Закончив с Сандисом, Ксерион ещё немного поругал Покорда, а затем вроде бы замолк, но Орина тут же передала:
— Он говорит со мной.
— Предлагает предательство? — спросил я.
— Пока нет. Расточает похвалы словно бы мы не враги.
— Ничего удивительного. Он пытается с одной стороны, вбить между нами клин. С другой, приготовить почву для дальнейших манипуляций. Ксерион умен, хитёр, но у него есть подобие чести. Поэтому не советую с ним сейчас ругаться и сам не собираюсь. Хорошей войны не бывает. Как бы сейчас не хвалил, он может легко убить тебя, если появится такая возможность.
— Понимаю, — кивнула девушка и перевела разговор на другую тему. — Как хорошо, что мы дошли до реки. Мне уже казалось, что этот пыльный ад бесконечен.
Я ещё раз бросил взгляд на поверхность воды. Солнечные лучи плясали на слабой ряби. Это зрелище, действительно, успокаивало.
А Ксерион снова заговорил с нами всеми:
«Ваш бандитский набег обречен. Земля, воды, ветра и само Солнце обернутся против вероломных захватчиков. Богам не жаль разбойников. Лишь ваши жены и дети будут лить слезы по сгинувшим здесь воинам. Но я не говорю вам уходить. Поздно бежать. Страшитесь, ждите нашего правосудия. Его принесут вам стрелы и копья. Святая река смоет прочь вашу поганую кровь».
И все в том же духе. Возможно, Ксерион хотел бы вещать часами. Запустить для нас своего рода радио, однако у него время использования командного голоса на чужих юнитах было ограничено. Он же вместо «Времени великих дел» взял на 15 «Выбирая судьбу».
Ещё раз глянув на необъятный лагерь шаддинцев с высоты птичьего полёта, я понял, что практически не чувствую тревоги. Близость врага скорее успокаивала. Вот они все как на ладони. Более не скрыты туманом войны и пыльными бурями. Великая река не только защищает их от нас, но и нас от них. Поток медленно текущей воды почти полкилометра шириной.
Глядя на него, я хорошо мог понять шаддинцев, которые объявили реку Айрат священной. Было в ней нечто возвышенное и спокойно-благородное. Река одним своим присутствием здесь словно бы бросала вызов многим сотням километров сухих степей, пустынь, безжизненных скал.
— Как же здесь много людей! — взволнованно воскликнула Милен. — Как много!
Не волнуйся, девочка. Скоро мы начнем сокращать нашу численность.
Но пока стрелы ещё не летели, а шаддинские кони спокойным шагом паслись у шатров своих хозяев. Важно ступали верблюды, нагруженные множеством стрел. Помню эту тактику шаддинцев. Если у них появится возможность, конные лучники будут постоянно пополнять боекомплект, устраивая нам настоящий ливень из стрел.
«А вот и Михаир. Да благословят боги твое смелое, хотя и неверное сердце», — обратился ко мне ещё один из знакомых шаддинских стратегов — Келим. — «Среди всех невидящих истинный свет ты один из самых доблестных воинов. Однако с собой ты привёл отъявленного негодяя».
Я сначала не хотел отвечать бывшему кочевнику, но затем коротко произнес:
«Ну спасибо».
Следующим ко мне обратился Тайкано. И он был тут. Вся элита шаддинского царства собралась нас встречать.
«Не могу пожелать вам удачи, уважаемый Михаир. Однако я надеюсь, что грядущая битва позволит нам показать все свое мастерство. Прошу вас помнить о данных обещаниях и не забывать, что благоразумие не меньшая добродетель, чем храбрость».
Это он напомнил, что я клялся магам сохранить ему жизнь.
«Обещания не забыл, однако учтите, что моя воля не удержит каждый меч и пилум в армии».
«Понимаю. Правда звучит в ваших словах. Однако до этого мне удавалось сохранять свою жизнь в бушующем шторме битв. Клинки, стрелы и дротики для меня не столь опасны, как ваше искусство противостояния чародейству».
С одной стороны, приятно, когда противники так с тобой считаются. С другой стороны, жаль, что уже все знают какими способностями я обладаю.
Наш огромный лагерь, хотя и уступающий по площади стойбищу шаддинцев, решено было расположить в двух километрах от реки. Долговременные защитные сооружения мы пока не возводили, но развернули полевые укрепления. Воздушная и конная разведка контролировали фланги. Этим вечером никто не предпринимал агрессивных действий.
Пока войска располагались на новом месте, мне пришло системное сообщение:
«Стратег Иворна Сандис приглашает вас присоединиться к Военному Совету. Принять приглашение? Расход времени на протяжении Совета будет замедлен для вас в одиннадцать раз».
Принять, конечно.
Сандис встретил меня дежурной улыбкой, но казался необыкновенно возбужденным. Глаза его блестели и даже голос приобрёл некую нетипичную торопливость.
— Вот мы и встретили эту кучку напыщенных варваров. Скучные регалии, однообразные оскорбления. Шаддинская культура, кажется, совсем не развивается. Но хватит о них. Пора определиться с нашими дальнейшими действиями.
— Идём к Табиру, — кивнул я. — Возьмем город и начнем борьбу за переправу.
— Эту борьбу нам не выиграть, — внезапно ответил Сандис. — У них слишком много хорошей конницы и орудий. Даже по количеству пехоты они нам не уступают. Только по качеству. Учитывая ширину реки, отсечь попытки переправы дело нехитрое.
Ну охренеть! Не поздновато ли для озарений.
— Но, думаю, у тебя есть какой-то план? — с некоторой угрозой в голосе спросил я.
— Конечно, — кивнул Иворна. — Для начала предлагаю устроить небольшой спектакль.
— Комедию? Драму?
— Трагикомедию. Сперва фальшиво поплакать, а потом искренне смеяться.
— Можно подробнее?
— Конечно. Взятие Табира мало приблизит наш успех. В этом городе остались лишь фидаины и прочие фанатики. Перед гибелью они уничтожат свои запасы провианта. Вероятно, подожгут город. Табир лишь приманка. Ксерион не хочет сдавать укреплённый город без боя, но совершенно не против разменять его на жизни наших воинов по выгодному курсу.
— Это мне ясно. И что же ты предлагаешь? Не трогать город? Уничтожить его с помощью какой-то магии или спровоцировать пожар?
— Предлагаю штурмовать его, но «неудачно». Прежде чем использовать сокрушительную силу, нам следует продемонстрировать ложную слабость.
Ага. Сандис таким образом хочет выманить Ксериона на наш берег.
— А твой славный оживший предок не мог бы, например, осушить реку на пару часов?
— Мог бы, но я предпочитаю использовать его вмешательство как можно позже. Если враг поймёт какой силой мы обладаем, он сумеет выработать подходящее противодействие. Нам следует спровоцировать Ксериона и его варваров на решающие сражение.
