Неудержимый. Книга XXXVIII (СИ) - Боярский Андрей

Он сделал эффектную паузу и протянул руку в сторону стола главнокомандующего:

— Главнокомандующий, будьте так любезны…

Зал притих в ожидании, а все взгляды устремились на Конрада Дубенвальда.

Свет в зале вспыхнул ярче, отразившись в бокалах, кожаных ремнях и лакированных ботинках офицеров. На сцену одна за другой вышли помощницы ведущего, каждая из которых держала в руках либо пышный букет, либо аккуратную коробочку с наградой. Их шаги были выверенными, а улыбки идеальными, словно они репетировали это действо заранее.

— Рафаэль, готовься! — Клаус снова ткнул княжича локтем в бок, едва сдерживая восторг. — Скоро твой выход!

— Знаю, — рыкнул Сергей сквозь зубы, не сводя глаз со сцены и чувствуя, как злость поднимается внутри.

На сцене появился Дубенвальд. Он неспешно взял в руки артефакт, усиливающий голос, и посмотрел в зал так, словно каждый присутствующий был его личным подчинённым. Впрочем, так оно и было…

— Друзья, коллеги… — начал он, низким, поставленным голосом, который гулко разнёсся по залу. — Сегодня действительно великий день! День, который войдёт в историю, и я счастлив, что среди нас есть те, кто проявил себя как истинные герои. Честь им и хвала! Давайте не будем тянуть время и приступим! — он бросил короткий взгляд ведущему.

— Пьер Шевалье! — выкрикнул ведущий, и зал дружно зашумел, — Попрошу на сцену!

Первый награждаемый офицер поднялся, поклонился залу и шагнул к сцене.

Клаус ошибся, когда говорил, что княжичу скоро выходить на сцену. Оказалось, что список людей, которые желали получить медали прямо из рук главнокомандующего был невероятно длинным. Генералы, полковники и подполковники, майоры и другие офицеры, не из самых бедных родов. Один за другим они поднимались на сцену, принимали награды с нарочито скромным видом, жали руку главнокомандующему и спускались обратно под одобрительный гул.

— Они что, всех подряд решили наградить? — генерал, сидящий рядом, хмыкнул с явным сарказмом.

Сергей только кивнул соглашаясь. Всё и правда выглядело словно фарс. Наверняка, после окончания войны они будут кичиться наградами и ни один хмырь не расскажет, что отсиделся вместе с главнокомандующим в бункере, даже ног не замочив.

Даже сам Дубенвальд через полчаса устал от этого балагана. Он поднял ладони вверх, потом сам себе их пожал и с усталым видом произнёс пару дежурных фраз. После чего сослался на неотложные дела и направился к выходу. Охрана тут же окружила командира плотным кольцом.

— Давайте поблагодарим нашего главнокомандующего за проявленное внимание! — тут же выкрикнул ведущий, и весь зал вскочил на ноги, вновь захлопав в ладоши. — Господин Андерс! — ведущий тут же перехватил инициативу. — Не окажете ли вы нам честь завершить церемонию награждения?

Андерс поднялся так, словно всё так и было задумано. Улыбка расплылась на лице, пальцы привычным движением пригладили редкие волосёнки, и он неторопливо вышел на сцену, принимая аплодисменты. С этого момента именно он должен был вручать оставшиеся награды.

— Увы, — пробормотал Клаус, расстроившись даже больше, чем сам Сергей, — Этого и следовало ожидать, слишком уж много аристократов…

— Суровая действительность, — философски ответил Сергей, пожав плечами.

На самом деле он кипел от злости. Генерал уже предупреждал его про Андерса, а теперь судьба сама сталкивала их лицом к лицу.

— Софья Георгиевна! — громогласно объявил ведущий.

И зал снова ожил, и головы офицеров повернулись в сторону знакомой фигуры.

— Конечно… кто бы сомневался, — фыркнул Клаус. — Первым делом свою тёлку решил отметить.

— Клаус, — генерал метнул на инженера тяжёлый взгляд. — Тебе надоело твоё тёплое местечко? Если да, можешь отдать его Рафаэлю.

— Прошу прощения, генерал, — Клаус нахмурился и тут же склонил голову. — Я не должен был этого говорить…

— Клаус, — генерал резко перебил его, — всем плевать, что ты думаешь. Сиди тихо и смотри.

