Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа

Пока кошат проводил терапевтические процедуры, Шаардрилл демонстративно скучала, вяло интересовалась, всем ли довольна ноамат, рассеянно обводила спальню взглядом. Но в белёсых выцветших глазах плескалось настоящее беспокойство и даже страх, стоило ей наткнуться на свой неподвижный подарок. Она вытрясла из дрожащего лекаря душу, грозя всеми возможными пытками, пока он несколько раз ни повторил, что пациент поправится в самое ближайшее время.

Бывший наложник так покорил своими талантами, что королева лично печётся о его здоровье? Зачем тогда подарила? С чего-то вдруг кольнула досада, и я некстати разозлилась.

— Возможно, стоить снять ограничители, тогда выздоровление пойдёт быстрее, — произнесла я, ни к кому конкретно не обращаясь. Просто, чтобы отвлечься от глупых мыслей.

— Не советую этого делать, — уставилась на меня тяжёлым взглядом илхарэсс. — Поэтому и не передала ноамат ключ. Мальчик очень одарён и пока опасен. Слишком долго жил среди отребья, забыл хорошие манеры и послушание. Выдержит, он силён и вынослив, как пещерный ящер. Но как дикий рашар спесив и непокорен. Из него ещё выйдет толк, если выбить и вытрахать дурь из его головы. В этом я полностью полагаюсь на ноамат, — Шаардрилл натянуто улыбнулась. — Вижу, вы уже поладили, — кивнула на мою кровать, куда мы с Нитом взгромоздили тяжеленную белобрысую тушу.

Бить и трахать я точно никого не собиралась, но согласно кивнула, подарив в ответ такую же искусственную улыбку.

Стоило Ойо завозиться, Старшая Мать взяла его на руки и чинно удалилась восвояси. А мы с Нитом устроили круглосуточное дежурство у постели больного, попеременно прогоняя друг друга хоть чуть-чуть отдохнуть.

Мрай очнулся через три дня каким-то тихим и удивительно покладистым. Если б не его ехидные ухмылки, я решила, что ментальный удар в нём что-то непоправимо сломал. Мне не хотелось хитрить или снова давить печатью. Почему-то показалось, что я смогу с ним договориться как с Нитом, по-хорошему. Глупо, наверное. Но он быстро согласился помочь, чем совсем сбил меня с толку и заставил заподозрить неладное. Увидим… Другого выхода всё равно пока не было…

Глава 12

Накрутив себя за несколько дней вынужденного затворничества, я шла в хранилище печатая шаг. Хангбринн так просто от меня не отстанет. Ей позарез нужны мои способности, о которых я сама пока мало что представляю. Я не собиралась потакать её желаниям и обзаводиться настолько скользким союзником. Но открыто враждовать с Младшей Матерью Айрахвэл было, как минимум, опасно и глупо. Наплевать, какие отговорки выдумает смотритель на этот раз, я получу то, что мне необходимо любым способом: силой, угрозами. Разворошу к чертям этот ядовитый муравейник, но заставлю себя уважать и бояться!

Мой воинственный настрой слегка вял под ироничным взглядом Мрая. Он, даже молча, послушно выполняя все просьбы, умудрялся лишать равновесия. Мне с огромным трудом удавалось притворяться спокойной в его присутствии, а Нит, поганец, как назло, постоянно старался оставлять нас вдвоём. Решил, что мне нужна возможность употребить второго наложника по назначению? Вот же мелкая сводня! Даже сейчас, выдумав какой-то глупый предлог, задержался в наших покоях. И мне приходится делать вид, что близость мужчины, чей голос и даже запах сводит с ума, меня абсолютно не трогает.

— Осторожнее, госпожа, — большая ладонь, надёжно, но бережно перехватив за талию, быстро передвинула меня за широкую спину. Краем глаза успела заметить, как в подставленную руку Мрая с ядовитым шипением падает что-то увесистое.

— Ойо, — распознала я питомца королевы в яростно шипящем и извивающемся комке, — что ты опять здесь делаешь? — До дверей хранилища оставалось несколько шагов.

Кошат, услышав мой голос, замер и, зло оскалив зубы, переполз по мужскому плечу ко мне в руки, потоптался в них, тяжко вздохнул и улёгся, блаженно прикрыв глаза.

