Мастер не приглашает в гости (СИ) - Ясная Яна

— Да!

— Хорошо.

Э-э-э… Это все?

Судя по воцарившемуся безмятежному молчанию, сэр Кристофер считал, что да, все, и теперь ждал, пока я покину комнату.

Но мы, современные молодые девушки, раз ворвавшись к мужчине в спальню, так просто ее не покидаем!

— Сэр Кристофер, ваш брат просил ставить его в известность, если мне будут угрожать. Должна ли я его уведомить его о своей беседе с мисс Лоуренс?

Великий артефактор поджал губы. Нахмурился. Я сочувственно взглянула на складку, залегшую между его бровей.

— Я не могу ответить вам на этот вопрос. Мне нужно подумать.

-

— Таким образом, использование переменных Брокленда при формировании рунической обвязки позволяет задать цикличность формуле накопления магической энергии и снизить потери магической энергии на ключевой стадии создания накопителя. В зависимости от типа используемого накопителя, этот показатель колеблется от семи до девяти процентов, что позволяет продлить работу накопителя. Конкретные показатели зависят от емкости и типа накопителя, и, в меньшей степени, от косвенных факторов, таких, как соответствие огранки накопителя рунической формулы, материалы, использованные для создания обвязки, сочетание носителя со всеми перечисленными выше факторами. Мои эксперименты показали наибольшее сокращение потерь для поликристаллических накопителей в следующих вариациях… — монотонно рассказывал с трибуны сэр Кристофер, глядя куда-то в сторону, себе под ноги, куда угодно, но не на слушателей.

Зал для выступления ему отвели один из самых больших, и этот зал был полон — несмотря на то, что пускали строго участников конференции, а гостей, вроде мисс Лоуренс, не допустили. Да что там мисс Лоуренс — меня пропустили с трудом, напирая на то, что для секретарей и прочего сопровождающего персонала в зале нет мест.

Но я-то прошла, а мисс Лоуренс, хоть и крутилась неподалеку, пробиться внутрь так и не смогла… я ей, конечно, сочувствовала, но не от всего сердца.

В выступлении сэра Кристофера я поняла не больше пятидесяти процентов — и большинство этих процентов скопилось во вступительной и заключительной частях, где сэр Кристофер обосновывал актуальность своего доклада и подводил его итоги. В середине, где шла расчетная часть, профессиональная терминология превалировала, и я понимала лишь отдельные слова.

Я слушала и восхищалась своим работодателем — какой же он умный! А еще отчаянно, с неистовой силой, сочувствовала студентам, которым он когда-то читал лекции.

Впрочем люди, собравшиеся сегодня в зале, явно поняли больше меня, да и слушали выступление с огромным интересом, несмотря на монотонную речь и сомнительную подачу. Все же, не студенты — именитые ученые, маститые артефакторы…

— Грандиозно… нет, это просто грандиозно! — Бормотал себе под нос мой сосед слева, солидный пожилой мужчина с горящими глазами, тучный, с окладистой седой бородкой, и лихорадочно записывал что-то в свой блокнот.

Справа сидел диразиец Дюбардье и тоже торопливо черкал заметки по ходу выступления сэра Кристофера, разве что не бормотал.

Эта увлеченность грела мне сердце — хотя, конечно, моей заслуги в ней не было.

Как только сэр Кристофер объявил, что закончил выступление и готов ответить на вопросы — эти самые вопросы посыпались со всех сторон.

— А какие потери ваши эксперименты показывают для монокристаллических накопителей?

— Как вам удалось обойти фактор сопротивления потоков при использовании переменной Брокленда?

— А как быть с естественным рассеиванием энергии из заряженного накопителя? Вы ставили опыты в этом направлении?

“Отмучав” лекционную часть и получив от аудитории яркий отклик, сэр Кристофер ожил и отвечал бодро, увлеченно.

Помещение наполнилось гулом — слушатели активно обсуждали услышанное. Я упустила момент, когда возле исписанной формулами демонстрационной доски собралась добрая треть присутствующих. Застучал мел: на свободном куске доски выводили цепочки расчетов, тут же их стирая и заполняя заново.