— Как будет угодно, — буркнул инженер, сжав губы и уставившись в стол, чтобы скрыть раздражение.

Сергей же продолжал смотреть на Софью, которая поднялась на сцену. Улыбка на её лице сияла, и это сияние больно било княжича по сердцу.

Сергей лишь криво усмехнулся про себя. Клаус мог и не осознать всей опасности, но генерал, возможно, действительно спас ему жизнь. Вокруг было слишком много офицеров — одно неловкое слово, лишний жест, и он вполне мог бы оказаться на допросе у того самого Андерса, где из него выжали бы всё подчистую.

— Многие не знают, но госпожа Обломова прибыла к нам из Российской Империи буквально в последний момент! — ведущий сделал театральный жест и слегка поклонился девушке.

По залу пробежала волна негодования и шёпота. Офицеры переглядывались, кто-то недовольно хмурился, кто-то шептал соседу на ухо. Ещё бы, только что всем рассказывали о полном разгроме русских, а теперь, на их глазах, награждали одну из них. В зале начали слышаться возмущённые реплики, быстро заглушаемые аплодисментами помощниц ведущего.

— Друзья! — ведущий повысил голос, стараясь перекричать волнение, — Вы, должно быть, не в курсе, но именно госпожа Обломова сыграла ключевую роль в ликвидации ряда московских чиновников во время тварепада! Именно её усилиями оборона Москвы оказалась разорвана и обескровлена. Она заставила их штабы бесконечно перегруппироваться, ломая цепь командования, и если бы не череда нелепых случайностей, то сейчас в списке мёртвых оказался бы и сам Мезенцев — действующий мэр Москвы!

Шум стих. Теперь офицеры слушали внимательно. Награду оправдывали громкими словами и заслугами, и в этот момент на лицах многих появилось уважение.

Софья мельком глянула на Сергея, и губы её дрогнули, будто она собиралась что-то сказать, но вместо этого она лишь поджала их, сдержавшись. А затем перевела взгляд на Андерса и, словно забыв обо всём, спокойно и уверенно улыбнулась советнику. Сергей отметил для себя с раздражением, что никакой легендой княжна прикрываться даже и не собиралась. Что уж говорить, если сам Дубенвальд её знал и уважал.

Андерс с довольной улыбкой взял награду из рук одной из помощниц и прикрепил её прямо к вырезу платья Софьи. Его пальцы едва заметно задержались, и зал встретил этот жест одобрительными смешками. У Сергея внутри всё перевернулось. В груди закипела злость и бессильная ревность.

Он прекрасно понимал, за что именно её наградили. За убийство влиятельных русских аристократов, тех, кто ещё мог повлиять на ход войны и укрепить Москву. Награда за кровь. Сергей едва удержался, чтобы не стиснуть кулаки. В голове вспыхнула мысль: «Если бы не Сумеречные охотники, она бы и меня с сестрой тогда прикончила…»

— Рафаэль Ярошевич! — наконец выкрикнул ведущий, выдернув его из собственных мыслей. — Прошу на сцену!

— Иди же! — Клаус с горящими от восторга глазами снова толкнул княжича локтем вбок.

Сергей поднялся не торопясь. Каждый шаг он делал спокойно, выверено, словно нарочно отмерял время. Он специально выбрал такой темп, чтобы оказаться у подножия сцены именно в тот момент, когда Софья уже спускалась обратно, держа перед собой пышный букет цветов.

— Нам нужно поговорить, — тихо, но твёрдо сказал он, пропуская её вперёд.

— Не надо, — также тихо, почти безэмоционально ответила она и, едва заметно склонив голову в сторону, направилась обратно к своему столику.

— Стерва! — едва заметно бросил он вслед и тут же развернулся к сцене, натянув на лицо притворную улыбку, словно ничего не произошло.

Сделав вид, что ни о чём не думает, он уверенно заскочил на сцену под одобрительные аплодисменты и выкрики.

— Наш дорогой Рафаэль! — протянул ведущий с такой же натянутой улыбкой, покачивая головой, — Думаю, каждый из вас слышал историю про «безликого ужаса», что чуть не унёс жизнь нашего товарища. Парень чудом спасся, но, что особенно важно, задачу свою выполнил безупречно! Мы искренне рады, что ты всё ещё с нами!

Сергей стоял под светом прожекторов, чувствуя на себе сотни глаз. Каждый взгляд был колючим, оценивающим, и это жгло изнутри.