Связанные кровью (СИ) - Морозова Мария

— Ну вот, хоть будет, что почитать, — улыбнулся Ниар.

Он тоже сбросил обувь и улегся на мою кровать, благо, та была достаточно широкой. Устроился поудобнее, подложив под спину побольше подушек, и похлопал рукой по покрывалу.

— Иди ко мне.

Понимая, что, заразная я или нет, — уже не имеет никакого значения, я села рядом и оперлась ему на грудь. Потом подтянула к себе папку и открыла ее.

— Есть что-нибудь новенькое? — спросил Ниар, перебирая мои волосы.

— Конкретного имени нет, — я покачала головой. — И мне теперь тоже кажется, что оно было в тех бумагах, которые пропали из дома дяди Годфри. А здесь папа только подошел к тому, чтобы найти источник заражения.

— И как?

Разложив бумаги, я ткнула пальцем в лист, на котором схематично была изображена карта Ильброна.

— Видимо, сначала папа пытался найти пространственные закономерности. Но не нашел. Судя по отчетам, первые заболевшие начали появляться в совершенно разных частях города. Да и позже… У папы не получилось выделить какой-то отдельный район, который бы сильно отличался от остальных по числу зараженных или погибших. Понятно, что в бедных кварталах их было больше всего, но скорее всего, за счет того, что там в принципе живет больше народу. А так болели и аристократы, и торговцы, и рабочие.

— Думаешь, источников было несколько?

— Или источник один, но такой, через который прошла едва ли не половина города. Систему водоснабжения папа исключил однозначно. Что это еще могло быть?

— А можешь кое о чем подумать? Если бы отравителем была ты, что бы ты использовала в качестве основы для яда?

Я закусила губу. Рассуждать о таком еще не приходилось, но я не видела в этом ничего ужасного. Чтобы раскрыть преступление, думай, как преступник… Рабочий же подход.

— Самый очевидный вариант — еда, — признала в итоге. — Отравить что-то, что может попасть на стол и бедняку, и аристократу. Что-то такое, что не нужно варить или жарить, чтобы белок не разрушился. Но вариантов получается слишком много. Это может быть и уже готовый хлеб, и сладости, и даже масла или напитки.

— Может, праздник? — предположил Ниар. — Массовые гуляния, на которых легко раздать тысячам людей, например, отравленный пунш.

Я покопалась в бумагах, разыскивая нужную.

— Инкубационный период болезни папа оценил, как шесть-восемь недель. Это ненормально много, потому что раньше чуме хватало недели, чтобы разыграться. Но я папе верю. В конце концов, тут нет ничего странного, если вспомнить, что возбудителю не позволили нормально размножаться.

— Согласен, — мужчина кивнул. — Значит, можно поискать праздник. который случился за полтора или два месяца до первых вспышек.

— Правда тут тоже хватает нестыковок, — не слишком уверенно заявила я. — Чума длилась больше четырех месяцев. Если штамм был незаразным, откуда брались новые заболевшие?

— Значит, людей заражали на протяжении всего этого времени, — произнес Ниар.

Меня передернуло. Вот кем нужно было быть, чтобы пойти на такое?

— Эпидемия не вышла за пределы пригородов Ильброна, — пробормотала я, чтобы не думать о лишнем. — Считалось, что весь остальной Темиран спасли жесткие карантинные меры, но теперь понятно, что это не так. За четыре месяца чумой заразилось сорок пять процентов столичного населения. Из них скончалось девять процентов. По сравнению со всеми предыдущими вспышками — это было очень и очень хорошо.

— Да, видимо, повальный мор этой твари действительно был не нужен, — вздохнул Ниар.

— Еще в бумагах есть то, что мне не очень понятно, — я продолжила. — Например, вот тут. Похоже, сначала папа пересчитал людей, заболевших в первые две недели эпидемии. Всего семь тысяч триста двадцать человек. Но что за шифрами он их пометил? Что такое эти «АБН сто, три ноля, тире, четыреста, ноль, двадцать шесть»?

— Мне почему-то напоминает идентификаторы документов. Может, удостоверения личности?

