Двойник короля 11 (СИ) - Скабер Артемий

Машина резко затормозила на повороте, и я чуть не врезался головой в переднее сиденье. Мустафа даже не шелохнулся, продолжая что-то бормотать себе под нос с закрытыми глазами.

Я вернулся мыслями к нашему собранию. Отличный пример, как султан замышляет одно, а часть его людей — другое. И будь на моём месте другой… Никакого мира, и снова война. Политика и власть — это место не для слабаков. Тут ещё явнее работает правило, что сильный пожирает слабого. Сколько стран в прошлой жизни мы захватили? Почти все. И больше половины проиграли не из-за монархов, а из-за приближённых. В ненавистном мне Совете аристократов часто повторяли одну фразу: «Цепь сильна настолько, насколько сильно самое слабое звено».

Машина снова остановилась, и я увидел, что мы почти доехали до гостиницы. Интересно, Мустафа действительно настолько поглощён раздумьями или просто изображает.

— Магинский! — наконец произнёс бей, открыв глаза.

Его взгляд был тяжёлым, словно он принял какое-то важное решение. Морщины на лбу стали глубже, а в уголках глаз появились новые — следы тревоги и бессонной ночи.

— От Нишанджи хотят избавиться моими руками, — хмыкнул я. — Если выиграет он, то, получается, убил русского дипломата и по факту развязал войну. Мужика — в топку. А если выиграю я…

Мустафа мрачно кивнул, подтверждая мои слова:

— Если выиграешь ты… — бей поморщился, словно проглотил что-то горькое. — Эффект тот же: избавляются от неугодного. Русский убил нашего хранителя печати, мы вправе объявить войну и мстить.

— Красиво, — улыбнулся в ответ. — Молодцы! Наконец-то старые добрые интриги, а то я уже по ним соскучился.

И действительно, хоть план незамысловат, но эффективен. Кто бы ни победил — результат один: война между империями. А кто-то третий просто потирает руки в стороне, радуясь, что всё идёт по плану.

— Ты понимаешь, что в любом случае наступит война и твоя смерть? — уставился на меня бей.

— Ага, — кивнул я. — Поэтому и говорю, что красиво. Новые игроки на нашей доске, которые против вашего Нишанджи и меня. Они решили немного перекроить схему власти в Османской империи.

Машина снова тронулась. За окном мелькали узкие улочки Константинополя, заполненные торговцами, нищими и просто прохожими. Они не знали, что скоро, возможно, случится ещё одна война. Для них это будет просто новость, которую огласят глашатаи. А для меня…

— Шехзаде Мехмет Турани… — тихо произнёс Мустафа. — Он хочет занять место хранителя печати.

— Братья уже готовятся к правлению? — поднял бровь. — Хорошие мальчики, умные.

Вот оно что! Молодые принцы не просто так были на этом «диване». Они проверяли, сделает ли отец Зейнаб всё так, как задумали. И он не подвёл — вызвал меня на дуэль, как последний идиот. Теперь уже неважно, кто победит. Результат будет тот же.

— Ты не переживаешь? Всему конец! — воскликнул бей и потом взял себя в руки, оглянувшись на водителя.

Но тот, похоже, не понимал по-русски, так как даже не повернул голову. Или слишком хорошо обучен не реагировать на разговоры пассажиров.

— Лучше объясни ваши условия дуэли, — перевёл тему.

А вот это уже интересно. У них как таковых дуэлей нет в культуре. Хоть его и называют поединком чести среди аристократов, событие крайне редкое. Формально это личная расправа между мужчинами.

Мустафа начал объяснять:

— Утром, в специальном саду дворца султана. Без секундантов, только два или три уважаемых свидетеля, которые подтвердят, что никто не напал со спины.

Я кивнул, подумав: «Ничего удивительного».

— Никакой магии, — продолжил бей. — Только личная сила каждого. Бой на саблях до смерти. Формально победителю не должны причинять вред…

Последнюю фразу он произнёс без особой уверенности. Я усмехнулся. Конечно, победителю не причинят вред. Я не настолько наивен и молод, хотя второе спорно.

— Я в этом сомневаюсь, — закончил Мустафа, словно прочитав мои мысли.

