ты уже уверенно держишься в седле. Замечательно, мой мальчик, просто замечательно. Клянусь бородой святого Иосифа, если на свете и есть что-то, в чем мы, Тулузы, превосходим всех остальных, так это в верховой езде! Следующим летом я возьму тебя на охоту в Лурю. Учиться подобным вещам никогда не рано. А охота на оленя – отличная тренировка для всадника.

В течение следующей недели Анри изучал историю династии Тулузов, попутно постигая нюансы генеалогии.

– Видишь ли, мой мальчик, графы графам рознь. Это все равно что есть разные сорта вин, разные породы лошадей и, как ты сам убедишься всего через несколько лет, совершенно разные типы женщин. К примеру, есть мелкие деревенские помещики, владеющие крохотными замками, выстроенными не более одного-двух столетий назад. Это так, мелкая шушера. Или взять мелких чиновников, судей и прочих старорежимных сановников, не имеющих реального веса в обществе. Тоже мне аристократия! Или совсем уж несуразные титулы, как графы Наполеон или же – подумать только, какая чушь! – папские графы. О них, разумеется, и сказать-то нечего. Их так называемый титул никого не может ввести в заблуждение, разве что богатых чикагских наследниц.

– А что такое Чикаго? – полюбопытствовал Анри.

– Город в Америке, тамошние богатеи любят выдавать дочерей замуж за лжеаристократов. Какая жалость! Американочки, как правило, чертовски милы! И наконец, настоящие графы, такие как Тулуз-Лотреки, представители исконно французских знатных феодальных родов. А это, мой мальчик, как говаривал твой дедушка, две большие разницы.

Вот такие графы были самыми настоящими вельможами, важными птицами. Они управляли своими провинциями, вершили правосудие, сами писали законы, обменивались послами и объявляли войну. Мы объявляли войну самому папе римскому! А чтобы показать ему, как серьезно мы настроены, начали с того, что повесили его посланника. В те времена мы были самым богатым и влиятельным родом во всей Франции.

– Даже важнее, чем монсеньор архиепископ?

– Архиепископ?! – Альфонс расхохотался от души. – Естественно! К твоему сведению, один Тулуз-Лотрек стоит целой дюжины архиепископов да еще парочки кардиналов в придачу! Клянусь бородой святого Иосифа! Да кто сказал тебе такую глупость насчет архиепископа?

– Никто, – быстро отозвался Анри.

В свободное от восхваления династии время граф Альфонс демонстрировал Анри свои ружья и пистолеты – даже разрешал брать их в руки и часами рассказывал об охоте, в первую очередь о соколиной, главной страсти всей его жизни. Да, по части соколиной охоты он был большим знатоком!

Время от времени он все же отрешался от историй о средневековых замках, соколах и оленях, в момент преображаясь в темпераментного парижского франта. Когда граф, попыхивая сигарой, вышагивал по застеленным коврами длинным коридорам отеля, попадавшиеся на его пути горничные восхищенно щебетали: «Добрый день, господин граф!» Если это были молодые, симпатичные девицы, Альфонс игриво щипал их за щечку, если же навстречу попадалась старая карга, то он учтиво приподнимал шляпу и следовал дальше.

Однако вскоре присутствие жены и ребенка стало раздражать графа. Он то и дело кричал на слуг, а за столом почти не разговаривал. Не было больше ни задушевных разговоров о величии рода Тулузов, ни лекций на темы соколиной охоты.

– Твой папа очень занятой человек, – однажды обронила графиня, – боюсь, мы ему мешаем.

В тот же день они перебрались в большой доходный дом на бульваре Малезарб.

Пол в огромном парадном холле был выложен мрамором, наверх вела широкая застеленная красным ковром лестница, на каждой площадке которой красовались пальмы в нарядных кадках. Благообразный лысый господин в красном сюртуке проводил их на второй этаж, распахнул дверь и учтиво отступил в сторону, пропуская постояльцев. Взору Анри предстал широкий коридор, протянувшийся во всю длину квартиры. Разумеется, он не шел ни в какое сравнение с замечательными коридорами замка, где можно было целый день играть в прятки, но тоже вполне годился для игр. Огромная хрустальная люстра одиноко свисала с потолка пустой гостиной.