— Потрясающий доклад, просто потрясающий! Позвольте выразить вам мое восхищение! — Диразиец прорвался к сэру Кристоферу и теперь восторженно тряс ему руку.

Не подозревая, что тем самым сводит к нулю шансы на сотрудничество, которое вчера предлагал сэру Кристоферу во время фуршета.

— Нет, ну как так, монокристаллы должны давать большую экономию, это же логично, монокристаллы в принципе менее склонны к потере заряда просто ввиду своей природы! — Щуплый мужчина в очках, принятый мной сначала за подростка, переводил взгляд с сэра Кристофера на демонстрационную доску, и попутно успевал еще что-то черкать в своих записях.

— Монокристаллы хуже объединяются в комплекс из нескольких накопителей, — сэр Кристофер освободился от Дюбардье и переключился на ответ щуплому мужчине в очках. — Проект, над которым я работаю последние два года, требует энергозатрат, на порядок превышающих возможности любого отдельного накопителя, из существующих на сегодняшний день. Поликристаллические накопители, в силу изначально неоднородной структуры, куда менее капризны при создании блока накопителей, сопротивление слиянию ниже на величину, прямо пропорциональную общей емкости комплекса…

О, да — это я могла подтвердить уж точно! Проект, над которым сэр Кристофер работал последние два года (хотя, мне кажется, что дольше, но я же не знаю, от какого момента сэр Кристофер ведет отсчет!), требовал огромного количества энергии — я вспомнила накопители в подвале нашего дома, которые увидела в магическом зрении когда-то.

А еще этот “проект” требовал бездну профессионализма и простого человеческого внимания.

Как она там, бедная Эльза? Все ли у них с мистером Ящерицей в порядке? Ладят ли с Пенни?

— О, а если не секрет, о каком именно проекте идет речь? — Дюбардье снова отвлек внимание сэра Кристофера на себя.

— Я пока не желаю разглашать данную информацию.

— Уверен, это нечто грандиозное — думаю, по завершении вашей работы мы все о ней услышим!

— Сомневаюсь. Меня заверили, что мой проект вряд ли будет иметь коммерческую ценность.

Я возмущенно фыркнула: возможно, мистер Фаулер прав, и проект “живого дома” как целостная концепция вряд ли пригоден для массового коммерческого производства, но отдельные части этой разработки уже произвели фурор в научном сообществе!

По крайней мере, если судить по тому ажиотажу, который сегодняшний доклад вызвал у членов этого самого сообщества.

А ажиотаж, тем временем, действительно царил нешуточный: расходиться никто и не думал, но и чинный формат “вопрос-ответ” полетел в пропасть. Ученые перемещались по залы, собирались в группки по интересам, после интенсивных обсуждений группы распадались и формировались в новом составе. У демонстрационной доски и вовсе кипели страсти: сутулый господин в очках и и мой седобородый тучный сосед слева яростно стучали мелом, покрывая расчетами свободный участок доски, обсуждая свои записи на повышенных тонах:

— Нет, ну это же чушь, профессор, это полнейшая чушь!

— Молодой человек! Я рассчитывал рунические цепочки для накопителей еще тогда, когда вы пачкали штанишки!

— Да, и, видимо, с тех пор ваши методы не менялись!

Обстановка накалялась, слово за слово, и я не поняла, в какой момент седовласый профессор-толстячок схватил своего оппонента за грудки… Тот ответил ударом в корпус из классического бокса, неожиданным для такого субтильного человека, профессор тоже оказался не чужд классики бокса — и с его противника слетели очки…

Отчаянно работая локтями, и шипя на тех, кого локти не впечатляли, я пробилась к начальств, замершему посреди гвалта и всеобщего помешательства.

— Сэр Кристофер! Мне передали, что для вас есть срочный телефонный звонок! Вам необходимо немедленно подойти к стойке портье! — Рявкнула я, и, подхватив работодателя под руку, и на буксире потащила его к выходу.

К счастью, сэр Кристофер и не думал сопротивляться. Над нами пролетел чей-то блокнот, и я наконец-то спохватилась и выставила щит, сообразив, что пробиваться сквозь толпу с помощью щита удобнее, чем с помощью свирепого выражения лица.