Император Пограничья 7 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Но моё внимание приковала одна фигура на краю этого организованного хаоса.

Сердце вдруг ёкнуло узнаванием, словно пропустило удар. Хильда! На мгновение мне показалось, что это моя оставшаяся в далеком прошлом возлюбленная и жена танцует сейчас танец Смерти.

Наваждение мелькнуло и пропало. Нет не она и даже не похожа. Разве что движениями, стремительными и точными, так что я залюбовался.

Высокая женщина с длинными медно-рыжими волосами, заплетёнными в косу, двигалась среди врагов как смертоносный вихрь. В её руке сверкал одноручный меч необычного серебристо-синего оттенка — я сразу узнал Грозовой булат, редчайший сплав, способный накапливать и проводить магическую энергию стихии воздуха.

Стремительная, как вихрь, девушка металась в самой гуще боя, и вокруг неё творилось настоящее безумие. Правой рукой она рубила с хирургической точностью — вокруг клинка вращались почти невидимые режущие потоки воздуха, превращавшие и без того смертоносный металл в орудие чудовищной силы.

Каждый удар не просто отсекал конечности или головы тварей — воздушные лезвия расширяли раны, превращая их в зияющие провалы, из которых фонтанировала чёрная кровь. Каждое движение было выверено до миллиметра, а магически усиленный клинок оставлял за собой следы такой разрушительной мощи, что плоть тварей просто рвалась на куски.

Левой же рукой она направляла магический жезл то на одну, то на другую тварь. Когда Стрига попыталась зайти сбоку, женщина даже не повернулась — просто выбросила в его сторону артефакт, и сжатый до отказа воздушный полумесяц прошёл сквозь монстра, разрезав его пополам от макушки до пяток.

Она двигалась с какой-то яростной, дикой грацией. Звенящий от накопленной энергии меч рассёк Трухляка от плеча к бедру, разворот — и новое воздушное лезвие срезало голову массивной Стриги в десяти метрах от неё.

— Одиннадцать часов, гранаты! — её голос, хриплый от боевого клича, разнёсся над полем боя. — Марков, прикрой Степанова! Елена, экономь патроны, целься в голову!

Команды были короткими, точными. Бойцы выполняли их мгновенно, что говорило о железной дисциплине и авторитете командира.

Это была не хрупкая красавица из высшего света, а воительница. Настоящая валькирия, рождённая для битвы. В её движениях читалась не просто техника, а страсть, обжигающее пламя, которое заставляло кровь быстрее бежать по венам.

Ихор Бездушных покрывала её форму, но она не обращала внимания. Прядь волос выбилась из косы и прилипла к вспотевшему лбу. Она смахнула её окровавленной рукой, оставив чёрный след на щеке, и в этом простом жесте было больше изящества, чем в танцах самых умелых придворных дам.

Стрига попыталась зайти ей за спину, но девушка словно почувствовала опасность. Резкий разворот, и вихревой клинок распорол твари брюхо, попутно срубив вскинутые передние лапы. Смоляная кровь брызнула фонтаном, но она уже крутанулась к следующему противнику.

Заметив приближение группы людей, несколько стрелков развернули стволы в нашу сторону. Я уже готовился поставить Каменные заслоны на пути пуль, когда девушка бросила взгляд в нашу сторону.

— Свои! — гаркнула она, когда её взгляд упал на мой отряд, точнее — на Полину. — Это Белозёрова! Не стрелять!

Я выхватил меч из ножен, одновременно трансформируя его в глефу, с силой оттолкнулся от седла, бросив себя ввысь по дуге, и активировал Воздушный шаг. Мир замедлился, и я рухнул в самую гущу боя. Лезвие из Сумеречной стали вспороло плоть Стриги, развалив её на два вонючих ломтя. Уйдя в кувырок, следующим движением я снёс головы паре Трухляков, третьим — вскрыл подбрюшье Стриги в теле мутировавшего лося. Чёрная кровь заливала землю, превращая её в скользкую, чавкающую под ногами кашу.

Волна боя вынесла меня прямо к девушке с мечом. Краем глаза я заметил, как массивная человекоподобная Стрига обходит рыжеволосую командиршу сзади, пока та добивала другого монстра. Не думая, я развернулся и выбросил в сторону монстра Каменный клинок. Гранитное копьё пробило тварь насквозь, пригвоздив её к земле.

