Тьма и Свет - Пол Томпсон

Глаза чудовища сузились до вертикальных щелочек.

— Ты сомневаешься в моих мотивах? — спросил он. Со своими длинными ушами, прижатыми к голове, Купеликс выглядел довольно свирепо.

— Честно говоря, да.

Дракон расслабился.

— Хо-хо! Очень хорошо! Я моргнул первым, мастер Светлый Меч! Я хочу попросить вас всех об одолжении, но сначала мы займемся ремонтом вашего хитроумного судна.

Свет на обелиске уже сменился на пыльно-розовый. Крики древесных людей, приглушенные толстыми стенами, исчезли вместе с солнечным светом. Вскоре внутри обелиска стало совсем темно. Китиара пожаловалась Купеликсу, в то время как гномы шумно рыскали по «Повелителю облаков» в поисках инструментов.

— О, очень хорошо, — сказал дракон. — Я забыл, что твои смертные глаза не могут проникнуть сквозь простую завесу тьмы. — Он расправил крылья так, что их кончики задели окружающие стены, и по-лебединому изогнул шею.

— Аб-бирай солем!

Порождения тьмы!

Разожгите светлую и живую искру

Чтобы осветить башню ярким светом, как днем.

Ну же, Миконы! Солем аб-бирай!

Из отверстий в полу обелиска донеслось негромкое пощелкивание, которое все они ассоциировали с гигантскими муравьями. Оно стало довольно громким, как будто сотни грозных существ зашевелились у них под ногами.

Что-то погладило Стурма по ноге. Он был рядом с одной из больших дыр в полу, и оттуда высунулась голова Микона, чтобы дотронуться до Он был рядом с одной из больших дыр в полу, и оттуда высунулась голова Микона, чтобы дотронуться до Стурма одной из своих антенн. Он отпрянул, и гигантский муравей появился, за ним сразу же последовал другой, и еще один. Пол быстро заполнился Миконами, которые щелкали и мягко шевелили своими кристаллическими щупальцами.

— По местам, мои питомцы, — скомандовал Купеликс.

Муравьи, которые были ближе всего к стенам, вскарабкались на самый нижний выступ и повисли там, свесив с края широкие брюшко в форме сливы. Когда все внутреннее пространство было окружено свисающими муравьиными тельцами, миконы начали тереться брюшками о гладкую мраморную полку. При этом их полупрозрачные брюшки засветились, сначала тускло-красным, затем теплее и ярче. Подобно массе живых фонарей, муравьи постепенно осветили всю нижнюю половину обелиска.

Стурм и Китиара уставились на него. Независимо от того, насколько, по их мнению, им надоели странные чудеса красной луны, всегда происходило что-то новое и поразительное.

— Лучше? — самодовольно спросил Купеликс.

— Терпимо, — сказала Китиара, неторопливо удаляясь.

Стурм направился к двери. Теперь Лунитары были настоящим лесом, тихим и высоким в свете звезд. Однако этот лес был расположен идеальными концентрическими кругами вокруг огромного обелиска, который защищал убийц их Железного Короля.

Купеликс удалился в свое высокое святилище. Вскоре после этого Стурм вернулся в «Повелителя облаков», где гномы были по уши погружены в ремонтные работы.

Когда он спустился в машинное отделение, то, к своему ужасу, обнаружил, что Всполох, Вабик и Заика разобрали весь двигатель в поисках дефектов. Палуба была уставлена винтиками и шестеренками, медными стержнями, которые Манёвр называл «арматурой», и сотнями других образцов гномьей техники. Стурм побоялся войти, опасаясь наступить на какой-нибудь хрупкий, жизненно важный элемент и раздавить его.

— Как дела? — спросил он.

— О, не волнуйтесь, не волнуйтесь! — Беззаботно сказал Заика. — Все в полном порядке. — Он выхватил у Лесоруба металлическую завитушку и рявкнул Всполоху. — Держись подальше от незаменимой катушки индуктивности! Он не должен быть намагничен!

Лунитари наконец-то преподнесла Всполоху  свой «подарок»; он был очень магнитным. Кусочки железа и стали начали прилипать к нему.

Всполох покорно отошел от незаменимой катушки индуктивности.

— Мы пытаемся выяснить, какие детали были повреждены ударом молнии, — продолжал Заика, — чтобы их тоже можно было починить.

