Рысюхин и пятнадцать бочек джина (СИ) - "Котус"

Перед сном опять связался с жёнами, оказалось, что они уже едут, закончив с записью. Отлично! Завтра утром поеду, встречу их в Смолевичах.

С утра дети, как нарочно, стали с грустными мордашками спрашивать про маму. Пообещал им, что скоро привезу каждому по маме, и, если Катя вряд ли что-то поняла, то Ромка обрадовался. Вот так — поиграть с папой всегда пожалуйста, но мама — вне конкуренции всегда. Что делать? Обещал — надо выполнять, так что съездил и привёз.

По дороге в Смолевичи наконец-то прорезался после долгого перерыва дед. Оказывается, мне очень сильно не хватало этого голоса в голове! Хм, прозвучало как-то не так… Ну и пусть его!

Деду «технические работы», чем бы они ни были, пошли на пользу. Понял я это сразу, поскольку первой же фразой было:

«Так, внучок! Я не понял — мы сливы на первом уровне Изнанки собирать будем или нет? Ты сколько надо мной издеваться собираешься?»

«Привет, дед! Я по тебе соскучиться успел!»

«Ты от темы не уходи! Сколько ещё всякие мохнатые коврики-переростки будут сжирать мои сливы⁈»

«Займёмся, в этом же году займёмся, уже есть в планах! Гвардию довели до новой плановой численности, запас мин сделали полторы тысячи штук сверх того запаса, который планировали иметь на всякий случай в неприкосновенности. Сейчас, пока там весна не началась, и земля не просохла, наделаю „Крон“ и тяжёлых дробовиков наподобие укороченных крепостных ружей — и в этом году займёмся разведкой новой Изнанки!»

Дальше он всю дорогу бухтел, что называется, на злобу дня, я же то угукал, то хмыкал и радовался, что он вернулся, причём, вроде бы, в первоначальном состоянии.

Маша с Ульяной вышли из поезда уставшие, но довольные. Всё-таки не хватает им вот этого, занятий музыкой, причём не вдвоём друг с другом, и не со мной на троих, и даже не в обществе соседей, а в профессиональном сообществе. Договориться, что ли, с минской консерваторией о подготовке совместными усилиями концертной программы? Или это в филармонию идти надо? Придётся звонить профессору Лебединскому, он не только на сам вопрос ответит, а ещё и проконсультирует, есть ли вообще шанс, как это подать, может быть — даже к кому именно и как обратиться. Но это уже ближе к лету: сейчас девчата взбодрились, потом будет Весенний бал, а вот как все впечатления от него переварят и заскучают… Правда, есть одно маленькое «но», которое к осени станет большим и заметным — Машино состояние. Если малыш ожидается в первых числах ноября, то в начале сентября животик должен быть таким, с каким в общество не выходят. Удовлетворится ли она ролью за сценой, должностью композитора и постановщика? Не уверен, если честно. С другой стороны, программу можно готовить и к следующей весне. Ладно, это всё вопросы будущего. Сейчас важнее другое: узнают ли про покусанный хвост, и во что мне эта новость обойдётся, если узнают.

Ну, а дома уже в конце обеда супруги попытались перелицевать все мои планы. Мол, не лететь мне надо в Викентьевку, а ехать. И сразу с Ульяной, Катей и няней. Здрасьте-мордасьте!

— Девочки, два вопроса. Первое: где вы жить будете?

— Как где! Ты же говорил, что напротив управы, на главной площади, новый дом построили! Или врал?

— Нет, конечно!

— Что «нет»? Нет, не врал или нет, не построили?

— Построили, хоть и не на центральной площади, место там шумное очень и людное, а напротив дома Влада Белякова. Но зданию надо было усадку дать, там только черновую отделку сделали. Одна из задач, ради которых лечу — дать указания о чистовом ремонте. Потом нужно будет мебель выбирать, думаю, надо будет это делать в Осиповичах или в Бобруйске. Но это летом, когда ремонт закончат.

— Ты что! Мебель надо подобрать заранее! Чтобы отделка ей соответствовала!

— А разве не наоборот, мебель подбирают под имеющуюся отделку?

— Если речь о съёмной квартире — то да, иначе — нет, и то, и другое делается одновременно и подгоняется друг под друга.

