Феодал (СИ) - Рэд Илья

«Преданность к В. Д. Черноярскому (32/100)»

На единичку побольше, хм. Я опять использовал картотеку, и опять шрифт пополнел и «схуднул», но вот, когда я мысленно дотронулся до моей фамилии, случилось чудо. Мне было позволено выбрать другого человека из списка! Правда, там был всего один кандидат — Митька Кошевой.

Была не была — я выполнил это действие и снова рука засветилась золотистым.

«Преданность к М. В. Кошевому (81/100)»

Ого, да тут сразу видно — старые друзья и многое связывает двух мастеровых. Когда я то же самое проделал с Митькой, то мне предложили выбрать из списка только Ермолая, и тогда я понял — заклинание «Картотеки» делает слепок личности, что-то вроде вечной карточки у меня в голове.

Чтобы проверить свою теорию, я запустил заклинание на Нобуёси и тоже внёс его в «Картотеку».

«Преданность к В. Д. Черноярскому (100/100)»

Не ожидал я такого хода вещей. Мечник готов был беспрекословно выполнить любое моё приказание и доверял на каком-то запредельном уровне. Мне даже стало неудобно за себя, появилось повышенное чувство ответственности за свои решения.

Рука засветилась золотым — из списка можно выбрать двоих: «М. В. Кошевой» и «Е. К. Яр». Вот оно что. Принцип понятен: делаешь единоразово слепок личности, и он навсегда остаётся у тебя в «Картотеке», далее выбираешь какого-нибудь человека и проверяешь его преданность к тому, кто уже имеется в списке.

Что ещё интересней, заклинание раскрывало полное Ф.И.О. исследуемого. Я ни разу не слышал, чтобы к Ермолаю обращались на Яр. Это очень интересная изюминка.

Получается, мне надо занести в картотеку всё своё окружение, далее обязательно ростовских баронов и их свиту, каждого человека, до которого дотянусь. Это задача номер один. Потом уже взять в оборот администрацию города, всех витязей храма, ну и по нарастающей.

Проблема в том, что это как бы моя магия. Такая вот несуразная, простенькая, но очень необычная. По сути, из всего арсенала мне было доступно только одно заклинание, но даже так — много и бесконтрольно её использовать — верный путь к истощению.

Потому я выключил дар. Впереди мир синего ранга, я не имею права выйти из строя. Поиграюсь с «Картотекой» позже, когда все вернёмся живые.

— Командир, ты скажи хоть что-то, не пугай так, — обратился Кошевой, остальные тоже с любопытством и опасением поглядывали то на меня, то на перчатку.

— Всё в норме, просто задумался, выдвигаемся.

— А с перчаткой, что это было?

— Попытался в магию — не вышло, всё ещё слабенький.

— Ничего, Владимир Денисович, нагоните. В этом деле главное — постоянство. Москва не сразу строилась. Оно вроде как смотришь, адепт-неумёха совсем ниочёмный что-то там пык-мык пытается тужиться, но без толку, а потом — бац! Спустя полгода в одиночку забивает всю стаю монстрюг, а ты репу чешешь: как так?

— Да, сила в практике, — ответил я Мефодию, и мы отправились к торговцу, где я пополнил запасы дорогостоящего стяженя.

Купили одну из трёх оставшихся склянок, данный товар всегда был в дефиците.

— С богом, — выдохнул я перед открывшимися вратами и повёл за собой витязей на штурм нового мира.

Глава 19

Управляемое безумие

Синий мир в плане защиты собственных границ оказался более подготовленным, нежели остальные ранги до него. Фортеция представляла собой обширную территорию, огороженную белокаменной высокой стеной толщиной в два метра.

Сторожевые башни были натыканы по всему периметру, а защиту территории осуществляли дежурные маги, вооружённые артефактами. Крепость двадцать четыре часа в сутки сохраняла готовность к обороне: инженерные военные сооружения приведены в боевой режим, сильный экспедиционный корпус с сотней виверн непрестанно дежурил в небе, а на земле раскинулись госпиталя с отличным лекарским персоналом. Дополнял картину неограниченный запас продовольствия, пополняемый из порталов настоящего мира.

