Как приручить дракона. Закрытая академия (СИ) - Маш Диана

Утром, стоило еще сонной выйти из ванной, меня на кровати поджидал сюрприз в виде знакомого белоснежного кителя со следами яркой помады на голубом вороте и записка с одним единственным словом – «постирай».

Во-первых, как Лерран узнал, что это я? А во-вторых, Фиона еще спит; шагов я не слышала – как он смог пробраться в запертую комнату? Я даже специально подошла к двери и подергала за ручку. Действительно, закрыта. Окно тоже. На мой вопрос недовольная из-за раннего пробуждения соседка отмахнулась и хрипло проворчала, что никто не заходил.

Да уж, лучше не шутить над этим холодным демоном, сбежавшим из Мертвого мира. Буду считать, что легко отделалась. Только непонятно: он хочет, чтобы стирала я или отдала прислуге? Вряд ли второе; иначе он сделал бы этого сам.

Благо, я не белоручка вроде здешних аристократок и с раннего детства приучена заботиться о собственных нуждах, не полагаясь на посторонних. Что, впрочем, не отменяло сомнений: получится ли вывести помаду? При продаже торговец долго нахваливал ее стойкость.

Оставив это дело на завтра, я позавтракала и направилась к охранному посту у въездных ворот, где в прошлый раз встречалась с Григсом Байлу. Видимо, мерзавец был чем-то занят – вот и не пришел. Он всегда был такой: появлялся и исчезал, как нерадивый отец, избегающий заботы об отпрысках. Зато успел купить одного из стражей. Молодой парень с хитрым прищуром взял у меня лист со списком, обещав передать.

Вздохнув с облегчением, что избавилась от нависшей угрозы, я направилась к женскому крылу. Но на середине пути была перехвачена куратором факультета Ритуаловедения – Готикой Хардбрум, радостно сообщившей, что хотя сегодня выходной и занятий нет, всему первому курсу все равно придется поработать в саду.

На копание в грязи ушла добрая половина дня; зато сейчас я наконец в Эдгросе.

– Осьминоги! Кому жареные осьминоги?!

– Магический эликсир для силы мужских чресел! От одной капли даже у покойника воспрянет!

– Только у меня мазь от чесотки! Надежная, настоянная на моче болотных орков!

– Сокрийские бойцовые барсуки! Только послушайте: всего две золотые монеты!

– Амулеты от сглаза для приворота против срамных болезней! С гарантией!

– Вырву два зуба по цене одного!

Я не могла сдержать улыбки. Занятная оказалась деревушка. Улица, по которой мы шли, несмотря на то что имела дурную славу, была самой оживленной. Люди здесь торговали всем, что только можно. И, наверное, даже нельзя. Кто их знает? Товары на прилавках и под ними заставляли прохожих открывать от удивления рты.

Внезапно под ногами юркнуло что-то большое, серое и противное. Я ловко отпрыгнула в сторону. Среди шума толпы раздался жалобный писк.

— Фиона, это всего лишь крыса, — громко зашипел Бакстер. — Прекрати кричать, у тебя голос девчачий…

— Разумеется, он девчачий, она же девушка, — грубо ответила ему Сэм. — А эта крыса была размером с кошку. Ты сам скривился от отвращения. Я видела.

— Ничего подобного! — Бакс продолжал яростно отпираться, но Саманта отмахнулась от него, как от назойливой мухи, взяла младшую Лерран под руку и повела вперед.

Я лишь усмехнулась про себя.

Правду говорят, что порой настоящая дружба между девушками начинается очень странно. Увидев, что я привела с собой Фиону, Сэм была недовольна и долго хмурилась, не понимая, зачем нам эта девица, что вечно смотрит на всех свысока. Она не разговаривала с ней, держалась отстраненно. Но стоило моей соседке явить мимолетную слабость, как глядите… взялась защищать.

— Совсем позабыли, где мы находимся? — продолжал грустно ворчать Бакстер. — Я же рассказывал вам, какой здесь народ ошивается. Чуть зазеваешься — обдерут до нитки. А узнают, что девчонка — накачают мерзкой гадостью и продадут в Валахию. Вампиры обожают молодых и красивых кровавых рабынь.

— Кровавых рабынь? — судорожно сглотнула Фиона.

