Феодал. Том 2 (СИ) - Рэд Илья

Я взглядом показал официанту поставить наш десерт — столбик мороженого в шоколаде со спелой клубникой, а Троекурская развязывала цепочку событий дальше.

— Первоначальный план провалился — твоего отца напугал Гио. Опытный маг земли слишком жирный козырь, и Черноярский перестраховался. Даже недавний добор в дружину из пятидесяти новичков-гридней не внушил ему чувство безопасности. Отсюда найм собственного мага с покровительством тевтонцев… Мне кажется, Денис Юрьевич пудрит тебе мозги, Владимир. Не знаю, он сам или кто другой надоумил помириться на время, но то обоснование захвата мне не даёт покоя. Как бы оно не вылезло на судебном процессе.

— Браво, — похлопал я, Троекурская пришла к тем же выводам, что и я. — Как думаешь, что бы это могло быть?

— В перспективе — заложник, но… Нет, не то, — она постучала пальцами по столу. — Это может быть что-то, чего ты боишься лишиться. Что-то, что тебе дорого, либо имеет большую практическую ценность.

Мы оба замолчали, работая над мороженым, как вдруг двери ресторана распахнулись, и вошла чета Кислица. Я обернулся и тут же был удостоен тёплого взгляда кокетки Натали. Девушка наперекор шикнувшей недовольной матери упорхнула к нашему столику. Я увидел, как старая баронесса уничтожающе смотрит на мужа.

— Добрый вечер, Владимир, а вы опять здесь, что это как не знак свыше?

Я встал, чтобы поприветствовать наследницу Кислица.

— Наталья Антоновна, не знаю насчëт сошедшихся звëзд, но я рад вас видеть в добром здравии, — вежливо улыбнулся я и едва заметно коснулся губами протянутой руки, пахнуло приятным ароматом.

Девушка не поздоровалась и не обратила внимания на Троекурскую, сразу защебетав о своëм.

— В прошлый раз вы так скоропостижно покинули нас, считаю это несправедливым. Я на вас тогда серьëзно обиделась.

— Что же мне сделать, чтобы вы сменили гнев на милость? — разыграл я поддельное волнение, принимая правила этой игры.

— Немедленно прекратите меня называть Наталья Антоновна, можно просто Натали, так и чувствую в ваших словах осыпавшуюся пудру десятков лет. Будем же друзьями, а друзья обращаются друг к другу по имени, — безапелляционно заявила она, строя глазки.

— Я всего лишь соблюдал приличия. Между прочим, это всë ваше влияние — такими темпами скоро не стыдно будет и во дворец к Его Величеству заглянуть.

— Пффф, вы мне льстите, — ответила Кислица и состроила матери рожицу.

— Ваши родители не одобряют наше общение? — заметил я.

— Да всë равно, что они там думают, — отмахнулась она. — Как я скажу, так и будет. Папенька во мне души не чает, так что я бессовестно вью из него верëвки.

— Значит, вы папина дочка?

— Да-а, — самодовольно протянула она. — А как идут дела в вашем новом феоде? Сегодня все видели, как туда летала виверна, — подставив ладонь ко рту, зачем-то прошептала она и пододвинулась ближе, светя внушительным декольте.

Мать девушки привстала, но муж потянул еë за руку и покачал головой, чтобы не вмешивалась. Грудь Натальи пробивала себе путь похлеще любой магии. Это была невидимое сражение, в котором она как закалённый воин пыталась взять верх быстро, била наверняка и в самую суть.

— Ого, об этом уже все знают? — изобразил я удивление и поднял взгляд на её глаза, чертовка была хороша в сочетании со своей наглостью.

Даю руку на отсечение, наследница не одному юноше успела вскружить голову. Натали балансировала на той грани между пошлостью, флиртом и благородными манерами, где ты мог неправильно истолковать подаваемые тебе сигналы и оступиться. Всё двусмысленно, всё несёт за собой опасность.

— Неудивительно для нашей глуши, — произнесла она, источая обворожительные флюиды. — Вы растормошили сонное графство, Владимир.

