Как злодейка кукурузу выращивала (СИ) - Джейкобс Хэйли

Кайден отпустил и вырвал свои руки из моих. Принц дышал быстро, его грудь лихорадочно вздымалась и опускалась, словно у загнанного в ловушку раненого зверя.

Он не мог оставаться на одном месте, принялся ходить из стороны в сторону, запустив пальцы в волосы.

— Как? Как я здесь оказался? Что произошло? Почему ты так на меня смотрела? Почему избегала? Почему чувствовала вину за поцелуй? Зачем прятала меня ото всех? Почему, почему, почему…

С каждым новым вопросом он бил себя сжатыми в кулак пальцами по лбу.

Я чувствовала, как мое сердце сжимается от его боли.

Каждое его слово было словно ножом, вонзающимся в мою душу. Я не могла позволить себе сломаться, но в этот момент вся моя решимость колебалась.

— Кайден, — зову я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня все бушевало.

Но принц не желал меня слышать. Мотая головой, он пытался ослабить узел галстука, в итоге сорвал его с шеи вместе с брошью, но порезался о ее край.

Блестящая в лучах солнца драгоценность в виде герба Азарина, окропленная кровью, падает, звякнув, на пол. Кайдена шатает из стороны в сторону, его глаза неотрывно следуют по траектории броши, в них читается самый настоящий ужас.

Меня пронзает зябкое чувство. Грядет неотвратимое.

— Н-нет…Это….Как это…

Прижав к вискам сжатые в кулаки руки, принц падает на колени, раньше, чем я успеваю до него добежать.

— Кайден, — шепчу, опускаясь рядом и стараясь дотронуться до его плеча.

Он не реагирует, его лицо полно отчаяния.

Взгляд Кайдена блуждает, словно он потерялся в бездне своих мыслей. Его обескровленные губы дрожат. С лица схлынула вся краска.

— Посмотри на меня, — прошу я, не скрывая мольбы в голосе, стараясь поймать его взор.

Принц долго глядит в одну точку, хмурится и медленно поднимает на меня налитые кровью глаза. Приходится приложить немало усилий, чтобы не отшатнуться. От этого взгляда любому человеку стало бы не по себе.

— Предатели…Все они…Отец…Она…она с самого начала…

— Знаю, — шепчу я.

Подаюсь вперед, осторожно отнимаю его руки, дергающие волосы на голове, и обнимаю принца за плечи, притягивая к себе застывшего бездушной куклой мужчину.

— Ты ни в чем не виноват. Ты. Ни в чем. Не виноват.

Вот и все, что я могу предложить ему в этот момент, когда воспоминания возвращаются и заставляют принца вновь пережить боль, которую он так отчаянно стремился позабыть.

Его руки дрожат, я чувствую, как он начинает медленно приходить в себя.

— Кто я такой? …Он просто приказал, и слуга нашел ему бесхозного младенца. Ха-хах, — из груди Кайдена вырывается невеселый полусмех-полувсхлип. Его трясет.

— Где моя настоящая семья? Я все это время думал, что он ненавидит меня из-за того, что мама…она больше не моя мама…из-за того, что она умерла по моей вине…Но он с самого начала знал. Почему?

Я не отвечала. Просто продолжала поддерживать друга молча, тихонько гладя его по спине, давая понять, что я рядом, что он не одинок.

Ключицы в вырезе платья касается что-то влажное. Это слезы текут из самых прекрасных на свете синих глаз. В мире не подобрать правильных слов, чтобы его утешить. Иногда с печалью остается только примириться.

— Она никогда меня не любила… — бормочет хрипло Кай, не в силах произнести имя святой девы.

— Я был готов ради нее на все. Даже погиб бы, если бы она пожелала…Но она с самого начала знала, она воспользовалась шансом ради обмана, привела его…знаешь, настоящий принц похож на них обоих. У него ее глаза. Когда они стояли рядом, сразу было понятно, что это — родные отец и сын…Я должен был понять гораздо раньше, между нами никакого сходства…Слепец. Идиот…Жалкая замена…

Подняв дрожащие ладони, Кайден сжимает пальцы на ткани моего платья на спине. Становится непонятно, кто кого обнимает. Горячее дыхание мужчины щекочет мне шею.

