Молот Солнца 3: Сердце Дракона (СИ) - Смит Дейлор

Он оказался прав, и первым ошибку допустил ушан. Должно быть, он решил, что порядком измотал своего противника, и пришла пора покончить с ним одним яростным наскоком. И ринулся в атаку. Зеленомордый, присел, резво метнулся в сторону, а потом сразу каким-то чудом оказался за спиной неприятеля. Последовал сильный удар под лопатку, и сабля почти на треть вышла из груди ушана.

Тот вздрогнул, удивленно взглянул на острие сабли, на капающую с него кровь и выронил меч. Его печальный взгляд скользнул по лицу Ягрра Фру и потух. Он упал на колени, пустил изо рта кровавую струю и завалился в траву, соскользнув с клинка.

— Вот скотина! — в сердцах выругался Ягрр Фру. — Мои пять эрков прогадил…

— А мой-то — молодец! — довольным голосом отозвался Джал. Он поднялся на ноги и трижды хлопнул в ладоши. — Хвалю, зеленая морда!

Зеленомордый тяжело дышал и смотрел на него напряженно. Кулаком утер свисающие с узких синих губ слюни.

— Сопляк, забери у него свою саблю. Она ему больше не пригодится.

Но Битер Сью не торопился выполнять приказ. Он косился на зеленомордого с опаской.

— Боязно мне… — сообщил он, сделав вперед один неуверенный шажок. — А то как меня пырнет моей же саблей…

— Не беспокойся, мы и без тебя дорогу к камню найдем, — заверил его Ягрр Фру.

Но почему-то его слова не особо успокоили мальчишку. Тогда Джал расхохотался, подошел к зеленомордому и протянул вперед руку.

— Саблю верни, зеленая морда!

Зеленомордый, вероятно, неправильно понял его жест, потому что переложил оружие в левую руку, а правую тоже протянул навстречу и ответил рукопожатием. Но не по-шэндийски — за запястья, а по-местному, ладонь в ладонь.

— Вот глупая зеленая морда! — рассмеялся Джал. — Саблю, говорю, верни! Саблю! Не твоя это сабля!

— Сабля… — повторил зеленомордый и потыкал Джала в грудь пальцем. Потом потыкал себя. — Ишфук… Мик симу Ишфук…

— Зеленомордый говорить, что его имя Ишфук, — вставил свое слово Пирр, подходя к ним.

— Да понял я уже, — отмахнулся Джал. — Скажи ему, чтобы саблю мальчишке отдал!

— Лиачи ра пральса туэ бойро… — немного подумав, сказал Пирр и пальцем показал на Битера Сью.

Зеленомордый по имени Ишфук понимающе покивал и протянул саблю мальчишке. Битер Сью схватил ее, вытер пучком травы и убрал в ножны. А Ишфук, как ни в чем не бывало, подошел к поверженному ушану, забрал у него его меч и снял ножны. Принялся сосредоточенно пристраивать их себе на пояс.

— Э, ты что делаешь⁈ — возмутился Ягрр Фру. — Тебе кто разрешал оружие трогать⁈

Но Ишфук в ответ ему только улыбнулся.

— Разрешил оружие… — проговорил он, кивая. — Ишфук трогать… Разрешил Сабля… — и он показал на Джала.

— Я не Сабля! — воскликнул тот возмущенно. — Ты все напутал, дурья твоя башка!

— Дурья башка… — согласился Ишфук.

Джал беспомощно опустил руки.

— Мастер, можно я его зарежу?

Хохоча, Ягрр Фру подошел к нему и хлопнул по плечу.

— Эта зеленая морда, этот Ишфук, только что сделал тебя на пять эрков богаче… — сказал он. — Правда, меня он сделал на пять эрков беднее, но у меня все равно сейчас нет ни гроша… Ты же не против, дружище, если я отдам тебе долг позднее?

— Под процент? — спросил Джал.

— Разумеется!

— Не против…

— Тогда нам пора уносить ноги, пока сюда не пожаловали ушастые дружки этих покойников, — он мотнул головой на мертвых ушанов.

— А с зеленой мордой что делать? — спросил Джал.

Ягрр Фру смачно сплюнул в траву.

— Запах от него, конечно, как от кондитерской… Ладно, пока пусть идет с нами. А там посмотрим…

Глава 14

Часы на главной башне Юнивор-Крос неспешно и величаво отбили полдень, а когда все-таки замолчали, то остатки их гула еще некоторое время оставались в ушах, в голове, и даже сердце все еще продолжало трепетать.

