Ученица скверного мага (СИ) - Ярошинская Ольга

— Ух ты! — восхитилась Рори, осторожно касаясь моей прически. — Когда ты этому научилась? Да еще и так быстро… Такие руны проходят бытовички на третьем курсе!

— Наша Летти полна сюрпризов, — пробормотала Гленда, пряча помаду в сумочку, где было больше косметики, чем конспектов. — Вот зачем тебе понадобилось идти к целителям, скажи? Ты легко могла отказаться!

— Может, ради Горана, — вдруг угадала Рори. — Он интересный.

— Интересный, — эхом подтвердила Гленда. — Но Летиция влюблена в Кита.

Точно. Кит. Третий курс. Боевка, конечно. Старший сын дома и редкостный бабник. Я ведь с ним целовалась когда-то, но потом и его имя, и сам он начисто вылетели из моей головы.

— Может, наша белочка не только по порталам скачет, — ухмыльнувшись, предположила Гленда, и Рори ахнула от возмущения.

— А если мне и правда понравился Гор? — быстро спросила я, погасив зарождающуюся перепалку. — Что вы о нем думаете?

Подруги переглянулись и вывалили на меня кучу бесполезной информации.

Горан сол Кхар любит черный цвет и одевается как в скверный дозор.

Вчера, на празднике плодородной Камары, Гор сцепился с Китом. Тот старше и корневой маг, так что драки толком не вышло. Хотя всем хотелось бы посмотреть, и кое-кто готов был поставить на Кхара.

У Гора скверная метка. Но ее свойства еще не изучены.

Он записался на скверный турнир.

И он предпочитает блондинок, так что у меня есть все шансы.

Остальные уроки пролетели быстро. Я словно шла по уже протоптанной однажды дорожке и быстро вспоминала и однокурсников, и академию, и прежний уклад.

Крэйг зря грозил мне докладами — никто не выгонит из академии солу Лерман, хоть я даже станцую голой перед окнами деканата. В нашем обществе магам было позволено почти все, а уж детям первого круга — того больше. Мы были преградой от тварей, щитом от зла. Наши башни высились на границе чистой земли, не пропуская грязь в мир. Мужчины наших родов ходили в дозор, раз за разом отбрасывая скверну в глубь ее поганых колец, а женщины становились хозяйками башен и рожали детей, одаренных магией.

Даже если я завалю все экзамены, меня протащат на бытовой факультет, чтобы я смогла остаться в академии и присмотреть себе мужа. Получить ветвь дома Лерман — большая честь для любого сола.

Если бы кто-то сказал мне тогдашней, что я стану собственностью бастарда даже без приставки сол перед фамилией, я бы рассмеялась ему в лицо.

Легок на помине, Хэлвиг Крэйг тоже был у целителей, когда я пришла туда после уроков, и деловито разворачивал лампы по направлению к белому полотну, натянутому на стене. Бондарь Тук переминался с ноги на ногу, хмурясь исподлобья и бросая испытующие взгляды на Крэйга.

— О, Летиция, проходи, — любезно предложил тот. — Господа, пропустите даму вперед?

— Нет-нет, — отказалась я и быстро присела рядом с Гораном. — Я подожду.

— Вы ведь даже не целитель, — пробасил Тук, вновь глянув на Крэйга.

— А ты вроде и не больной, — ответил Хэл. — Вон какой здоровяк. Мы собираемся нарисовать твой магический контур. Но сперва нанесем рунный круг.

Он начертал его на белом полотне одним слитным движением руки, и Тук восхищенно присвистнул. А Горан повернулся ко мне.

— Боишься? — чуть насмешливо спросил он, и я осознала, что слегка дрожу.

Но вовсе не из-за будущего обследования. Хэл сто раз рисовал мой контур, в этом нет ничего страшного. Но вот от него самого у меня мурашки бежали.

Я чуть не выдала себя бытовыми рунами перед Глендой и Рори, а Хэл куда проницательнее. С ним следует быть осторожнее.

Я повернула голову к Гору и доверчиво улыбнулась.

— Боюсь, — прошептала в ответ и положила ладонь ему на локоть.

Он успокаивающе похлопал меня по пальцам, да так и оставил руку поверх моей.

— Ты как-то рано вчера исчезла, — заметил Горан. — Я собирался пригласить тебя на танец.

Я улыбнулась и кокетливо посмотрела на него из-под ресниц.

— Можем потанцевать где-нибудь еще, — предложила я.