— Продолжайте в том же духе, — сказал Стурм, стараясь не улыбаться. Он знал, что гномы найдут какой-нибудь ответ — в конце концов.

Китиару он нашел в рулевой рубке, она сидела в кресле Заики. Закинув ногу на подлокотник кресла, она пила из высокой глиняной кружки.

— Драконий эль? — спросил Стурм.

— Ммм. Хочешь немного? Нет, конечно, нет — Она отпила еще немного. — Тогда тем больше для меня.

— Гномы работают не покладая рук, — сказал он. — Через день или два мы сможем вернуться домой.

— Для меня это не может быть слишком рано, — ответила она.

— Ой? У тебя есть планы?

Китиара держала кружку на коленях.

— Ты действительно хочешь знать? Я чувствую себя немного бесполезной. Гномы работают, Миконы работают, а мы ничего не делаем.

Она откинула голову назад и еще ниже ссутулилась на маленьком стуле.

— Я думала о том, как бы мне хотелось собрать собственную армию и больше не быть наемником. У меня были свои войска, верные мне.

— А что бы ты сделала со своей собственной армией?

— Создам себе королевство. Захвачу существующее в ослабленном состоянии или выделю его из более крупной страны. — Китиара посмотрела Стурму в глаза. — Что ты думаешь об этом?

Он почувствовал, что она дразнит его. Он просто ответил:

— Ты думаешь, что сможешь командовать целой армией?

Она сжала кулаки.

— Я сама по себе почти армия. С моей новой силой и моим старым опытом, да, я справлюсь. Хочешь поступить в мою гвардию? Ты неплохо владеешь мечом. Если бы я могла отучить тебя от твоих глупых представлений о чести, ты стал бы еще лучше.

— Нет, спасибо, Кит, — серьезно ответил он. — У меня есть долг перед своим наследием. Я знаю, что однажды в моей жизни Рыцари Соламнии  оправятся от своего позора. Я буду там, когда они это сделают. — Он отвернулся к широким окнам. — И у меня есть другие обязательства. Мне еще нужно найти моего отца. Он жив, я это видел. Он оставил мне наследство в нашем замке, и я намерен заявить на него права. — Его голос затих.

— Это твое последнее слово? — спросила она. Стурм кивнул. — Я тебя не понимаю. Ты когда-нибудь думаешь о себе?

— Конечно, да. Иногда, даже слишком.

Китиара позволила кружке повиснуть в ее пальцах.

— Назови случай. Такого не было с тех пор, как я тебя знаю.

Стурм открыл рот, чтобы заговорить, но прежде, чем он успел это сделать, на нос «Повелителя облаков» упала тень. Китиара вскочила. Это была тень дракона.

«Не выйдете ли вы на минутку, друзья мои?» — мысленно обратился он к ним. Китиара и Стурм спустились по трапу на площадку перед обелиском.

— Что это? — спросила Китиара.

— Я приказал Миконам возвести крепостной вал, который помешает древесному народу проникнуть в обелиск, — сказал Купеликс. Он прихорашивался передней лапой, словно гордясь своей изобретательностью.

— Я думал, ты сказал, что они не осмелятся войти, — резко сказал Стурм. Купеликс остановился на полуслове.

— Так было и в обычные времена, но ты, дорогой друг, побудил Лунитар преодолеть свой страх передо мной. Их присутствие здесь — тому подтверждение. Не нужно быть мудрым, чтобы догадаться, что вскоре они могут решить отправиться туда, где никогда не были.

— Мы не можем этого допустить, — сказала Китиара, воинственно скрестив руки на груди.

— Конечно, нет. Я подумал, что вы, возможно, захотите проверить мои защитные сооружения, поскольку они будут защищать ваши жизни.

Стурм оторвал гномов от их текущей работы — они собирали древесные обломки из «Повелителя облаков», чтобы сжечь их в кузнице. Все столпились у открытой двери, чтобы посмотреть, что Купеликс заставил делать Миконов.

Гигантские муравьи выстроились в шеренгу параллельно двери обелиска. По какому-то невидимому, неслышимому сигналу муравьи-миконы опустили свои треугольные головки к земле. Они насыпали красную почву длинной кучей и повторили этот процесс много раз. Таким образом, они вырыли траншею вокруг обелиска. Землю они насыпали в высокий вал.