Двойник короля 16 (СИ) - Скабер Артемий

Клаус стоял у стены, прислонившись к ней в своей обычной манере. Услышав своё имя в списке новых баронов, он вздрогнул так, словно его ударили. Выпрямился, глаза расширились, рука непроизвольно дёрнулась к груди. Вор, привыкший скрывать эмоции, на этот раз не смог сдержаться — его лицо буквально расцвело, глаза заблестели, а на губах появилась широкая улыбка. Он даже сделал шаг вперёд, словно хотел подойти ближе, но остановился.

— Благодарю, глава! — поклонился Бах. — Понимаю, что это авансом. Я не подведу вас.

Я наблюдал за реакцией каждого, отмечая искреннее удивление и благодарность. Возможно, кому-то покажется, что я был слишком щедр, раздавая титулы всем своим приближённым, но это не так.

Лахтина не могла скрыть своего негодования. Её прекрасное лицо исказилось гримасой возмущения, когда она осознала, что получила лишь баронский титул, в то время как перевёртыши носили графские. Пальцы впились в подлокотники кресла с такой силой, что костяшки побелели. Глаза метали молнии, а тонкие губы сжались в узкую линию.

— Я, королева древнейшего и могущественнейшего клана, ношу титул, равный простым смертным? — её голос звенел от едва сдерживаемого гнева. — В то время как эти… — она бросила презрительный взгляд в сторону Елены и Вероники, — носят графские короны?

Какие, в задницу, короны? Она вообще понимает, что такое титул у людей? И что за проснувшаяся жажда человеческих титулов? Покачал головой, и Лахтина тут же заткнулась.

Сюсюкин, уже оправившийся от эмоционального потрясения, вытер слёзы и вернулся к деловому тону. Он кашлянул, привлекая внимание, и начал объяснять процедуру оформления документов. Его голос, спокойный и уверенный, внёс нотку рациональности в накалённую атмосферу.

— Оформление всех людей рода потребует времени, — пояснил он, перебирая бумаги. — Тысячи жителей на территории… Месяцы работы, не меньше.

Я кивнул, соглашаясь с его оценкой. Сюсюкин был идеальным кандидатом для этой работы — педантичный, справедливый, неподкупный. Ему я мог доверить и разработку законов нашего нового государства, зная, что он не допустит ни произвола, ни злоупотреблений. Его чувство справедливости было почти патологическим.

Организационная структура сформировалась почти естественным образом. Жора — мой заместитель, правая рука, человек, способный принимать решения в моё отсутствие. Сюсюкин — мозговой центр, отвечающий за законы, документацию, юридические аспекты. Витас — военный стратег, организатор обороны и безопасности. Они составляли костяк управления, ядро нашей маленькой империи.

Группа поддержки была не менее важна: Клаус с его связями в преступном мире и невероятной способностью добывать информацию; Медведь, чья физическая сила и авторитет среди охотников были неоспоримы; Смирновы с их научными знаниями и алхимическими навыками. Каждый на своём месте, каждый незаменим.

Лахтина демонстративно держалась в стороне. Её поза выражала высокомерное пренебрежение ко всему происходящему. Она скрестила руки на груди и надменно смотрела поверх голов собравшихся, словно всё это было недостойно внимания. Королева скорпикозов не собиралась опускаться до участия в обычных делах, пока не получит титул, соответствующий её представлениям о собственной значимости.

Сил на споры с Лахтиной просто не осталось. Пусть обижается, если ей так важны эти человеческие условности. Сейчас есть проблемы поважнее.

Солнце уже стояло высоко. Наступил полдень, а мы всё ещё обсуждали детали управления. Каждый вопрос порождал десяток новых, каждое решение требовало уточнений. Строительство дорог, организация связи, налаживание торговли, создание школ и больниц, обучение новых охотников, разведка территорий… Список казался бесконечным.

Желудок болезненно сжимался от голода, но даже мысль о еде вызывала тошноту. Парадоксальное состояние истощения, когда организм требует пищи, но не способен её принять.

