Жена светлейшего князя (СИ) - Деева Лина

— Лишнее, — поморщился Геллерт. — Я же говорил ему, что время пусть худо, но терпит. Ладно, идёмте, покажете, как устроили вчерашний обоз из Дальних хуторов.

Сенешаль поклонился, вопросительно взглянул на меня, и Геллерт, тоже сообразив, что грубо вот так бросать супругу, поспешил уточнить:

— Кристин, вы не устали? Подниметесь к себе или пойдёте с нами?

Я устала — как ни крути, а ещё сутки назад мне было тяжело подниматься с постели. Но, несмотря на это, выпрямила спину и, подталкиваемая шёпотом памяти: «Ты всё-таки княгиня, дитя», — ответила:

— Конечно, я пойду с вами.

В глазах Амальрика мелькнуло уважение. Геллерт же без лишних слов предложил мне руку и распорядился:

— Ведите, Робер.

Сказать по правде, я смутно представляла, где в замке можно разместить столько людей и животных. Навряд ли дело ограничивалось только двумя обозами, о которых мне было известно, а ведь ещё был гарнизон, по первому впечатлению выросший в десяток раз. Однако когда сенешаль, взяв со стены факел, повёл нас в замковые подвалы, меня осенило: катакомбы! Запутанная сеть ходов и залов в толще горы, неизвестно, созданная ли природой или владеющими Искусством. Но очень подходившая для того, чтобы спрятать в ней жителей обширной долины Источника.

— Кладовые пополняются, — тем временем докладывал Амальрик прямо на ходу. — Уже сейчас видно, что расчёты верны — при должной экономии запасов хватит до самой зимы. А там на нашей стороне выступят мороз и снегопады. Главное, продержаться.

Геллерт кивал, однако морщинка между его бровей не спешила разглаживаться. И я невольно приглушала надежду, которую разжигали в душе слова сенешаля.

Каменные ступени сменились извилистым ходом, откуда-то впереди всё яснее доносился гул голосов. И вот наконец мы вышли в огромную залу, освещённую россыпью ярких шаров под высоким потолком. Здесь было людно и шумно — мужчины и женщины в крестьянских одеждах обустраивали нехитрый быт, дети, воспринимавшие происходящее как игру, носились весёлыми ватагами. И именно какой-то шустрый вихрастый парнишка заметил нас первым и звонко закричал:

— Монсеньор! Здесь монсеньор! Ур-ра монсеньору!

Его приятели подхватили этот вопль, и от грянувшего со всех сторон «Ур-ра!» у меня заложило уши.

— Тише, тише, — Геллерт не повышал голоса, однако его было отлично слышно. — Не стоит проверять здешние потолки на прочность. Лучше проводи нас к вашему старосте.

— Слушаюсь, монсеньор! — вихрастый буквально раздулся от гордости. Однако выполнить просьбу не успел, староста — рослый, огненно-рыжий бородач — сам подошёл к нам.

— Монсеньор, — неуклюже, но с глубоким почтением поклонился он. — Госпожа княгиня. — И я, поняв, что неосознанно прячусь за спинами спутников, сделала полшага вперёд.

— Здравствуй, Калеб, — поприветствовал Геллерт в ответ, заставив меня удивиться: неужели он помнит такие мелочи, как имена деревенских старост? Ведь сенешаль ничего такого не упоминал. — Как вы разместились? Всего ли хватает?

— Всего, монсеньор, — заверил староста. — Мы думали, теснее будет, а тута вон какие хоромы. И для скота место нашлось, токмо стойла сколотим. До колодца недалече, воздух хороший. Солнышка токмо нет, но эт ничего, потерпим…

Я слушала разговор Геллерта с крестьянином и не могла не удивляться, насколько всё в замке оказалось продумано. Подземелья словно веками готовили к подобной беде — и наконец они пригодились.

«Нас не так-то просто победить, дядя. Даже если бой заведомо неравный».

***

До самого обеда я неутомимой тенью следовала за Геллертом и сенешалем. Побывала в лазарете и выслушала отчёт целительницы о запасах бинтов, лекарственных трав и порошков. Проведала кладовые, где шарообразный, лысый, как пятка, кастелян, отдуваясь, рассказал о запасах продовольствия. Заглянула в кузницу и чуть не оглохла от грохота молотов: кузнецы не покладая рук ковали мечи и наконечники для стрел и копий.