– А они что, забыли забрать ее? Ну, те люди, что жили здесь раньше? – хихикнул Анри.

Они прошли сквозь анфиладу пустых комнат, и мать сказала:

– Ну вот, Анри, теперь это наш дом. Как ты думаешь, тебе здесь понравится?

Он кивнул: мол, да, здесь очень даже ничего.

Через несколько дней привезли мебель. Анри встречал привычные, знакомые вещи, как старых друзей после долгой разлуки. Вот в комнату матери отправилось ее любимое кресло и персидский ковер, на котором он когда-то делал первые робкие шаги. За ними последовали секретер розового дерева, пастельные рисунки восемнадцатого века. На дубовой полке над камином выстроились безделушки и маленькие алебастровые часики, которые он помнил с раннего детства.

Порой Анри казалось, что он никуда и не уезжал из замка.

Первый день Анри в школе был полон открытиями и волнующими предчувствиями.

Отец Мантой начал урок с чтения Библии. Затем он произнес небольшую речь, сердечно приветствуя мальчиков от имени администрации школы «Фонтанэ», подчеркнув, что им крупно повезло, ведь они получат отличное христианское образование и вступят в чудесное царство знаний.

Затем он неторопливо сошел с кафедры и начал диктовать:

– Небо синее… Снег белый… Кровь красная… Цвета нашего флага – синий, белый и красный.

Остановился возле Анри и через его плечо заглянул в тетрадь.

– Очень хорошо, дитя мое, – пробормотал он. – Очень хорошо!

Все еще улыбаясь, преподаватель продолжил путь между партами, шурша полами рясы и заложив руки за спину.

– Море голубое… Деревья зеленые…

А на перемене Анри остался в одиночестве. Когда же закончится эта злосчастная перемена? Как мать и обещала, здесь было много мальчиков. Они бегали по коридору, кричали, и им было очень весело. Но все они, как оказалось, были давно знакомы и, судя по всему, не горели желанием принимать новичка в свои ряды.

Анри с тоской наблюдал за игрой одноклассников в чехарду, когда к нему подошел белобрысый конопатый мальчишка в штанишках до колен и в курточке с большим белым кружевным воротником.

– Ты новенький, что ли? – заговорил он, остановившись в нескольких шагах от Анри.

– Да.

– И я тоже.

Еще какое-то время они с истинно детской бесцеремонностью пристально разглядывали друг друга.

– А кем ты станешь, когда вырастешь?

– Капитаном корабля.

– А я – пиратом. – Белобрысый мальчик подошел ближе. – А хочешь тоже быть пиратом? Ну, со мной за компанию…

– Даже не знаю. А что они делают?

– Они берут на абордаж корабли и убивают всю команду. – Незнакомец старательно перечислял захватывающие детали. – А потом, когда все кончено, они возвращаются на свой пиратский остров, зарывают сокровища в песок, пляшут и пьют ром.

Столь волнующая перспектива показалась Анри чрезвычайно заманчивой.

– А что, может, мы могли бы даже плавать на одном корабле… А тебя как зовут?

– Морис. Морис Жуаян. А тебя?

– Анри де Тулуз-Лотрек.

– Ну и имечко!

Оба шагнули навстречу друг другу.

Немного помолчав, Морис спросил:

– А тебе сколько лет?

– Скоро будет восемь.

– А зато мне уже почти восемь с половиной! – Победная пауза. – А ты откуда приехал?

– Из Альби.

– Это где?

– Далеко. Очень далеко. Чтобы туда добраться, нужно целый день ехать на поезде.

– А снег у вас там есть?

Анри удрученно покачал головой:

– Бывает иногда. В горах…

– А там, откуда я приехал, зимой всегда выпадает много снега! – объявил Морис.

Превосходство Мориса было неоспоримо, однако он оставался вполне дружелюбен, и голубые глаза на улыбающемся веснушчатом лице смотрели по-доброму.

– Хочешь поиграть?

– Да.

– Тогда побежали наперегонки!

Тем вечером Анри ворвался в спальню матери и, задыхаясь, сообщил, что у него теперь есть новый друг и они собираются стать пиратами.