— Ага, — кивнул Бакстер, обрадовавшись новому испуганному слушателю. — Притворяются перед всем миром, что все у них добровольно. Но какой дурак по собственному желанию отдаст постороннему свою кровь? Лишь по сильной нужде или если мозг затуманило. Слухи ходят, их лекари выращивают ядовитую траву. В малых дозах не убивает, однако делает людей странными. Они ходят, сидят, едят, но молча, без эмоций. Словно куклы…

— Будет тебе сказки рассказывать, — нахмурился Мэтт. — Только пугаешь зря. Никто здесь никого не украдет.

— А если украдет? — не сдавался болтливый здоровяк.

— Нас шестеро, — твердо заметил Мэтт. — Как-нибудь справимся.

— И правда, давайте сменим тему, — поспешила согласиться с рыжим приятелем Саманта. Как ни старалась она казаться смелой и бойкой, от историй Бакса ей тоже стало не по себе. — У нас еще куча времени. Я успела проголодаться. Может, куда-нибудь зайдем?

— Хорошая идея! Я тоже голоден.

— И я!

— И я!

Согласившись единогласно, мы начали оглядываться по сторонам в поисках подходящего заведения. Одно из таких оказалось в паре шагов от места, где мы стояли. Двухэтажное здание со старыми балками, покрытыми пятнами копоти стенами, увешанными старыми объявлениями — от «Вернись, родной, я все прощу» до «Сеанс эротического массажа» –устланная гниющим тростником крыша и потрепанная вывеска с корявой надписью — «На рогах».

И это Лерран назвал единственным в Эдгросе приличным трактиром? Страшно представить, как выглядят неприличные.

— Я знаю это место, — подал голос наш молчун Габриэль. — В академии говорят, что тут подают лучшее имбирное варево во всем Норлинге.

— Ты уверен, что не ошибся? — с явным сомнением в голосе спросила Сэм. — Как по мне, единственное, что здесь могут подать, это прокисший эль?

– Уверен, – продолжал твердо стоять на своем Гейб.

– Внешний вид бывает обманчив, – поддержала я парня. – Сами посмотрите. У входа толпится много людей, и изнутри слышится веселый шум. Похоже, не такое уж и плохое место.

– Давайте проверим, – согласился со мной Мэтт и зашагал к двери.

Мы направились следом.

В трактире действительно оказалось довольно оживленно. По виду гостей – местных и приезжих – было ясно, что они не страдали избытком благородства. Занимали многочисленные столы, ели голыми руками жареное мясо, сваленное кучей на больших подносах, пили из пузатых кружек так, словно завтра, с самого утра, объявят сухой закон, и обсуждали дела.

Купцы спорили о ценах на товары. Путешественники рассказывали об интересных местах, где им посчастливилось побывать. Обычные работяги распевали похабные песенки, заливаясь от смеха, когда упоминались особо красочные детали. Успевшие опьянеть щипали крупных подавальщиц за ягодицы. Те, в свою очередь, грубо ругались на оборванцев, а если гость выглядел прилично, глупо хихикали, изображая смущение.

Пока мы вшестером мялись у входа, разглядывая помещение, к нам подбежал молодой парнишка лет десяти.

– Господа желают отужинать?

Бакстер вытащил из кармана золотую монету и принялся показательно крутить ее между пальцев.

– А если и так? Есть у вас место потише? Тут слишком шумно.

Жадно глядя на деньги, паренек облизал пересохшие губы, недолго подумал и кивнул.

– Для значимых гостей у хозяина на втором этаже имеются отдельные кабинеты. Следуйте за мной, – замахал он руками и повел нас к старой деревянной лестнице.

Кабинетов оказалось немного — всего четыре штуки на весь коридор. Да и изоляция была – одно название: затемненные бамбуковые шторы, разрисованные утками, цаплями и журавлями.

Нас вели к самому последнему. Я замыкала шествие. Внезапно рядом послышался знакомый голос, заставивший меня отстать от группы. Штору одного из кабинетов порывом холодного ветра из открытого окна отбросило в сторону. Взгляду предстала компания из пяти или шести парней, сидевших за накрытым столом.

Одним из них был Лерран.

Поймав на себе мой удивленный взгляд, он слегка приподнял правую бровь и лениво усмехнулся.

Остальные его приятели – я узнала среди них Гианта, третьего принца Норлинга и валашского княжича – казалось, не заметили пялящегося на них постороннего. Не желая попадаться им на глаза, я гордо задрала подбородок и ускорила шаг.