А потом Геллерта разыскал юный маркиз де Шеро и после положенных по этикету фраз знакомства напомнил, что светлейшего князя ждут в Зале Совета.

— Благодарю, Этьен, — кивнул ему Геллерт и обратился ко мне: — Кристин, вынужден покинуть вас. Обедайте без меня, не ждите.

Разбить возникшую у меня твёрдую уверенность, что он собрался не обедать в принципе, не смогла бы самая тяжёлая кувалда из замковой кузницы. Но увы, на людях другого ответа, кроме «как скажете» я дать не могла. Хотя будь мы одни, поспорила бы на этот счёт в лучших традициях сенешаля Амальрика.

Слишком многое было завязано на князя, чтобы тот мог пренебрегать собой без особенной на то необходимости.

Последняя мысль упорно не давала мне покоя, и, отобедав в своих комнатах, я послала Лидию узнать, чем занят монсеньор. А когда камеристка сообщила, что тот работает в своём кабинете, но вроде бы один, велела принести ещё еды. Лидия непонимающе захлопала глазами, однако приказание выполнила. И я, взяв тяжёлый серебряный поднос и мимоходом подумав, как будет стыдно его уронить, собралась с решимостью и понесла обед Геллерту.

Глава 58

— Входите!

Резкость ответа на мой деликатный стук не смогла приглушить даже толстая дверь кабинета. Однако я была морально готова к такому приёму и потому без заминки потянула на себя дверную ручку. Затем подняла с пола поднос — в своей способности одновременно держать его и открывать дверь я благоразумно не была уверена — и вошла в комнату.

— Кристин?

Геллерт, сидевший за заваленным бумагами письменным столом, не успел прогнать из взгляда раздражение, но мне хватило самообладания ответить на него лёгкой улыбкой.

— Я принесла вам обед.

— Благодарю. — У меня было ощущение, что, окажись на моём месте служанка, её бы уже отправили обратно вместе с подносом. — К сожалению, я пока очень занят.

— Но вы же освободитесь рано или поздно, — мягко возразила я, ставя поднос на невысокий столик рядом с камином. Распрямилась, встретилась с Геллертом глазами и с безмятежностью, достойной Первой Девы, сказала: — Не буду вам мешать.

Однако не успела сделать и пары шагов в сторону двери, как меня остановили:

— Кристин!

Я повернулась.

— Спасибо. — Геллерт как будто раскаивался за свою неприветливость. — Вы сами-то обедали?

— Да, конечно, — успокоила я его заботу.

— Тогда, — он поднялся из-за стола и неожиданно неловким жестом указал на поднос, — может, просто посидите со мной за компанию?

— С удовольствием!

И фраза, и солнечная улыбка вырвались у меня, прежде чем рассудок успел решить, что правильнее вести себя сдержанно.

«Глупышка я. И даже душа Крис не в силах это исправить».

Геллерт придвинул к столику второй стул и галантно помог мне усесться.

«Как вообще такое возможно? — Если блеск глаз я ещё могла спрятать под ресницами, то скрыть румянец было совершенно невозможно. — Не доверять человеку до конца и при этом расцветать от банальнейшего знака внимания?»

Нет, сейчас лучше об этом не думать. И, желая отвлечься, я потянулась к ручке большого серебряного клоша, которым был накрыт поднос. То же самое сделал Геллерт, и наши пальцы случайно встретились.

«Ох!»

Я отдёрнула руку, словно обжёгшись, и лица Геллерта коснулась тень. Но как оказалось, вовсе не из-за моей реакции.

— Кристин, вы позволите? — И, не дожидаясь разрешения, он взял меня за руку. Обеспокоенно заглянул в лицо: — Вы хорошо себя чувствуете?

— Да, — честно ответила я, не понимая, в чём дело. Да, по сравнению с его ладонью, мои пальцы были ледяными, но разве это не мелочи?

— Хм. — Геллерт отпустил меня и, усаживаясь напротив, будто невпопад спросил: — А чем вы планировали заниматься после обеда?

Я бы предпочла не отвечать — почему-то неловко было признаваться. Но солгать не решилась и потому сказала:

— Думала найти сенешаля Амальрика и узнать, чем я могу помочь в замке.

— Самоотверженно с вашей стороны, — одобрил Геллерт. Но не успела я вновь польщённо заалеть, как он продолжил: — Тем не менее прошу вас: отдохните до конца дня. Поберегите себя.