Дар Древнего короля - Аск Рона

– Из-за меня? – догадалась я.

– Отчасти, – выдохнул асигнатор и замолчал.

– Зер.

– М?

Я набрала побольше воздуха и повторила:

– Все-таки что мы здесь делаем? Есть много других способов проверить мешки.

Он открыл глаза и нахмурился.

– Рей, я правда не думал вести с тобой какие-либо важные беседы, – обратил на меня стальной взор Змей. – Всего-то захотел побыть подальше от людей.

– Подальше от людей? – вскинула я бровь. – Тогда кто же я в твоем понимании? Не человек?

– Ты моя ученица, что делает тебя… несколько интереснее человека.

– Ну, спасибо, – фыркнула я. – Статус, о котором мечтала всю жизнь.

Змей лукаво улыбнулся:

– Рад был угодить.

Он поднялся на ноги и, подобрав с пола все еще полные похлебки миски, без малейшего сожаления выплеснул их на улицу. Птицы, сидевшие на крыше амбара, темными стрелами промелькнули в окне, и, судя по радостному чириканью за дверьми, им стряпня местных поваров точно пришлась по вкусу.

– Не удивлюсь, если после такой готовки стражи помрут без войны, – проворчал Змей, с противным лязгом бросив металлические миски на пол.

– Ты преувеличиваешь.

– Всего лишь проявляю недовольство.

Он прошелся по амбару и склонился над ловушкой из деревянного короба и засохшей ветоши, которую мы спрятали среди туго набитых зерном мешков.

Змей проверил, на месте ли наживка, и продолжил:

– В Дириаме есть замечательная таверна, где подают потрясающее жаркое. А медовуха… Слаще не сыскать. Попробовал бы ее Тогриан, в жизни бы не стал хлебать мочу в своем бурдюке.

Он поднялся с колен, отряхнулся и, не удостоив внимания другие ловушки, вернулся ко мне:

– Ты должна там побывать.

– А побываю ли?

– Несомненно, – в предвкушении улыбнулся асигнатор, взирая на меня сверху вниз. – Свожу тебя туда при первой же возможности.

И было в его взгляде столько азарта, что мне стало немного неловко и неуютно.

– Спасибо, – смущенно отвела я взгляд и почувствовала, как щеки нагрелись от румянца.

В груди потеплело, будто мне пообещали не простой поход в таверну, чтобы отведать местной еды, а нечто особенное – более грандиозное и незабываемое. Впервые я испытала столь необычное чувство. И омрачалось оно только тем, что мы до сих пор не проверили кожаные мешки.

– Зер, – чуть ли не жалобно позвала я, наблюдая за тем, как Змей вновь опускается рядом со мной. – Пожалуйста, давай все-таки проверим мешки.

– А ты опять все о том же…

– Да. Потому что это важно, а ты…

– А я? – переспросил он, когда я осеклась.

– Не торопишься. Теряешь время.

Я закусила губу, видя, что Змей не разделяет моих переживаний. Абсолютно спокойный, он лишь безрадостно усмехнулся и потянул за конец веревки, туго стягивающей его длинные светлые волосы, позволяя им рассыпаться по плечам. Не успевшие полностью высохнуть после переправы, они казались на тон темнее обычного, а их беспорядок пробудил во мне сильное желание взять в руки гребень и пройтись по всей их длине. Захотелось почувствовать, в самом ли деле они настолько мягкие и шелковистые, какими казались с виду.

«Глупости», – упрекнула я себя и сделала глубокий вдох, прогоняя несвойственные мне мысли.

Все дело в привычке. Мы с сестрами часто друг друга расчесывали, вот мне и захотелось сделать то же самое для Змея – проявить заботу. Почему? Да Истин его знает. Наверное, после всех событий асигнатор перестал мне казаться чужим. А учитывая наше с ним положение, это даже хорошо: проще будет найти общий язык или привыкнуть, как он говорил.

– Успокойся, не теряем мы время, – произнес он. – Я все уже проверил и сказал твоей сестре, что мешки не пропускают воду.

– Проверил? – выронила я из пальцев соломинку, которую только что подобрала. – Сказал? Когда?

– Пока ходил за ужином.

От злости я на мгновение дар речи потеряла. Вот почему он не сказал раньше? Обязательно было меня мучить?

