Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

Глава 18

«Разбитое» сердце

Когда Алес открыла глаза, небо за окном было серым, с едва заметными проблесками звезд. Солнце еще не взошло, однако все указывало на то, что времени до рассвета осталось не так уж и много. А значит — пора уходить.

Совместное пробуждение и долгие утренние объятия не входили в программу соблазнения. Напротив, всякая порядочная «принцесса» должна уметь вовремя исчезнуть, чтобы «принц» хорошенько побегал, пытаясь ее отыскать.

Стараясь не разбудить супруга, Алесия осторожно выбралась из-под одеяла и прислушалась к своим ощущениям. Тело ныло. Да и физически она чувствовала себя изнасилованной. Но тут ничего не поделаешь, суровые средние века, жестокие нравы. Если уйти в самокопание и быть нежной фиалкой, здесь просто не выживешь.

Зато морально женщина была полностью удовлетворена. Она добилась того, чего хотела. Да и граф явно понял, что произошло. Что-то же заставило его вдруг стать аккуратнее? Хотя темперамента Арельсу не занимать. Или это травки так на него подействовали?

Алес перекинула волосы через плечо. Так или иначе, первый раунд за ней.

Ну что, дорогой супруг, когда проснешься, будет тебе пища для размышлений. Значит — гулящая, лишенная всякой чести жена? Порченный «товар»? Что же ты тогда на это скажешь?

Бросив на спящего мужа насмешливый взгляд, она поправила сбившуюся сорочку и, ступая на одних носочках, тихо покинула спальню.

Для Нортмана утро началось гораздо позже обычного, когда первые солнечные лучи, проникнув сквозь мутное стекло, уже осветили спальню. Но на этот раз, пробуждение почему-то было странным, с каким-то привкусом неправильности…

Хорошенько протерев глаза мужчина сел, рывком отбросил одеяло. И его взгляд тут же зацепился на пятно на простыне.

Кровь?

Остатки сна слетели быстрее, чем от ведра ледяной воды. А в голове вдруг с отчетливой ясностью вспыхнули события прошедшей ночи. Графу понадобился ровно миг, чтобы осмыслить произошедшее. Только вот реальность никак не желала состыковываться с фактами.

Нет, он ни на секунду не усомнился, что провел ночь именно с женой. Ведь та сама явилась в его кабинет. Вроде, хотела забрать какие-то сухие цветы. Потом в шкафу рухнула полка, не выдержав тяжести книг.

Нортман потер виски, шаг за шагом восстанавливая цепочку событий. Упала полка… И графиня явно растерялась. Вместо того, чтобы позвать слуг, она бросилась собирать свитки.

Но вот в какой момент он сам оказался рядом, этого мужчина вспомнить не мог. И что он хотел сделать — помочь? Или выставить жену из кабинета, пока она еще чего-нибудь не уронила? Хороший вопрос… Ответа на который теперь уже никто не узнает.

И ведь он вовсе не собирался поддаваться вспыхнувшему было желанию… ровно до того момента, пока графиня не оказалась в его руках. Хрупкая и, неожиданно, — красивая.

Так что окончательное решение было почти осознанным. Все же длительное воздержание никому не идет на пользу. И в тот миг в голове промелькнула лишь одна мысль — графиня все равно его жена. А других женщин в замке нет.

Служанок мужчина в расчет не брал. Не в его правилах было путаться с прислугой. Да и подыскать себе кого-нибудь в столице он тоже не успел. Впрочем, теперь уже и не хотелось.

Нортман еще раз взглянул на постель и нахмурился. Он готов был поклясться, что до него графиня ни с кем не была. Да, кровь можно подделать. Только вот невинность — это не только кровь.

И в то же время, он хорошо знал, и про первый брак Алесии, и про развод. Это если не брать в расчет прочие слухи.

Мужчина почувствовал, как мысли в голове начинают постепенно закипать. Картина мира явно не желала сходиться и трещала по швам. А пролить свет на эти странности могла только графиня.

Так почему бы не спросить у нее?

Наскоро одевшись, Нортман прошел в кабинет. С прошлого вечера там ничего не изменилось. Пол у шкафа был завален свитками и книгами. На столе — давно остывший ужин и ягодный отвар.