Горло пересохло настолько, что каждое слово царапало его, словно наждачная бумага. Я механически потянулся к кувшину с водой, стоявшему на столе, и сделал несколько глотков. Жидкость на секунду освежила, но жажда тут же вернулась с новой силой.

Мозг работал на пределе возможностей, выжимая последние капли энергии из истощённого тела. Каждая мысль требовала усилий, каждое решение давалось с трудом.

Чтобы ускорить процесс, пришлось перейти на систему голосования. Мне как главе рода полагалось три голоса и право вето — последнее слово всегда оставалось за мной. Такая система позволяла быстрее принимать решения, не тратя часы на обсуждение каждой мелочи.

Жора организовал процесс. Он зачитывал предложения, выслушивал аргументы за и против, затем проводил голосование. Моё веское слово оставалось на случай, если потребуется вмешательство. Сюсюкин записывал результаты, создавая протокол собрания — первый официальный документ нашего нового государства.

Дела пошли быстрее: за час мы решили больше вопросов, чем за предыдущие три. Наконец, последнее голосование было проведено.

Я откинулся на спинку кресла, чувствуя одновременно опустошение и удовлетворение.

Вот она, ответственность правителя — бесконечные решения, от которых зависят судьбы тысяч людей. Не просто убить монстра или выиграть битву. Создать систему, которая будет работать даже без твоего прямого участия.

Строить государство с нуля — совсем не то, что родиться в королевской семье и унаследовать престол. Нет готовых механизмов управления, нет традиций, нет опыта предшественников, на который можно опереться. Каждое решение приходится принимать самостоятельно, каждую систему выстраивать с фундамента. И самое сложное — заставить это всё работать вместе, как единый организм. Благо есть наработки империи и моей прошлой жизни.

Но была ещё одна проблема, которая маячила на горизонте, становясь всё более угрожающей. Изоляция. Мы можем построить идеальную внутреннюю систему, но без внешних связей, без торговли, без обмена ресурсами и информацией обречены на медленное угасание. Автономность хороша как временная мера, но не как постоянное состояние.

Карта, разложенная на столе, наглядно демонстрировала наше положение. Мы были зажаты между молотом и наковальней, без выхода к дружественным территориям, без надёжных союзников.

Члены совета тоже понимали эту проблему. Жора хмурился сильнее обычного, Витас нервно постукивал пальцами по столу, Сюсюкин то и дело протирал очки.

С одной стороны — армия императора, с другой — монголы и ещё рядом джунгары. Поэтому…

— Я поеду! — заявил.

Мой голос прозвучал неожиданно громко в наступившей тишине. Все взгляды тут же обратились ко мне — удивлённые, обеспокоенные, недоумевающие. Я выпрямился в кресле. Решение созрело давно и было единственно верным.

Нам нужны союзники, торговые партнёры, дипломатические отношения. И лучший способ их получить — личный визит правителя. Монголы уважают силу и личную храбрость. Если я приеду сам, это будет воспринято как жест уважения и одновременно — демонстрация силы. Джунгары, хоть и враждебны монголам, могут стать нашими партнёрами при правильном подходе. А за их территориями лежат земли, где влияние империи слабее, где можно найти новые рынки и ресурсы.

Решение было рискованным, даже авантюрным, но риск — неизбежная часть большой игры.

— Павел Александрович!

— Муж!

— Господин!

Зазвучали голоса всех хором.

Реакция была мгновенной и оглушительной. Голоса слились в единый возмущённый поток, в котором трудно было различить отдельные слова. Лица присутствующих выражали всю гамму эмоций — от шока до ужаса, от недоверия до откровенного возмущения.

Жора вскочил со своего места, его обычно спокойное лицо исказилось от волнения. Он даже сделал шаг в мою сторону, словно собирался физически помешать мне покинуть комнату.

Витас остался сидеть, но его осанка стала ещё более прямой, если это вообще было возможно. Глаза военного сузились, он оценивал ситуацию с профессиональной точки зрения.