Сварог (СИ) - Нарциссова Сана

— Не всегда. Пламя пробудилось во мне, когда палачи пришли по мою душу.

Лада обомлела. Испуганно и с сочувствием посмотрела на Сварога, который не отрывал взгляда от огня.

— Тебя хотели убить? За что же? Кто? — она не заметила, как в порыве волнения схватилась руками за его плечо, чтобы обратить на себя внимание и заглянуть ему в глаза, дабы увидеть, что он сейчас чувствует. Сварог повернул к ней голову, потянулся рукой к её лицу, невесомо погладил и улыбнулся.

— Папа. А за что, я не знаю. Раньше знал, а сейчас это все кажется таким ничтожным и неважным.

— Как... Как может отец убить своего ребенка? Да разве ж такое возможно?

Сварог видел её переживания, ему сделалось стыдно, за то, что заставил её так волноваться. Он пересилил себя, повернулся к ней и аккуратно к себе прижал, заключив в свои объятия.

— Не забивай свою милую головку такими мрачными мыслями. Все хорошо. — Ладе хотелось возразить, сказать, что она хочет знать все о его горе, в мельчайших подробностях, хотела ему помочь, разделить его боль... Но в его объятиях сейчас было так тепло и уютно. Ей не хотелось прерывать эти мгновения, поэтому сдержалась, успокоилась. — О чем ты хотела погадать?

— О любви, — улыбнулась Лада, и подняла к нему глаза, не отстраняясь. — Хотела посмотреть, кто мне судьбой уготован.

— Почему у Мокошь не спросила? — Лада в ответ пожала плечами. Сварог тихо засмеялся.

— Не смейся! — возмутилась Лада, — Это слишком волнительно и страшно, чтобы вот так взять и все узнать! — Сварог рассмеялся громче, прижал её крепче. Лада набралась смелости и обняла его в ответ.

— И чего тут узнавать... — сказал он, когда почувствовал её руки на своей спине. Лада не поняла, к чему он это сказал... Или поняла, но сделала вид, что не услышала.

Сварог ещё раз осмотрел состояние крицы в огне, перемешал раскаленные камни палкой, которая тут же загорелась, чтобы понять насколько они смягчились, а когда понял, что время ещё есть, то потушил горящий, импровизированный, деревянный инструмент ногами, и повел Ладу из кузницы наружу, к берегу реки, на свежий и прохладный воздух. Они сели там же, куда он когда-то привел Марену, вытащив из огня. Лада села рядом, но на достаточном расстоянии, чтобы это считалось приличным. Хотя кто эти приличия придумал? Ей хотелось сесть к нему на колени и неотрываясь смотреть в его темные глаза, которые так старательно скрывают от её внимательного взгляда его раненную душу. Как хорошо, что никто не может читать её мыслей, стало бы ужасно неловко.

— Как там Белобог? — спросил вдруг Сварог, внимательно посмотрев ей в глаза. Лада смутилась, нахмурилась, не поняв, почему он сейчас решил заговорить о нем.

— Он покинул Ирий, — ответила она. Он нарочно захотел её смутить? Зачем? Ну, что ж, она тоже так умеет, — Кто такая Нонцена?

Сказать, что Сварог удивился, ничего не сказать. О Нонцене не знал даже Белобог, так откуда Ладе известно её имя?

— Откуда ты её знаешь?

— Ты в бреду все время её имя повторял. — Не все время. Всего дважды за все три дня пока он был без сознания. Но и этого, ей показалось слишком много. — Звал её, благодарил за что-то.

— Нонцену-то? Не бреши, не мог я так часто её звать.

— Звал! — настаивала Лада. Сварог улыбнулся, не стал спорить.

— Ну, звал, так звал... Сестра она моя. Матери разные - отец один. Мы с ней не общались толком, но она меня частенько выручала. За то, наверное, и благодарил. Интересно, как она поживает сейчас. Расстроилась наверное, что я ушел... Куда Белобог направился?

— Не знаю. — ответила Лада, чуть успокоившись. — Он же ни перед кем не отчитывается.

Подул ветер. Прохлада воды сделала его ледяным. Лада невольно покрылась мурашками от холода. Сварог зажег пламя перед собой и придвинулся к девушке ближе, прижал её к себе.

— А как она тебя выручала? — поинтересовалась Лада, словно ничего не произошло. Она уже привыкла к его прикосновениям. Сварог подумал с чего бы начать и как бы рассказать все так, чтобы не сильно её пугать.

— Её мать не позволяла ей со мной общаться, но Нонцена все равно умудрялась предупреждать меня о кознях, которые строили братья, чтобы меня незаметно приструнить. — он намерено не использовал слово "убить".

— Почему ей нельзя было с тобой общаться?