— Боюсь, подробности будут для вас утомительны…

— Предлагаю рассказать их мне завтра, а я дам вам, — она намеренно сделала паузу, оглянувшись на столик родителей, а затаившаяся Марина поперхнулась мороженым, я протянул ей свой платок, — дам вам ещё несколько уроков этикета, как на это смотрите? А то вижу, вы сегодня заняты, — она перевела похолодевший взгляд на покрасневшую Троекурскую.

— Здравствуйте, — просипела та, вставая с места, но наследница Кислица уже забыла о её существовании и прожигала меня требовательным взглядом.

— Не хочется вас расстраивать, но в ближайшие две недели это будет невозможно, — грустно развёл я руками. — Я узник своей дубравы — без меня всё пойдёт под откос, а приглашать вас туда… Я бы не стал.

— Отчего же? — подняла она бровь.

— Нет подходящих условий для такой знатной особы.

— Вот что, Владимир, — она обиженно ткнула в меня указательным пальчиком. — Я не принимаю отказов, и мы с вами обязательно увидимся.

— Этим вы меня только осчастливите, — вежливо ответил я ей и проводил к родителям, чтобы немного поболтать ни о чём и вернуться к Троекурской. — Ты как?

— Мягко говоря, удивлена, вот это напор, — она отложила в сторону пустую вазочку из-под мороженого и поёжилась. — Она меня раз тридцать, наверное, в уме четвертовала.

— Да? А мне показалась весьма милой.

— Не прикидывайся дурачком, тоже мне ловелас, — вмиг раскусила меня Троекурская, и я перестал притворяться.

К слову, преданность наследницы Кислица была аномальной для поверхностного знакомства — двадцать единиц! У Марины, моего адвоката, с которым я не раз контактировал, всего десять. Намёк был слишком жирным, чтобы его не считать.

— Девочка хочет поиграть, так почему бы не повернуть ситуацию себе во благо? — заметил я вслух.

— Вот оно что.

— Осуждаешь?

— Как тебе сказать… Это в принципе не моё дело. Так что поступай, как знаешь, — её рот произнёс одно, но почувствовал я совершенно другое и как такое понимать?

Интрижка с Кислица мне ничего, кроме неприятностей, не сулила, потому я собирался морозить её до последнего. Гораздо выгодней оставить всё в подвешенном состоянии. В противном случае барон, того, глядишь, перевозбудится и полезет в конфронтацию.

«Да он сам её под меня кидает. Одно его слово и Наталья на километр ко мне не подойдёт».

Оно и понятно — каждый преследовал свои интересы, поэтому я старался думать холодной головой, хоть и возникали такие вот спонтанные соблазны.

— На чём мы остановились? — вернул я Марину из задумчивости. — Кажется, ты говорила о чём-то дорогом мне.

— Да, это что-то или кто-то, ради кого ты откажешься от претензий на наследство. Тебя будут шантажировать.

— Уверена?

— Процентов на двести, и я, кажется, поняла… — она оборвала себя на полуслове, заставив меня подвинуться поближе.

— Ммм?

— Это твой виверн.

— Что? — удивился я. — Невозможно. Разве что они отберут его силой, но… Чёрт, вот же с-собака, — заменил я в последний момент ругательное слово.

— Лицензия. Он захочет тебя лишить лицензии на Инея. РГО отберёт его под предлогом неблагонадёжности для граждан империи.

— Марина, ты просто гений, ты… Ты даже не представляешь, как сейчас помогла! Нет, правда, и после такого смеешь принижать свои достоинства?

— Они могут с ним что угодно сделать: перевоспитать или вовсе озлобить и убить, так что тебе надо для начала разузнать, есть ли связи у твоего отца в РГО с отделом дрессировки, — она пропустила мою похвалу, но едва заметную довольную улыбку сложно было не считать.

— Значит, таков был план: отобрать у меня дубраву, а если пойду в суд — шантажировать.

— При нашем процессе он бы тоже пустил это в ход. Тогда бы ты остался и без дубравы, и без наследства.

Я раздражённо сжал кулак. Мы ведь ещё вчера обменялись рукопожатием.

«И он всё знал».

Лишний повод не верить своим глазам, а доверяться логике. Будет мне уроком, а то развёл сантименты. Мне очень не хотелось становиться отцеубийцей и марать себя в страшном грехе. Ради власти придётся убивать, но перешагнуть через такое…

— Не представляю даже какого это. Меня оба родителя любили, а ты ещё один в этой деревне остался…