Интересно, почему он так заботится о моей судьбе? Сначала сопроводил до Бахчисарая, потом уговаривал турчанку не устраивать мне проблем, теперь предупреждает об интригах. Что движет им? Страх? Чувство долга? Или он просто выполняет чей-то приказ, чтобы втереться в доверие?

Завтра на рассвете состоится наша «личная расправа между мужчинами». Нас привезли к той же гостинице. Охраны стало больше, и, судя по всему, все жильцы съехали.

— Вот это я понимаю, приём! — хмыкнул. — Целое здание для меня.

Гостиница, ещё недавно заполненная постояльцами, теперь превратилась в мою личную резиденцию. Охрана у дверей стояла навытяжку, словно я был как минимум принцем. Интересно, это ради моей безопасности или чтобы я не сбежал?

Мы с беем выбрались из машины. Один из стражников подошёл и что-то сказал Мустафе. Тот кивнул и повернулся ко мне:

— Тебе выделили апартаменты на третьем этаже. Самые лучшие.

Нас вежливо сопроводили до номеров. Я смотрел по сторонам: все двери были открыты, комнаты пусты. Действительно, гостиницу полностью очистили от постояльцев. Интересно, сколько людей пришлось выселить ради этого? И что им говорили? «Извините, нам нужно подготовить вашу комнату для мертвеца»?

У меня теперь есть личный номер. Шикарный, нужно сказать, — огромное помещение с пятью комнатами. О, замок закрыли, и Мустафа остался снаружи.

Я осмотрелся внимательнее. Огромная гостиная с мягкими диванами, обитыми шёлком, изысканные ковры, дорогие картины на стенах — восточная роскошь в полном объёме.

Дальше — главная спальня с большой кроватью под балдахином, кабинет с письменным столом из красного дерева. Ещё одна спальня поменьше и комната с мраморной ванной.

— Эта моя, — кивнул своим мыслям.

На столе — тринадцать подносов с едой. Чего тут только не было! Блюда из баранины, курицы, рыбы. Плов с разными приправами, что-то завёрнутое в листья, кебабы всех видов и размеров. Фрукты, сладости, пахлава, рахат-лукум.

Ну, раз у нас такой пир, то… Пора поделиться этой радостью с другими. Достал из кольца Лахтину, Изольду, Фирату и Тарима. Они появились почти одновременно, озираясь по сторонам с недоумением.

Лахтина в своём облегающем платье, делавшем её маленькую грудь более заметной. Изольда — величественная и холодная, как всегда. Фирата в том платье, которое я ей дал. И брат девушки Тарим в моём костюме.

— Комнаты есть на всех, — произнёс я. — Можете разбирать свои хоромы, сегодня спите, как люди. Еда тоже для вас.

Фирата первая подбежала к столу, её глаза загорелись при виде блюд. Она с жадностью схватила какой-то фрукт и впилась в него зубами. Сок потёк по подбородку, но девушке было всё равно.

Лахтина подошла к одной из дверей и осторожно заглянула внутрь. Её лицо осветилось, когда она увидела роскошную спальню.

— Это мне, — заявила она и тут же юркнула внутрь, словно боясь, что кто-то отберёт комнату.

Изольда с презрением наблюдала за суетой остальных, но я видел, как её взгляд то и дело возвращался к столу с едой. Она тоже была голодна, просто лучше скрывала это.

Тарим стоял у стены, не решаясь двинуться с места без приказа. Всё-таки бывший король степных ползунов в человеческом облике выглядел совершенно потерянным.

Мать тоже откушала какой-то фрукт. Фирата и Изольда побежали выбирать оставшиеся комнаты, пока парень стоял и тупил. Как обычно… Я улыбнулся.

Как только делёжка жилплощади была завершена, Тариму досталась самая маленькая комната, а свою я уже выбрал.

Потом все дружно набросились на еду. Изольда, наконец сдавшись, изящно подошла к столу и начала накладывать себе разные блюда на тарелку, стараясь делать это как можно аристократичнее. Фирата уже давно ела, не обращая внимания на манеры, прямо руками запихивая в рот всё, что попадалось под руку. Лахтина вернулась из своей комнаты и тоже начала есть, время от времени бросая на меня взгляды из-под ресниц.

— Ванная комната у нас одна, — привлёк внимание всех. — Так что в порядке живой очереди.

— Я первая! — тут же успела Изольда. За ней Лахтина, Фирата, и мужская часть — снова последняя.