— Это сложно объяснить, Лада. Таам практически всем отличается от вашего мира. Другие ценности, другая жизнь, другие стремления. — Лада подняла к нему глаза и произнесла:

— Ирий теперь и твой дом тоже, Сварог. Мы твоя новая семья, друзья и близкие. Мы тебя любим.

— Ты меня тоже любишь?

Лада смутилась, опустила глаза, не ответила и быстро сменила тему.

— Матушка читала тебе сказки перед сном? Пела колыбельные?

Сварог улыбнулся ей. Вспомнил детство и свою любимую мать.

— Пела.

— Ну вот! — засияла Лада, — А ты говоришь ценности разные. Ты такой же как и мы. Хочешь я спою? Велес сказал, что ты не спишь практически.

— Не могу долго железо без присмотра оставлять, вот и не сплю. Но ты спой, я послушаю с удовольстием.

Лада не очень понимала, зачем петь колыбельную, если он все равно не будет спать. Но петь она любила, поэтому положив свою голову ему на плечо стала мирно напевать мелодию, которую сочинила ещё несколько лет назад.

Усни мой сокол в эту ночьЛети на встречу к сладким снам,Где роза рдеет средь болот

И ждет тебя,Уже любя.

Возьми её и успокой,Согрей в объятиях и душой,Любовь ей подари и таПредстанет девой пред тобой.

Усни мой птенчик, засыпай.Тебя ждут дали чудных грез.Средь страшных копий в дивный мирТропу хранит бесстрашный пес.

Он злобен, грозен и свиреп.Коль дашь ладонь - укусит он.Но ты не бойся и смелей.

Погладь егоСвоей другой.

Усни мой храбрый, отдыхайЯ сохраню твой мирный сон,А утро встретишь ты без ранЗабудешь страх,

Печальи боль.

Тебя ждет верный, сильный песИ роза ждет средь тёрн шипов,Тебя ждут дали чудных грез.

Ты только спиУсни, усни.

Лада была сильно уставшая после дороги, а потому, закончив песню, закрыла глаза и сама же провалилась в сон...

Глава 30. Станут вместе.

Глава 30. Станут вместе.

Он сидел какое-то время в тишине и разглядывал её под неровным светом своего пламени и луны. Его взгляд был полон нежности, восхищения и любви. Дыхание Лады было спокойным, ровным, словно она невольно пыталась слиться с гормонией природы, с журчанием реки и шелестом ветра. Сварогу захотелось осыпать поцелуями её приоткрытые мирным сном губы. Спящей Лада была ещё пленительнее, нежнее и красивее, и этим невольно пробуждала в нем ещё большую преданность и желание её защищать и оберегать от любых напастей. Подумать только: заснула на его плечах! Значит она ему верит, доверяет и знает, что с ним она в безопасности. Что ещё может так же радовать мужское самолюбие?

Сварог потушил огонь и аккуратно, чтобы не разбудить взял её на руки и поднялся с места. Она все-таки проснулась, заглянула ему в глаза и слабо улыбнулась. Лада устроилась на его руках по-удобнее и снова закрыла глаза, позволив донести её до кузни. Он отдал ей свое место для ночлега, которое он застелил себе из сухой травы. Уложил её, а вместо подушки положил ей под голову узел с одеждой, который она принесла с собой.

Тревожные и запутанные мысли перестали мучить Ладу, как только она увидела его, поговорила, прикоснулась к нему. Теперь ей стало неважно, что он подумает, если увидит вышитые узоры на рубашках. Пускай знает, что она за него переживает, знает, что дорог ей. Он ведь все поймет, не осудит и не будет позволять себе слишком многого. Сварогу и делать ничего не пришлось для того, чтобы Лада начала постепенно в него влюбляться.

А что ему нужно было делать, действительно? Он и так великолепен.

Сварог поглядел на неё какое-то время, пока Лада не отвернулась от него, повернувшись на бок. Когда убедился, что она спит, то поднялся с места и проверил печь. Так как силу огню он перед уходом не придал, железо особо вида своего не поменяло, поэтому только сейчас решил его разогреть до нужного жара. Лада спала около окна через которое в кузницу проникал прохладный воздух, он знал, что от жары она сильно мучаться не будет, поэтому работал, не переживая о её комфорте. Силу огня он усиливал постепенно, добавлял жару и ждал какое-то время, прежде чем повысить его снова. И сейчас, перемешивая руду палкой он одновременно усиливал пламя, чтобы процесс плавки пошел быстрее. Железо уже расколилось до красна, до жидкого состояния ему ещё было далеко. Когда он решил, что жара пока достаточно, то оставил огонь и крицу в покое и вышел из кузницы, присел у входа, облокотившись на стену, поднял глаза к звездам.