Вернуть Боярство 23 (СИ) - Мамаев Максим

— А вы наглец, сударь. К счастью, я сейчас свободна… Так отчего бы и не поужинать?

Уже через полчаса молодые люди сидели за уединенным столиком в углу одного из ресторанчиков. Перед этим им пришлось обойти четыре заведения, и лишь в пятом им улыбнулась удача в лице только что освободившегося места.

Девушка заказала себе салат и апельсиновый сок, Андрей же неспешно отрезал кусочки от хорошо прожаренного стейка, запивая его красным сухим вином. Разговор протекал неспешно и на отвлеченные темы — факты из биографии, обсуждение кругов знакомств и прочего.

— Знаешь, Андрей, мне хочется задать один вопрос вне контекста нашей беседы, — заявила в какой-то момент девушка. — Позволишь?

— Конечно, — кивнул парень.

— Почему ты устроил тот конфликт с Шуйским? Ты ведь видел эмблему их Рода, да и двое других тоже были из Родов первой категории, причем боярских… У тебя к боярам или конкретно к Шуйским личная неприязнь? — поинтересовалась Лена, слегка склонив голову набок.

— Конфликт начал не я, — пожал плечами Рублев.

— Я видела все с самого начала, Андрей. Первым нагрубил, конечно, Шуйский, но то, как ты отвечал… Мне в Роду готовят роль одной из стряпчих, а в этой профессии умение понимать людей и общение — одни из ключевых. Хотя, честно говоря, в вашем случае и понимать ничего не надо было. Ты явственно с огромной охотой включился в ссору и сознательно довел её до этой драки, — сказала девушка с легкой улыбкой.

Некоторое время за столиком царило молчание. Молодой мужчина неспешно жевал, опустив задумчивый взгляд в тарелку. Наконец он, сделав изрядный глоток из своего бокала, поднял взгляд и ответил:

— Ничего против бояр в целом и Шуйских в частности я не имею. Больше того, отношусь и к тем, и к другим я отношусь с уважением. Моя дивизия воюет как-раз на юге, и я не раз видел их в бою, да и плечом к плечу сражаться доводилось. Собственно, я в столицу лишь на несколько дней — вместе с некоторыми другими офицерами, теми, кто достиг планки взятия следующего ранга.

— Императорский эдикт о «Всемерном повышении боеспособности армии»? — полуутвердительно произнесла девушка.

— Да, — кивнул Рублев. — Только не для себя — отец переходит на ранг Архимага. Именно он сейчас использует возможности Академии Оккультных Наук, я же… Он сумел выбить отпуск и для меня, но я буду брать ранг Мастера за Родовой счет.

Императорский эдикт, о котором шла речь, был издан примерно полгода назад и, по мнению многих, сильно запоздал… Однако, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Согласно этому документу все чародеи, что достигли верхней планки своего ранга и имели потенциал взятия следующего ранга, но не обладали необходимыми Родовыми знаниями и ресурсами, в обязательном порядке получали помощь от государства в этом вопросе.

Ввиду экстренности ситуации Империя в кои-то веки не просто пошла на встречу малым и средним Родам государства, но и сделала это почти задаром. Условий было всего два — клятва, не позволяющая распространять полученные знания о переходе на следующий ранг даже в кругу семьи, и обязательство участвовать в войне до конца. Впрочем, второе касалось лишь тех магов, что участвовали в войне в составе дворянских ополчений, а не регулярных войск…

Эдикт достаточно быстро принес свои плоды, позволив усилиться тысячам чародеев, зависших много лет на одном ранге, уперевшись в невозможность взять следующую ступень. В другое время высшая знать бы вряд-ли позволила нечто подобное — тут уж Великие Рода что бояр, что дворян выступили бы единым фронтом, и даже Императорский Род вынужден был бы откатить свое решение назад… Но в нынешних обстоятельствах с необходимостью подобных мер были согласны все.

— Касательно причин моего поведения… Знаешь, я все понимаю — не каждый рожден быть боевым магом. И хватает тех, кто просто необходим в тылу — артефакторы, алхимики, маги природы, что заботятся об урожаях, ибо на пустой желудок много не навоюешь, — продолжил Андрей. — И к ним у меня претензий нет.

— А почему ты решил, что та троица — не из числа тех, кого ты перечислил? — вскинула брови девушка.