— Похоже, прожорливый бродяга нашёл в чьих руках пробираться в хранилище, — дроу хмыкнул и почесал ящеру нос.

Зверёк коротко рыкнул, скорее, из вредности, и жалостливо на меня посмотрел. «Совсем, совсем голодный. Ойо никто не кормил». Вот же плут!

— Неужели ему негде больше подкрепиться?

— Ну почему же? Попробуй не поделиться вкусным кусочком с любимцем илхарэсс, — задумчивый взгляд чуть задержался на моих пальцах, гладящих бугристую спинку. — Старые рукописи раньше прошивали волокнами дерева росс. В них иногда заводятся паразиты. Их личинки для кошата — редкое лакомство. За ними он и охотится.

— Тогда почему бы ему не попадать в хранилище свободно?

— Зверюга больше портит, чем помогает. Ветхие страницы портятся от зубов и слюны. Поэтому смотритель не в восторге от таких визитёров. Но вышвырнуть лазутчика с рук ноамат не отважится.

— Тогда оставим его здесь? — попыталась я спустить с рук разомлевшего пассажира, на что кошат угрожающе зашипел и вцепился в меня нешуточными когтями.

— Не обязательно. Личинок достают вручную, поэтому у смотрителя в запасе всегда есть, чем отвлечь вандала.

— Странно, — мы продолжили путь, — что илхарэсс позволяет Ойо расхаживать, где вздумается. Слишком о нём печётся.

— Кошат не просто гуляет и объедается, — дроу бросил на меня быстрый взгляд из-под ресниц. — Он шпионит.

— Как? — я сбилась с шага. Захотелось отшвырнуть от себя приставучего соглядатая как ядовитую змею.

— У них есть особенность, — угадав моё желание, Мрай забрал недовольного ящера себе, — делиться своими воспоминаниями с тем, кого считают членами своей кладки. Но эти картинки настолько путаные и разрозненные, что в их достоверности легко обмануться. Может звероусту с этим будет проще разобраться… — протянул загадочно и толкнул ладонью двери хранилища.

— Рад приветствовать досточтимую ноамат в этой скромной обители знаний, — смотритель лучился радушием, довольно поглядывая в сторону Мрая. — Я сделал великолепную подборку самых достоверных источников. Не сомневаюсь, они окажутся исключительно полезны, — он повёл меня в совершенно другую сторону от того места, которое я занимала в прошлый раз.

Удобный широкий стол и в меру мягкое кресло составляло всю обстановку уютной комнатушки, в которую меня почтительно пригласили. Чрезмерно предупредительный старик указал на аккуратные стопки книг, примостившиеся с краю стола — их было совсем немного — и, рассыпаясь в пространных любезностях, пожелал с пользой провести время.

Отвлекшись на внезапную разговорчивость вредного смотрителя, я упустила из виду, когда сопровождающий меня наложник тихо «потерялся» среди бесконечных стеллажей. А потом стало просто не до него: настолько меня увлекло чтение.

Дар звероуста был чужд исконной магии Дошхора. Он появился с приходом в этот мир людей, с ними же и пропал.

Эльфы прекрасно владели менталистикой. Тёмные — в совершенстве, светлые — намного хуже, потому что подобные способности были уделом адептов тьмы. Окхилин умели защищаться от проникновения в собственный разум, очень немногие из них были сильными эмпатами, единицы могли воздействовать на чужое сознание. Но всё эти фокусы были возможны лишь с разумными.

Айтликх’ар умудрялись частично владеть сознанием некоторых животных: таттонов, пещерных ящеров, но только маги Заблудших «говорили» с любым зверем, даже самым примитивным.

Дар звероуста превращал животные инстинкты и простейшие потребности в понятные человеческому мозгу образы, мысленные импульсы. С их помощью и происходило своеобразное общение и передача информации. Звероуст мог не только «читать» и чувствовать животное, он умел сливаться с сущностью зверя, видеть его глазами, пользоваться слухом и обонянием, имел возможность подчинить себе животное, приказать преодолеть самые сильные инстинкты, пожертвовать потомством или собственной жизнью.

Особо сильные маги одновременно «владели» не одним зверем — могли подчинить небольшое стадо, заставить переселиться большую колонию птиц или насекомых, загнать в сети крупный косяк рыбы, отпугнуть стаю хищников.