Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей (СИ) - Князева Алиса

— Снова будешь следить за лесом? — спрашивает Грей, и я слышу в его голосе то же напряжение, что ощущаю сама.

Якуб слегка улыбается, но эта улыбка не достигает глаз.

— Можно и так сказать. Я теперь работаю на корону, — говорит он просто. — Простите, больше, боюсь, я не могу рассказать.

Грей присвистывает от удивления, откидываясь на спинку стула.

— Значит, в нашей глуши теперь будет собственный королевский агент, — говорит он с нервным смешком. — Не знаю, радоваться этому или бояться.

— Радуйся, — отвечает Якуб с уверенностью. — Древние силы пробуждаются не только в нашем лесу. По всему королевству есть места, где тонка грань между обычным миром и... другим. Его Величество решил держать всё под контролем.

Я чувствую, как мурашки бегут по коже от его слов. Другой мир? Древние силы? Всё это звучит как сказки, которые рассказывают детям, чтобы те не ходили в лес одни. Но когда их произносит человек, бывший десятилетия крысой из-за проклятия, они приобретают зловещую реальность.

— Будешь нашим защитником? — спрашиваю, пытаясь найти хоть что-то позитивное в этой пугающей новости.

Якуб кивает, и на его лице появляется выражение решимости.

— Я буду следить, чтобы граница оставалась на месте, — говорит он твёрдо. — Чтобы то, что должно оставаться в тени, не вышло на свет.

Мы сидим в тишине несколько мгновений, осмысливая услышанное.

— Кстати, Грей, — говорю я, желая сменить тему на что-то более приземлённое, — я подумываю о поставщиках для моей лавки. Мне нужна будет мука высшего качества для особой выпечки. Ты мог бы стать моим поставщиком?

Парень расплывается в улыбке.

— А это ещё одна причина, почему я здесь. Ардэн пригласил нас. Нужно обсудить детали, но я только за, чтобы тебе помочь.

Мы погружаемся в обсуждение поставок, цен, сезонных продуктов. Якуб слушает с вежливым интересом, иногда вставляя замечания. И постепенно напряжение, вызванное его откровениями, отступает. Мы просто трое друзей, обсуждающих повседневные дела, строящих планы. Свет послеполуденного солнца заливает комнату, создавая иллюзию безопасности и покоя.

Эпилог

Утренний свет заливает кухню нашего дома, играя в волосах моего сына, который сосредоточенно грызёт деревянную игрушку. Его тёмные локоны — точная копия отцовских, но глаза мои. Иларай, наше маленькое чудо и радость. Ему только-только исполнилось три месяца, и каждый день с ним — это новое открытие и приключение.

— Ты уверен, что справишься? — спрашиваю я Ардэна, собирая волосы в практичный пучок и наблюдая, как он с лёгкостью подхватывает Иларая на руки.

— Айрис, — в его голосе слышится мягкая насмешка, — мы с малышом прекрасно переживём несколько часов без тебя. Правда, парень?

Иларай отвечает кряхтением и тянется маленькими пальчиками к лицу отца. Моё сердце сжимается от нежности при виде этой картины — два самых важных человека, за которых я готова отдать всё на свете.

— И не забудь, что ты обещала не задерживаться, — добавляет Ардэн, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. — Нас ждут к шести, а тебе ещё нужно будет собраться.

Я киваю, целую сначала его, потом крошечный носик Иларая, вдыхая его сладкий детский запах. По спине пробегает знакомый трепет предвкушения: сегодня особенный день. День, когда я, наконец, могу вернуться к тому, что любила всегда — к настоящему творчеству.

— Буду готова, — обещаю, накидывая на плечи лёгкую шаль. — Люблю вас обоих.

— И мы тебя любим, — отвечает Ардэн за себя и за сына, и я выскальзываю за дверь, унося с собой тепло этих слов, как невидимый оберег.

Утренний воздух пьянит своей свежестью. Я иду быстрым шагом по мощёным улицам города, который за прошедший год стал по-настоящему моим домом. Здесь каждый камень, каждый поворот знаком и дорог. Люди приветливо кивают мне, и я отвечаю улыбкой, наслаждаясь этим простым человеческим теплом.