— Видела нашивки на их одежде? На плащах и камзолах? Скрещенные меч, секира и копьё? Это обозначение принадлежности к боевому крылу Рода, оно у всех бояр одинаковое, — пояснил молодой мужчина. — Эти здоровые лбы — Адепты, числящиеся в гвардиях своих Родов. Один маг из боярского Рода в среднем стоит двух, а если он из Великого Рода, то бывает, что и трех бойцов своего ранга. Сейчас, когда нас теснят повсюду, когда нам нужен каждый маг, каждый меч — они, вместо того, чтобы отправиться на войну и защищать Империю вместе с остальными, в том числе и своими родичами, пьянствуют в столице! Гогочут, как кони, и на всю улицу, прости за грубость, баб обсуждают! Наверняка их родители — достаточно влиятельные Старейшины в своих Родах, что сумели оградить их от фронта…

Рублев одним большим глотком осушил до дна свой бокал и жестом показал официанту, что хочет добавки. Лена молча глядела на нового знакомого, терпеливо ожидая продолжения.

— Там, на войне, каждый день умирают тысячи человек, — глухо заговорил он. — Мне двадцать шесть лет, и я уже третий год воюю на юге. Из тех, кто был в нашем полку на момент начала моей службы, три четверти офицеров погибли или получили раны, превратившие их в инвалидов. Я год как командую ротой инфантерии, и за это время у меня под началом не осталось ни одного рядового, что был в составе подразделения на момент получения мной должности командира роты. Все погибли или изувечены…

Дождавшись, пока бокал наполнят вновь, чародей жестом приказал оставить здесь же и бутылку.

— У меня не раз на руках умирали друзья, я сам дважды оказывался на грани гибели, не говоря уже о менее серьезных ранах, которых и не сосчитать… И это первый мой отпуск за три года. Я терял друзей детства и юности и родню — почти в каждом письме, что пусть и изредка, но приходили и удавалось получить, упоминания о том, кто из моих знакомых погиб, — тяжело продолжил Андрей. — А эти сволочи стоят, сытые, довольные жизнью, пьяные и веселые, баб обсуждают! Пока другие кровь проливают за этих сволочей!

— Но Андрей, ведь вполне может быть такое, что они тоже в отпуске, как и ты, — заметила Лена. — Разве не стоило хотя бы попытаться разобраться?

— Я даже не буду ссылаться на чутье, которое есть у каждого, кто выживает в той бойне, что творится на границах, — усмехнулся Андрей. — Хотя одного его хватит, чтобы безошибочно понять, что за маг передо мной… Все куда проще — я знаю, на что способны боевые маги бояре. Особенно из Великих Родов… Если бы передо мной был прошедший войну Шуйский равной мне силы, то как бы пьян он не был, у меня не имелось бы ни единого шанса на победу. Древние боярские Рода, особенно Великие, слишком хорошо учат своих. Знания, индивидуальная подготовка, алхимия, на которой они взращены — всё это дает им огромные преимущества. И если бы у него был боевой опыт, настоящий боевой опыт, то у меня не было бы ни единого шанса, особенно против троих. В общем, они явно не воевали…

Сделав ещё один хороший глоток, он, поморщившись, оглядел зал и с нотками злости добавил:

— Да и вообще, вот смотрю я на Петроград и не понимаю, чего тут все такие радостные? Ходят по ресторанам и кабакам, каждый день дают балы и устраивают приемы, сидят в салонах, таскаются по борделям… Мы там каждый день кровь проливаем и гибнем, а народ тут веселится, будто ничего и не происходит! Это же неправильно, мерзко даже, подло по отношению к тем, кто сейчас сражается!

— А как, по-твоему, должно быть? — прикусив губку, ответила девушка. — Все должны ходить с мрачным выражением лица, в глубоком трауре, и говорить только о войне и смерти? Жизнь должна замереть?

— Я такого не говорил, — возразил Рублев. — Не нужно утрировать.

— Все устали от войны, Андрей, — вздохнула девушка. — Мне сейчас девятнадцать. Когда она началась, было пятнадцать… Война идет почти половину моей сознательной жизни, и конца краю ей не видно. Знаешь, отец иногда пишет нам с фронта. И в одном из последних он, зная, как я скучаю по нему, написал, что сражается в том числе и ради того, чтобы те, кого он защищает, могли улыбаться и жить мирной жизнью.