Травник 2 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

Брат Виталий покачал головой.

— Утром в городе будет армия и целая толпа дознавателей, — сказал он. — Надо уходить прямо сейчас.

— Пешком и без документов?

— У нас есть лошади.

— Ты сам говорил, что это до первого конного патруля.

— Будем импровизировать, — сказала Шикла, обнажая в улыбке жемчужно-белые и вполне человеческие зубы. — Ты же сам говорил, что любишь импровизацию.

Глава 2

— Ни хрена ты наимпровизировал, — сказал брат Виталий, глядя на четыре свежих трупа.

— Зато теперь у нас есть еще одна лошадь, — сказал Магистр.

— Седло-то у ней казенное.

— Поверь мне, брат Виталий, — промурлыкала Шикла. — Если эта лошадь достанется мне, никто не будет смотреть на седло.

Они нарвались на патруль на рассвете, уже примерно в часе езды от города. Наверное, в такую рань для конников это была первая проверка документов.

Она же стала и последней.

Магистр понимал, что они привлекают внимание. Трое человек на двух лошадях. Огромный брат Виталий на своем тяжеловозе не остался бы незамеченным, даже если бы путешествовал в одиночку, а тут его сопровождали молодой человек в рясе и совершенно не вписывающаяся в это сборище очень привлекательная девушка, сменившая широкую юбку на обтягивающие брюки и красные жокейские сапоги. За такой компанией просто должна стоять какая-то история, и служивые захотели ее узнать.

Магистр уложил троих, даже не вылезая из седла. На четвертого прыгнула сидевшая за его спиной Шикла и разорвала горло бедолаги когтями, выросшими во время короткого полета.

Лошади разбежались, кроме одной, которую Шикла успела схватить за поводья.

Брат Виталий спрыгнул на землю, ботинки глухо ударились об утоптанный лошадиными копытами тракт.

— Надо оттащить тела в сторону, пока никто не появился.

— А с пятнами крови что ты будешь делать? — полюбопытствовал Магистр.

— Она впитается со временем, — сказал брат Виталий. — Нам не нужно полностью убирать следы преступления, нам нужно, чтобы никто не наткнулся на них прямо сейчас.

Он подхватил мертвое тело за ноги и потащил его в лес. Магистр к нему присоединился, Шикла осталась сторожить лошадей.

— Белошвейка, значит? — спросил брат Виталий, когда они оставили трупы под кустом и возвращались к дороге за второй порцией.

— У всех есть скрытые таланты.

— Зачем ты вообще схватился за меч?

— Потому что увидел, как ты полез за дробовиком и сыграл на опережение.

— А если бы я за документами полез? У меня-то подорожная имеется.

— И толку нам с одной подорожной на троих? — поинтересовался Магистр.

— Все равно неправильно как-то это все, — сказал брат Виталий. — Дворян мы должны убивать, кровопийцев, что жируют на страданиях народных, а не тех, кто им служить вынужден.

— Меч — это не скальпель, и для нейрохирургии он годится плохо, — сказал Магистр.

— Для чего?

— Для тонких операций на мозге, — объяснил Магистр отсутствующее в лексиконе автопереводчика слово. Или, скорее, дело было не в автопереводчике.

Они вернулись на тракт. Брат Виталий схватил за ноги следующее тело, но стоило ему двинуться с места, как труп развалился на две половины. Нижняя, примерно по пояс, оказалась в руках монаха, а верхняя осталась лежать на дороге.

— Что за напасть, — в сердцах пробормотал брат Виталий. — В будущем ты не мог бы убивать более аккуратно?

— Меч — это не скальпель, — напомнил Магистр и подхватил вторую половину.

Они убрали тела с дороги и запрыгнули в седла.

— Будешь по мне скучать, Оберон? — поинтересовалась Шикла.

— Уже начал, — буркнул Магистр.

Пока они ехали вдвоем на одной лошади, Шикла обнимала его за талию и терлась об его спину всеми своими выпуклостями. Магистр понимал, что в этом не было ничего личного, и она вела бы себя так с любым другим мужчиной. Или женщиной. Или вообще с кем угодно. Она — суккуб, такова ее природа, иначе она просто не умеет. Но это все равно… отвлекало.