Вывеска моей лавки показывается на повороте, и сердце трепещет, как и в первый день. Толкаю дверь, и колокольчик над ней приветствует меня мелодичным звоном. Внутри уже кипит жизнь: несколько посетителей за столиками, наслаждающихся утренними пирожными, аромат свежей выпечки и кофе, дружелюбный гул разговоров.

— Госпожа Айрис! — восклицает Нина, моя главная помощница, стройная девушка с веснушками на носу и ловкими руками. — Мы не ждали вас так рано!

— Не могла дождаться, — признаюсь я, поспешно снимая шаль. — Как дела у нас сегодня?

— Всё по плану, — отвечает она с гордостью. — Утренняя партия выпечки уже готова, обеденная в процессе. Тим занимается кремовыми пирожными, а я закончила декорировать заказ для госпожи Уэллс.

Я киваю с одобрением. За этот год мне удалось собрать команду настоящих мастеров — людей, которые разделяют мою страсть к совершенству.

— Чудесно. Тогда я займусь тортом для тётушки Одэтт.

Иду через зал, я обмениваюсь приветствиями с постоянными клиентами. Госпожа Эльмира, которая каждое утро приходит за своим любимым лавандовым печеньем; господин Барнс, пожилой учитель, обожающий шоколадные эклеры; молодая пара у окна, которая, кажется, обнаружила в нашей лавке идеальное место для романтических встреч.

Каждое их улыбающееся лицо — маленькая победа, доказательство того, что мой труд не напрасен, и сладости действительно дарят радость. Эта мысль согревает меня изнутри, придавая сил.

Кухня встречает меня теплом и гулом работающих печей. Тим, высокий парень с копной рыжих волос, сосредоточенно выводит кремовые узоры на пирожных. Увидев меня, он широко улыбается.

— Госпожа Айрис! Готовы творить чудо?

— Более чем, — отвечаю, повязывая фартук. Мои руки помнят каждое движение, каждый жест, словно и не было этих месяцев отсутствия. — Сегодня особенный торт для особенной женщины.

Я выделила для работы самый большой стол. Все ингредиенты заранее приготовлены моими помощниками — мука высшего качества от мельницы Грея, свежайшие яйца, сливочное масло из той же деревни, специи, привезённые из далёких стран.

Тётушку лариана чревоугодия нужно баловать.

Работа начинается, и я погружаюсь в неё с головой. Взвешиваю муку — движения точные, выверенные годами практики. Отделяю желтки от белков, каждое яйцо идеально свежее. Растапливаю масло до нужной консистенции, добавляю щепотку морской соли — маленький секрет, делающий вкус глубже.

Тесто становится шелковистым, податливым. Я чувствую его как живое существо — оно дышит, развивается, меняется. Добавляю ваниль, цедру апельсина, щепотку кардамона — аромат поднимается облаком, и я закрываю глаза на мгновение, впитывая его всем существом.

Каждое действие наполнено любовью и вниманием. Каждый взмах венчика, поворот лопатки — это не просто механическое движение, это выражение заботы, маленькое заклинание. Торт для тётушки Одэтт должен рассказать историю.

Четыре коржа разной величины выходят из духовки идеальными — золотистыми, пышными, равномерно пропечёнными. В этом заслуга самой «Лакомки», которая не только расцвела здесь, но и преумножила собственные силы. Отчасти благодаря её магии мы так удачно справляемся с запросами столицы. Их аромат наполняет кухню, и я вижу, как Тим и Нина украдкой вдыхают его, улыбаясь.

Теперь самое сложное и любимое — декорирование. Я взбиваю кремы трёх видов: нежный сливочный, переливающийся перламутром; лёгкий ягодный, рубинового оттенка, и шоколадный, глубокий, как ночное небо. Руки двигаются с уверенностью и грацией, которую даёт только истинная страсть к своему делу.

Каждый ярус торта я пропитываю особым сиропом — с ромом, с ягодами, с цитрусами — создавая сложную симфонию вкусов. Между слоями — прослойки из свежих ягод, орехового пралине, шоколадных чипсов. Каждый кусочек этого торта будет открытием, маленьким путешествием для чувства вкуса.

— Потрясающе, — шепчет Нина, наблюдая, как я собираю ярусы, скрепляя их тонкими деревянными шпажками для устойчивости. Томас просто кивает, в его глазах искреннее восхищение.