Но Остия Арно, секретарь ректора Бруса Брая, не обращала на это никакого внимания. Она стояла перед широким стеллажом в своем собственном кабинете и медленно осматривала уставленные документами полки. Часть документов лежала на ее рабочем столе, разбросанная в беспорядке, другая же часть просто валялась на полу. Но они Остию Арно уже не интересовали.

Она проводила пальцем вдоль надписей на полках и тихо бормотала: «Триста двадцать шестой год от Великого Объединения, отчеты по магии поля… Нет, это не то… Тридцать второй год, опись поступивших объектов и их распределение… Нет, это слишком поздно… Слишком… Где-то должен быть архив со старыми документами…»

Остия отступила от стеллажей и осмотрелась, словно рассчитывала обнаружить архив прямо здесь, в кабинете. В этот момент медный колокольчик, висящий прямо над ее рабочим столом, вдруг вздрогнул и несколько раз громко звякнул. Девушка резко повернула к нему голову и замерла, глядя на него сквозь пронзительный прищур. По ее милому молодому личику пробежала мутная волна — как струи дождя по стеклу — затем мелькнула черно-белая рябь, и все сразу исчезло. Вновь это было лицо юной и симпатичной неандерши.

— Гручи карши… — проговорила Остия на незнакомом языке. — Нистрима шучи Брай алито…

Она подошла к столу, взяла с него первую попавшуюся папку и, обхватив ее двумя руками, прижала к груди. Быстро направилась к выходу. Закрыла за собой дверь, проследовала узким коридорчиком и вышла в огромный светлый кабинет ректора Бруса Брая. Высоченные окна, которые занимали практически всю стену, выходили на парадную площадь перед университетом. Узкие форточки в нижней части окон были приоткрыты и через них в кабинет проникал шум с площади — грохот колес по булыжнику, стук копыт, смех студентов, толпящихся на широком крыльце, визгливые птичьи крики…

У стены справа стоял какой-то узкий длинный стол, накрытый красной тканью. На нем возлежал такой же узкий и длинный деревянный ящик с четырьмя железными ручками по бокам. Крышка ящика была закрыта на две защелки.

Ректор Брай сидел во главе своего длинного, кажущегося бесконечным стола и внимательно читал какое-то письмо, которое лежало перед ним на красной столешнице. Одним указательным пальцем он прижимал письмо, чтобы не скользило по лакированной поверхности, а другим указательным пальцем сосредоточенно водил по строкам.

Остия хотела подойти ближе, но заметила в углу за столом капитана гвардии и остановилась. Экон Тээн стоял, вытянувшись в струну, но правая его рука лежала на рукояти длинного меча.

Замерев, Остия кинула взгляд в другой угол, где стоял еще один гвардеец. Он был человек, и его Остия пока не знала. На вид ему было лет двадцать пять, у него были усы и аккуратная бородка, а длинные темные волосы он стянул на затылке в хвост. Поза его выглядела более расслабленной, чем у капитана, да и руку на эфес он положил левую, при этом весьма небрежно — скорее просто для удобства, нежели имея намерение быстро выхватить меч в случае необходимости.

Никогда прежде рэй Брай не сидел в своем кабинете в присутствии стражи. Так было не принято. И это было странно.

Когда Остия остановилась, ректор Брай оторвался наконец от письма и поднял на нее глаза. Задрав голову, подбородком указал на кресло, рядом с которым Остия стояла.

— Присаживайтесь, дорогая Остия, присаживайтесь. Нам с вами нужно поговорить…

Девушка выдвинула из-под стола тяжелое кресло, обитое красным бархатом, и положила папку с документами перед собой. Ректор Брай с несколько рассеянным видом указал рукой в сторону гвардейского капитана.

— С капитаном Тээном, я думаю, вы уже знакомы, представлять его вам не имеет смысла. Это ведь так, дорогая Остия?

Взгляд Бруса Брая вдруг стал очень жестким и вперился девушке промеж бровей. Мгновение подумав, Остия коротко кивнула. Тогда ректор указал в другую сторону.

— Этого молодого человека зовут Дикарь. Во всяком случае, он сам себя так называет. Капитан Тээн уверяет, что он лучший мечник во всех Объединенных Ойкуменах. Мне пока не доводилось видеть его в деле, но я склонен верить мнению капитана… А вы доверяете мнению капитана Тээна, Остия?