— Ты не идиот… — говорю мягко, уговаривая, как ребенка. — Только иногда и совсем чуточку, как и все мы порой.

Нет вины Кайдена в том, что Эльвина, будучи святой, не гнушается совершать подлости. От близких людей не ждешь обмана.

С самого начала девушка использовала принца, чтобы подобраться к его затворнику-отцу и сообщить ему, что его настоящий биологический сын, рожденный королевой Хефиной во время нападения разбойников одной дождливой ночью в глухом лесу, не погиб, а вырос в пышущего здоровьем мужчину, правую руку главаря одной из орудующих в тех землях банд.

Не вдавалась в подробности, как и почему кровный отпрыск королевской четы оказался в составе местечковой ОПГ — меня больше волновала судьба Кайдена — сути это все равно не меняет.

Факт в том, что, по законам жанра, Эльвина, главная героиня, встретила истинного принца, когда ее похитили его люди. Она провела с ним несколько дней, и искра, пробежавшая между ними с первого взгляда, разгорелась в настоящее и непреодолимое чувство. В конце концов, ее возлюбленный отпустил ее по своей воле, но на этом их история только началась.

Догадываясь о происхождении своего избранника, мисс Эльвина Стерлинг решила сблизиться с Кайденом, чтобы собрать информацию, окончательно увериться в том, что не ошиблась, и нанести сокрушительный удар обманутому ею, неповинному в чужих проступках и ничего не подозревающему высочеству, поговорив наедине с его величеством и убедив короля встретиться с предполагаемым чадом.

Лесетиусу Азаринскому хватило одного взгляда на лицо ребенка, чтобы признать в нем потерянного наследника, которого он оплакивал наравне с почившей женой последние двадцать с лишним лет.

Однако, мало было узнать правду и воссоединиться спустя столько времени. Его величество, как и любой родитель, озаботился тем, кому он оставит нажитое после своей кончины.

Родная кровь, естественно, в приоритете. Все должно вернуться на свои места. Сын должен занять причитающееся ему по закону и праву рождения место.

А тот, другой, кукушонок, которого он никогда не считал своим ребенком, которого презирал, обязан исчезнуть, словно его никогда и не было.

Иначе, как он посмеет смотреть своему драгоценному наследнику — ребенку, которого оставила его обожаемая жена, покинув этот бренный мир — в глаза, если рядом будет мозолить взгляд вечное напоминание о его провале, о том, что он не приложил достаточно усилий и оставил расти свою плоть и кровь там, в нищете и грязи, в то время как дитя неизвестного происхождения холили и лелеяли во дворце?

Шепчу какие-то слова утешения, продолжая осторожно гладить по спине прижавшегося ко мне Кая, словно ищущего оплот посреди бури в моих руках.

Прежде мне казалось, что злость моя будет длиться вечно.

Кайден меня обидел, и даже не раз. Логично, что нелегко будет переступить через себя и забыть о боли, которую мне пришлось перенести по его вине.

Поначалу так и было.

Столкнувшись с ничего не помнящим принцем, я не могла не спрашивать себя, что я творю. В отличие от него, моя память при мне. Ничего не забывалось, даже если я старалась. Я продолжала жить в отрицании, в конфликте сама с собою.

Зачем лелеять страдания, когда это не приносит никакой пользы? Если хочешь, будь рядом, а не желаешь — уходи. Так почему же я не могла так поступить, если решение было настолько простым?

Может, то, что я готова терпеть любые невзгоды, чтобы он был невредим и счастлив, что-то да значит?

Родителей уже давно нет, а этот мужчина — мой друг детства, моя первая любовь, мой задира и обидчик, единственный дорогой мне человек. Все дело в этом? Я жаждала найти ответ, исходную точку — и искоренить ее. Вырезать. Спалить. Уничтожить.

Но в конце концов поняла, что иногда причины не нужны.

Когда-то я просила его отпустить меня. Но ведь Кайден никогда на самом деле меня и не держал.

То, что не отпускало, это не он, а мое собственное сердце.

31

Глажу по спине Кайдена до тех пор, пока принц медленно не приходит в себя и не отстраняется прочь.