Удивительно, но есть совершенно не хотелось. А вот содержимое чашки мужчина осушил до дна. И слегка поморщился. За ночь отвар успел отстояться и это плохо сказалось на его вкусе.

Впрочем, такую мелочь граф сразу выбросил из головы. Сейчас его куда больше интересовала встреча с женой.

Однако в соседних покоях была только служанка. Которая так и не смогла внятно объяснить, куда делась ее госпожа.

— Ее сиятельство всегда рано просыпаются. Может, они сейчас разговаривают с экономкой?

Но Тария тоже не видела сегодня графиню. Как не видел ее никто из слуг. И Нортману это решительно не нравилось. Уйти из замка незамеченной, Алесия точно не могла. А вот остаться здесь и что-то сделать с собой — вполне.

От одной этой мысли мужчину пробрала легкая дрожь. И тем острее стало желание найти жену живой, и желательно невредимой. Он не считал себя особым знатоком женских душ, но подозревал, что для некоторых особ потеря невинности — вполне повод наложить на себя руки.

Тем более, для графини ночь явно стала неожиданностью, и на эмоциях она могла забыть, что такие вещи нормальны в браке.

Нортман успел проверить баню, подвалы и некоторые закутки, прежде чем одна из служанок вдруг вспомнила, что видела, как графиня направлялась утром в другое крыло.

— Она еще уточнила, ваше сиятельство, — можно ли оттуда попасть в западную башню. — сообщила девица. — Но от сопровождения отказалась.

Известие мужчину не обрадовало. Западная башня пользовалась довольно дурной славой. Несколько веков назад, оттуда выбросился один из благородных предков, когда его ложно обвинили в измене королю. Затем, в разное время, таким же образом «ушли» три или четыре дамы, из-за каких-то своих неурядиц.

Поэтому последние лет пятьдесят окно там было заколочено крест-накрест. И все же… графиня направилась именно туда.

Так быстро по неудобной винтовой лестнице Нортман не поднимался даже в самые юные годы. Правда первоначальная причина, заставившая искать графиню, успела отойти куда-то на второй план.

Теперь его мысли были заняты еще одним соображением. Если Алесия попытается что-то с собой сделать, то опять будут неприятности с королем. А хотелось бы обойтись без них. И второе — где-то в глубине души тлело какое-то смутное чувство. Жалость? Недовольство собой?

Преодолев последние ступеньки, Нортман оказался на верхней площадке. И выдохнул. У заколоченного крест-накрест окна действительно сидела графиня. Ее одинокая фигурка была единственным светлым пятном на фоне серого камня. А покрасневшие нос и глаза говорили сами за себя.

Алес не знала, сколько она уже сидит в этой башне. По ощущениям, прошло уже часа три. Тело начинало постепенно замерзать. Пожалуй, не стоило отправляться сюда в одном домашнем платье. Как никак, почти середина осени.

Но есть и плюсы. Если граф ее все-таки здесь найдет, дрожать и шмыгать носом она будет вполне искренне. Главное, не свалиться потом с простудой. Хотя… это было бы ей только на руку.

Супруг соблазнен. Теперь нужно с ним правильно объясниться. А потом — заставить хорошенько за собой побегать, но не подпускать слишком близко. Что будет посложнее первого пункта. Но в целом, идеи есть.

Тяжело вздохнув, она провела иглой по неровно вышитому цветку. Вышивка, взятая для завершения образа, помогала скоротать время, но получалась довольно плохо. Трудно делать ровные стежки замерзшими пальцами.

А граф все никак не приходил. Еще спит? Не может найти? Или решил, что это ниже его достоинства — бегать за женой? Алес убрала с лица прядь волос и намотала на палец цветную нитку. Ладно. В любом случае, надо посидеть здесь хотя бы до обеда. А потом уже…

Со стороны лестницы вдруг послышался какой-то шум. Кто-то явно поднимался по ступенькам. Алесия замерла. Главное, чтобы это был муж. А не падчерица, или кто-то из служанок. Она крепче стиснула в пальцах иглу и чуть слышно шмыгнула носом, проверяя боевую готовность.