— Но всё равно, согласитесь, жить с маленьким ребёнком в доме, где идёт ремонт…

— У Влада можно остановиться. Как там было? Вассал может принимать сюзерена до месяца вроде, да?

— В нашем случае вассала олицетворяет глава рода Беляковых, отнюдь не Влад. И у него тоже особо не поживёшь: Труда отъелась, подлечилась, и где-то через месяц Влад тоже папой станет.

— И они молчали⁈ Вот свинтусы!!!

Тема была успешно переведена, и с этой новости мои «третинки» ближайшие дня три точно не слезут. Вот какой я коварный тип: придержал новость и шарахнул этим калибром в самый нужный момент. Пока они придумывали кары за скрытность для четы Беляковых я тихонько пошёл готовить к вылету дельталёт.

Глава 24

Что неудобно и неприятно при полётах в Викентьевку, в противовес удобству в скорости и независимости от состояния дорог, так это отсутствие там нормальной полосы. Садится приходится на насыпь, что ведёт через древнее бывшее озеро к старому торговому тракту от Осипович до Слуцка, с поворотом на Старые Дороги. Точнее, когда тракт прокладывали, никаких Осипович ещё близко не было, так, удобное место для переправы и отводка от торного пути Минск–Пуховичи–Бобруйск–Могилёв. Но сейчас, когда Осиповичи из хутора около имения Протасевичи превратились в город, около которого затерялась в лесах и болотах усадьба Протеевичей, это уже именно тракт из Осипович до Слуцка. Кстати, загадка природы: почему деревня Левки, стоящая на пересечении двух некогда больших и торных торговых трактов, Марьина Горка — Старые Дороги и Бобруйск — Слуцк, никогда не была и не стала сейчас чем-то большим, чем небольшая деревенька, даже без сколько-то приличного трактира? Нет, корчма там была и есть, красивая, капитальная, из камня сложенная, но именно что корчма. И ничего больше. Почему люди не воспользовались шансом? Могли ведь вырасти немногим хуже, чем Осиповичи после постройки железной дороги. Не знаю и не понимаю. Видимо, остаётся только принять как данность, что не все шансы, даже самые удачные, и очевидные, реализуются.

Ну, а чтоб сесть на насыпь с дорогой, по которой постоянно хоть кто-то, да едет, не грузовики из песчаного карьера, так повозки с грузом в те же Осиповичи, нужно принимать особые меры. Или согласовывать по мобилету точное время прилёта, чтобы на земле перекрыли дорогу, или летать над нею, разгоняя помехи. Ну, или совмещать: предупредить о примерном времени и покружить немного над дорогой, пока её расчистят, как я, собственно, и поступаю. Плюс потом добираться от гаража при карьерах до, собственно, села. Что, опять же, требовало предварительной подготовки. Да и сама дорога длиною больше пяти километров требовала времени. Пусть это уже не едва накатанная колея с торчащими корнями, а вполне приличный шоссированный просёлок, но пять километров — это десять минут при средней скорости тридцать километров в час, то есть, если не я за рулём своего автомобиля, то уже минут пятнадцать. Поневоле вспоминались рассказы деда о том, что в его время дорога от города до аэропорта и от аэропорта до города в месте назначения запросто могла занять вдвое больше времени, чем сам полёт, например, если лететь из Минска в Москву или обратно. Мне до такого безобразия, конечно, далеко, но что-то общее есть.

Самое обидное, что построить полосу ближе к посёлку не получится без совершенно несоразмерных проблем: единственное подходящее место было там, где рос единственный же приличный лес с сортовыми соснами, пригодными не только на дрова и уголь зрелыми берёзами и осинами, а не смесь непонятных кустов и кривулек, со стволами толщиной в руку. Ну, а второе удобное место — как раз вдоль запланированной к постройке второй улицы. Все остальные ровные места были слишком маленькими, а так или уклоны, или бугры, или ямы. Выровнять, конечно, было можно, но по цене сравнимо с тем, чтобы расчистить полосу возле карьера и держать там, в гараже, специально для этого построенного «Жабыча». Восточнее Викентьевки, там, где в мире деда располагался артиллерийский полигон, можно было хоть международный аэропорт, из того же мира позаимствованный, отгрохать, но смысла строить полосу на расстоянии в полтора-два раза дальше карьера, не было никакого. Вообще. Разве что проложить потом более короткий путь к концу той самой второй улицы, это позволит сэкономить километр-полтора.