— Мне просто что-то напоминает, вот только не могу понять, что именно. А вот тут… — Я достала из стопки единственный лист, который был копией газетной страницы, а не рукописными записями. — «Голос Темирана», какой номер, не видно, он стерся. И тут ничего нет, кроме некрологов.

— Значит, какой-то из этих некрологов привлек внимание твоего отца, — сделал логичный вывод Ниар.

— Интересно, чем?

— Хм… — Он задумался. — Во время эпидемии в газетах размещали только значимые некрологи. Особенно в издании вроде «Голоса Темирана». Поэтому можно проверить каждый из них.

— Ты скажешь лорду Фэрру…

— Конечно, — улыбнулся мужчина.

— Вот статистика по заболевшим, — нашла я очередной лист. — И график, на котором видно, как заболеваемость росла. Видишь, как было резко сначала? В первые три недели каждый день появлялись сотни зараженных. Потом линия стала плавнее и даже пошла на спад. Чтобы окончательно уйти в ноль через четыре месяца после начала.

— Вполне укладывается в картину контролируемой эпидемии. Сначала — массовое заражение, потом заражения точечные, для поддержания.

— А потом они позволили нам победить чуму, — вздохнула я.

— Или просто лекарство, созданное твоим отцом, оказалось слишком эффективным.

— Посмотрим, поможет ли мне.

— Обязательно поможет, — выдохнул Ниар мне в волосы.

Я счастливо зажмурилась. Но тревога не позволяла отвлечься слишком надолго.

— Надо бы все это переписать. Можешь попросить у лорда Квиберна бумагу и перо?

— Давай-ка я сам этим займусь, — предложил вдруг Ниар. — А тебе лучше отдохнуть.

— Ты не разберешь, — отказалась я.

— Тогда ты просто диктуй, — хмыкнул он. — Уж записать за тобой у меня получится?

Идея показалась мне разумной. Ниар нашел бумагу и устроил себе рабочее место за столом у окна. И работа закипела. Оказалось, что так выходит гораздо быстрее, чем если бы я делала это сама. Не нужно было все время переключаться между чистовиком и черновиком, а Ниар писал четко и разборчиво. Когда окончательно стемнело, чистовик был почти готов.

— Сделаем копии и отдадим Раймонду, — решил Ниар, устало потягиваясь. — Может, его аналитики найдут, за что зацепиться.

— Но черновик я бы хотела оставить себе, — кивнула я и ласково погладила страницу, последнюю из тех, что здесь остались. — Какая-никакая, а память о папе.

— Конечно. Думаю, никто не будет против.

Стук в дверь раздался, когда Ниар поставил точку, заканчивая такую непростую, но важную работу.

— Ну и как у нас дела? — поинтересовался лорд Квиберн, входя в палату. За ним шел лорд Белтрайн. Только Сэрли не было. — Вижу, совсем неплохо.

— Во всяком случаем, мне не хуже, — призналась я.

— Сейчас проверим.

Я послушно села на койку для осмотра. И все повторилось. Температура, аура, кровь, образец которой взяли и у Ниара. Целитель внимательно осмотрел мою сыпь и резюмировал:

— Она как будто бы становится меньше и бледнее. После ужина получишь вторую дозу сыворотки. Посмотрим, как пойдет.

— Вам удалось что-нибудь понять? — не выдержал Ниар.

— О да, — довольно протянул Белтрайн. — И найти, и понять. Как оказалось, изначально мы искали вообще не то и не там. Обращали все свое внимание на энергетические компоненты, но даже не подумали проверить кровь на чужеродные белки.

— Белки? — переспросила я. — Значит, все-таки чума?

— Что-то вроде нее, — кивнул Квиберн. Он присел на кровать Ниара, вытягивая ноги, и пояснил: — То, что мы считали проклятием, оказалось сложным маго-органическим комплексом, очень похожим на чумной штамм. Я бы даже сказал, что он был создан на основе чумного штамма. Такая дрянь не определялась простыми тестами, не реагировала на чары и зелья, но при этом разрушала организм.

— И наш ритуал повлиял на нее очень интересным образом, — продолжил Белтрайн. — Разделил на две части. Магический компонент остался сидеть в организме Ниара. А белковый достался Йеналь. И из-за своей похожести на возбудителя кровяной чумы вызвал очень характерный симптом.