– Зер! – начала я закипать. – Ты…

– И прежде чем мы снова поругаемся, прошу тебя – не надо, – прислонившись затылком к стене, он прикрыл глаза. – Сегодня у меня был тяжелый день, давай просто отдохнем.

Я так и застыла с открытым ртом, растеряв весь настрой возмущаться. Впервые за все время в голосе Змея проскользнули тяжелые нотки усталости, которые заставили меня резко успокоиться. Стало стыдно. Ведь Змей в самом деле проделал почти невероятное: переправил половину населения, да так, что разрушители ничего не заметили. И он до последнего старался выглядеть собранным и полным сил.

– Почему ты не пойдешь к себе? – озадачилась я. – Отдыхать на кровати приятнее, чем на полу старого амбара.

Асигнатор не спешил с ответом. Сначала показалось, будто он вовсе уснул, но все же заговорил:

– В моем матрасе поселились клопы, с ними особо не поспишь.

Он сполз по стенке вниз и удобнее устроился на подстилке из сена, повернувшись ко мне спиной. И словно предвидя следующий вопрос, тут же на него ответил:

– А ты здесь, чтобы Талина меня не тревожила.

Мои брови поползли вверх.

– Ты ее избегаешь?

– Ни в коем случае, – уклончиво ответил Змей.

– Тогда…

– Не тогда, никогда и уж точно не сейчас, – довольно грубо перебил он, я закусила губу и замолчала.

А когда осознала, что у нашей беседы не будет продолжения, – последовала его примеру и легла на спину, устремив взор в окно. Так и пролежала, бесцельно блуждая в своих мыслях и наблюдая за тем, как постепенно небо окрашивается в цвета заката, пока не уснула, убаюканная размеренным дыханием Змея. Сегодняшний день был тяжелым, и я тоже заслужила отдых, пусть даже в старом грязном амбаре. Только сон выдался далеко не спокойным.

Сначала я мерзла, и мне снилось, будто я нахожусь в зимнем лесу, пытаюсь разжечь костер, пока Вайя охотится. Но вспомнив, что старшей сестры больше нет, застыла одна среди ледяной стужи, так и не ударив кремнем о кресало, а холод стал невыносимее.

Спасительное тепло пришло немного позже. Оно стерло образ снежного плена, позволив мне ненадолго окунуться в спокойное небытие, а потом сменилось удушливым жаром и алым маревом, среди которого раздался женский крик. Испугавшись, я резко проснулась. Попыталась вскочить на ноги, но запуталась в ткани, которой была укрыта, и с громким грохотом рухнула на деревянный пол.

Осознание того, что я лежала на кровати в своей хижине, пришло не сразу. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к тусклому свету убывающего месяца, заглядывающего мне в окно, и заодно успокоиться.

Скрипя зубами от боли в незаживших ранах, я высвободилась из пут одеяла и забралась обратно в постель. Остатки паники мгновенно улетучились, когда моя голова снова коснулась подушки. Но для уверенности я еще раз окинула взглядом темные стены хижины, после чего вымученно простонала. Не нужно было гадать, чтобы понять, как я тут оказалась.

С недавних пор Змей зачастил носить меня на руках, будто маленькую девочку. Знал бы он, в каких местах мне приходилось засыпать, – амбар бы ему показался небесным дворцом, а подстилка из соломы – королевским ложем.

Хотя не стоило исключать возможности, что так он насмехался над моей опрометчивостью и уязвимостью. Я же совсем не почувствовала его прикосновений, не услышала хлопка двустворчатой двери амбара и не ощутила ночного ветра, хотя раньше малейший шорох заставил бы меня проснуться. Впервые за долгое время я настолько крепко уснула при постороннем. Змею следовало бы порадоваться моему доверию, а не играть с ним.

Злобно пыхтя, я отвернулась к стене. Только, вопреки моему гневу, губы тронула улыбка. Какова вероятность того, что асигнатор попросту не знал, как вести себя со мной? Он впервые принял на свое попечение ученика, вот и метался между превосходством и заботой. Если это так – не только мне предстояло чему-то научиться, но и Змею. Приятная мысль.

Сладко зевнув и буквально на мгновение прикрыв глаза, я неожиданно для себя провалилась в сон. На этот раз не было никаких видений, только тьма, которая плавно сменялась алыми всполохами. Они возникали словно молнии, лишь иногда ненадолго задерживаясь, и совсем исчезли, когда меня разбудили холодный ветер и ощущение острых камней под ногами.