— Как ты намерен доставить нас в столицу? — спросил Магистр примерно через полчаса пути.

— К полудню, Бог даст, мы доберемся до железнодорожной станции, — сказал брат Виталий. — Билеты без документов нам, конечно же, никто не продаст, но, возможно, нам удастся пробраться в товарный вагон.

— О каких документах вы все время говорите, мальчики?

— Вот о таких, — сказал брат Виталий, демонстрируя суккубу подорожную.

— Сойдет? — Шикла достала из-под накидки точно такую же бумажку с точной такой же печатью. И даже цвет чернил не отличался. — Только с ними нельзя будет далеко от меня отходить, а то чары развеются.

— Колдовство! — брат Виталий перекрестился, и только после этого взял в руки документ и вчитался в его строчки. — Шикла Аббадоновна Разнузданная?

Демоница пожала плечами.

— У нас, знаешь ли, фамилии не в ходу.

— Аббадон на самом деле твоей отец? — спросил Магистр.

— Наверняка мы этого никогда не узнаем, — сказала Шикла. — Но определенные намеки от мамочки таки поступали. Впрочем, полагаю, все произошло на одной из великих оргий, и все, что можно сказать наверняка, это то, что Аббадон там тоже присутствовал.

Брат Виталий поскреб чернила ногтем, помял бумагу пальцами, зачем-то поднес к лицу и понюхал. Не иначе, запах серы ожидал почуять.

— Сойдет. Только имя тебе надо другое вписать. Будешь у нас Серафима… — он с сомнением посмотрел на Шиклу. — Хотя, какая ты, к бесам, Серафима?

— А так? — Шикла встряхнула головой. Темные кудри исчезли, по спине ударила длинная русая коса.

— Грехи мои тяжкие, — вздохнул брат Виталий. — Так лучше. Будешь у нас Серафима Ивановна, купеческая дочь. А ему можешь такую же бумажонку смастрячить?

— Как два пальца облизать, — сказала Шикла и тут же продемонстрировала, насколько это просто. Закатив глаза и томно постанывая.

— Чтобы я такого больше не видел, — сказал брат Виталий. — Надо и тебе имя придумать, демон.

— У меня уже есть, — напомнил Магистр.

— Граф Андрей Пламенев? Для тайного проникновения это не годится.

— Почему же? — спросил Магистр. — Неужели в столице кому-то есть дело до того, что мы натворили в какой-то там провинции?

— Ты натворил, — поправил брат Виталий. — Я к этому никакого касательства не имею.

— Пусть так. Но отличная же легенда, — сказал Магистр. — Я — граф, она — моя… пусть будет воспитанница, а ты — мой духовник.

— Тут не духовник, тут экзорцист надобен, — сказал брат Виталий. — А род Пламеневых — древний и знатный, фамилия эта в столице хорошо известна.

— Тем не менее, когда всех ее представителей истребляли под корень, все предпочли смотреть на это со стороны и никто не вмешался, — заметил Магистр. — И к судьбе наследников тоже никто интереса не проявил. Не говоря уже о деятельном участии.

— Столичное дворянство — это… как называется то место, где всякие гадюки да крокодилы обретаются?

— Сенат? — попытался угадать Магистр.

— Нет, серпентарий, — вспомнил нужное слово монах. — Все друг друга кусают и пытаются сожрать, и наверх вылезают самые зубастые да ядовитые. А те, в ком хоть какая-то порядочность сохранилась, силы не имеют, чтобы как-то на происходящее повлиять. Но за событиями все следят очень внимательно.

— Ну, тогда сам какое-нибудь подходящее имя придумай, — сказал Магистр.

Покачиваясь в седле, Магистр размышлял о том, что занимается какой-то ерундой. Что значит одна спасенная девица на фоне надвигающегося Апокалипсиса, который может унести миллионы жизней? Какой в этом смысл?

Он обещал Андрею, но кто такой этот Андрей? Они, может быть, и не увидятся больше никогда. Может быть, этого Андрея давно уже волки загрызли или мстительные гоблины на жаркое пустили.

Но подставлять собственную шкуру, решая глобальные проблемы и латая косяки мироздания, Магистру тоже поднадоело. Пусть для разнообразия этим занимается кто-нибудь другой.