В тот же момент я почувствовал движение воздуха за спиной, но режущий вихрь прошёл в сантиметре от моей головы, и я услышал влажный звук разрубаемой плоти. Обернувшись, увидел расколотый череп Стриги-волка, которая почти дотянулась до меня когтями.

На миг наши с незнакомкой взгляды встретились. Её глаза полыхали боевым азартом, но в их глубине мелькнуло что-то ещё — признание равного. Она чуть кивнула, и мы снова развернулись к врагам, продолжая смертельную пляску.

Мои дружинники атаковали ряды Бездушных с флангов. Безбородко сжигал Трухляков пачками, Валькирии работали слаженной парой, прикрывая друг друга. Полина заморозила группу Бздыхов, превратив их в ледяные статуи.

Постепенно натиск тварей ослабевал. Последние враги падали под градом пуль и ударами клинков. Поле боя покрылось изуродованными телами монстров, чёрная кровь пропитала землю.

— Проверить раненых! — скомандовала рыжеволосая женщина, вытирая меч о штанину убитой твари, когда-то бывшей грузным мужчиной. — Собрать кристаллы! Дозоры по периметру!

Я выдернул глефу из тела последнего Трухляка и огляделся. Поле боя представляло собой жуткое зрелище — больше полусотни трупов Бездушных устилали землю, но люди выстояли. Несколько раненых не в счёт.

Её люди бросились выполнять приказы с чёткостью, говорящей о долгой совместной службе. Она повернулась ко мне, и я снова почувствовал это странное притяжение.

Высокая — лишь на полголовы ниже меня ростом, что для женщины было редкостью. Старше и Полины, и Василисы, лет двадцать пять или около того. Под испачканной кровью формой угадывалось красивая, атлетическая фигура, выдававшая годы упорных тренировок. Медно-рыжие волосы, собранные в тугую косу с вплетёнными металлическими кольцами, частично растрепались во время боя. Несколько прядей обрамляли лицо с резкими, но привлекательными чертами — высокие скулы, прямой нос и волевой подбородок с небольшой родинкой. Шрам через левую бровь придавал ей особую, хищную красоту, но серо-голубые глаза цвета штормового моря смотрели прямо и честно.

Даже залитая кровью тварей, с грязью на лице, она излучала особую харизму — не красоту в привычном понимании, а притягательность силы и уверенности. Это была не изнеженная аристократка, от скуки играющая в войнушку, а настоящий ратница, закалённая в горниле сражений. Полени́ца[1], шагнувшая на поле боя прямиком из древней былины.

Я поймал себя на том, что не могу отвести взгляд. Почувствовал, как что-то сжалось в груди. Не от покидающего тело адреналина — это чувство я знал слишком хорошо. Нет, это было иное. Словно молния прошла через моё тело, оставив странное тепло и одновременно холод. Время замедлилось, и я будто впервые по-настоящему увидел её, хотя что-то в ней отзывалось болезненно знакомым.

«Моя!», — пронеслось в голове, и я тут же одёрнул себя. Что за бред? Я даже не знаю, кто она такая. Но сердце упрямо стучало: «Моя, моя, моя».

— Благодарю за помощь, сударь, — после боя её голос звучал с лёгкой хрипотцой. — Княжна Засекина Ярослава Фёдоровна, капитан ратной компании «Северные Волки» к вашим услугам.

Полина сбоку от меня напряглась, как готовая к броску кошка. Она переводила пристальный взгляд с Ярославы на меня и обратно, а затем шагнула ближе. Её пальцы побелели от того, как сильно она сжимала рукоять своего жезла

— Боярин Платонов Прохор Игнатьевич, воевода острога Угрюм, — представился я, стараясь не обращать внимания на ревнивые взгляды Белозёровой. — Рад был помочь. Что привело вас в эти края?

Засекина оглядела поле боя, где её люди методично добивали подёргивающихся тварей и собирали кристаллы Эссенции.

— Ехали по дороге, когда эта мразь вывалилась из леса, — она вытерла лоб тыльной стороной ладони, вновь размазывая грязь. — Судя по количеству, это первые отголоски надвигающегося Гона. Обычно Бездушные не собираются такими толпами без причины.