Горан сол Кхар, как и отметили мои подруги, был весьма интересным. Глаза серые, но левый темный, почти как у Хэла, а правый светлый, как расплавленное серебро. Длинные волосы цвета погасших углей, забранные в хвост на затылке, струились между лопаток толстой змеей. Белая кожа, узкое лицо с острыми скулами, тонкая кость. Вчера я подумывала убить его. Но передо мной сидел молодой и красивый парень, который пока не совершил ничего ужасного. Может, есть другой способ исправить будущее?

— Съездим в город на выходных? — откликнулся Гор.

Его пальцы настойчиво погладили мою руку, а взгляд быстро скользнул по фигуре.

— Хотя, если хочешь, можем потанцевать у меня…

Надо же, будущий владыка скверны пытается залезть мне в трусы.

— В город, — ответила я. — На выходных.

Горан улыбнулся, нисколько не разочарованный ответом, и постучал ногтем по циферблату моих часов, закрывающих метку.

— Я заеду за тобой в пять.

Глава 2.2

Свет ламп бил в Бондаря Тука, и его тень, высокая и плотная, легла в рунный круг, начертанный на белом полотне. Сначала вспыхнул основной контур, засияв уверенно и ярко, как созвездие в ночном небе. Тук был бастардом, а его мать — продажной девкой, что ездили в скверну, чтобы скрасить суровые будни дозорных. От кого именно она залетела — неведомо, и ветвь Тука горела в его теле ровной зеленой звездой, пока он не отдал ее ни одному из домов.

Надо бы к нему приглядеться: отличный потенциал, ровный характер. Бондарь Тук станет одним из лучших разведчиков скверного дозора и изобретет парочку охранных артефактов, которые сделают его знаменитым. Что примечательно — все так же под фамилией бастарда, которую дают по звуку, что издает треснувшая ветка.

Было бы неплохо взять Бондаря в дом сол Лерман, он вон и рыжий, как белка. Но нечестно предлагать присоединиться к башне, которую через два года могут сжечь.

— Черенковый маг первой степени, — сказал Хэл, оглядев его контур.

Все пять ключевых точек на рунном круге горели ярко, да и прочих, рассыпанных в основном по ногам, хватало в избытке.

Целитель, седовласый мужчина с острой бородкой, старательно перерисовал контур в личную карту Тука.

— Какой у тебя скверный дар, парень? — спросил он.

Бондарь вздохнул, переступил с ноги на ногу и выпалил:

— Я могу находить носки.

— Шикарный дар, — заржал Горан сол Кхар. — Скверна поцеловала тебя прямо в темечко.

— Отойди-ка в сторонку, — попросил Хэл, отодвинув Тука.

Тень сдвинулась с рунного круга, но на белом полотне осталась черная точка.

— Не густо, — вздохнул целитель, с досадой дернув себя за клинышек бороденки. — Однако, молодой человек, не спешите расстраиваться. В отличие от основного контура, который дается раз и навсегда и в девяносто девяти процентах случаев остается с вами до самой смерти, скверный контур можно развить.

— Ты сможешь искать не только носки! — с наигранным воодушевлением подхватил Горан. — Но и мелкие монетки на мостовой.

— Отвали, Гор, — беззлобно попросил Бондарь и обратился к целителю: — А как его развивать?

— Ваш товарищ предложил неплохой вариант — тренироваться. Искать монетки, угадывать карты, пытаться определить, что спрятано в шкатулке… Следующий.

Контур Бондаря Тука медленно гас на рунном круге, и черная точка скверны исчезла последней.

Горан встал, потянулся, будто слишком долго засидевшись.

— Артефакты, амулеты и заряженные предметы есть? — спросил Хэл.

— Я сам отлично заряжен, — ответил Горан, подмигнув мне.

Он повернулся к стене спиной, раскинул руки. Тень взметнулась на белом полотне, четкая и темная, как нарисованная тушью.

Что я сама знаю о Горане сол Кхаре? Он был младшим сыном правящего дома второго круга, великой башни, равных которой нет. Мне доводилось бывать там с семьей на свадьбе старшего сына Кхаров. Отец досадовал, что я слишком мала, чтобы претендовать на место жены наследника, а мама тихо радовалась. Я помнила серый туман, повисший клочьями на голых ветвях дома, дороги из красного кирпича, похожие на ручьи спекшейся крови, сладковатый запах, от которого хотелось поскорее отмыться…