Это всë составляло серьёзное препятствие для местной «живности». Да что там — даже для человека взять «Синий-16» — совершенно нереально. Разве что попытаться разрушить его до основания дальнобойными заклинаниями. Люди крепко обосновались в этом мире. В отличие от остальных поселений, здесь был полноценный город. Крупный и густонаселённый.

Лавочек и магазинчиков не в пример больше. Помимо прочего, здесь встречались и зачатки культуры — случайно увидел вывеску театра. Труппы актëров, циркачей и музыкантов гастролировали со своими программами по Межмирью и обогащались. Билет в пятьдесят рублей — какой-то грабёж, однако за редкой конкуренцией цены задирались до потолка. Витязи неплохо зарабатывали и готовы были платить за свой досуг.

Они, кстати, тут основная масса населения. Вооружённые мужчины и женщины даже в обычной выходной одежде гуляли как ни в чём не бывало. В то же время в Ростове с мечом ходил только каждый сотый, остальные — простые горожане, крестьяне, ремесленники и купцы. Притом мы ещё считались портовым городом, куда стекались потоки наёмников из других стран.

Витязи являлись сюда с контрактом на короткий промежуток времени, но они непостоянная часть населения. Как я уже говорил, эти воины вынужденно оставались в Межмирье после выхода на пенсию, но были и те, кто добровольно решил остепениться на новом месте. Это целые артели служилых людей, бывшие или действующие дружины различных аристократов, пожелавших автономии и хорошей жизни.

Они сами решали, когда им отправляться в экспедиции, распределяли обязанности и жили в дружных общинах, перетащив свои семьи сюда. Для них этот мир стал родным. Всё что надо было — это вовремя платить необременительную подать своему хозяину, а дальше делай что хочешь.

Аристократы даже специально взращивали такие дружины сызмальства и отсылали их на поселение. Военная подготовка, суровое воспитание и строгий отбор делали из них идеальных колонизаторов.

Такие «ячейки» время от времени пополнялись свежей силой, а состарившиеся воины получали довольствие от более молодых, тренировали их, наставляли и руководили всеми процессами. Если дела шли плохо, хозяева помогали, пытались всё вернуть как было, либо самоустранялись от руководства. Освобождëнные люди шли уже в мирные профессии, либо прибивались к другим сообществам.

Сложно сказать, кто был счастливее: те, что остались у нас в родном мире, либо переселенцы. Надо понимать, уйти в колонизаторы — это смелый шаг, требующий от тебя тщательной подготовки, ведь на той стороне никто кормить дармоедов не собирался. Межмирье сурово, но если найти в нём свою группу, пустить корни с большой семьёй, то жить можно. Люди ко всему привыкают.

Добравшись до городских ворот, куда беспрерывно входили и выходили вереницы воинов, я передал на проверку документы и дождался, пока нас впишут в журнал. Здесь серьёзно относились к без вести пропавшим, и каждый человек был на счету. Потому и бороться за него будут всеми силами: посылать спасательные отряды, патрулировать разведчиками на вивернах близлежащие территории и следить за репутацией колонии. Дурная слава никому не нужна, иначе оборвётся поток новых переселенцев.

Нам вежливо пожелали удачной охоты и отдали документы. Стоило отъехать подальше, как виверн высунулся из подсумка, принюхался и шустро взбежал мне на плечо, вцепившись когтями в толстую кожаную подкладку. Его ноздри раздувались, а глаза щурились от ветерка.

Мы медленно пробирались сквозь редкий лесок и перекидывались короткими репликами. Первый раз — разведка. Надо было понять, сдюжим или нет.

Градация миров оно, конечно, хорошо, но под разные составы групп подходили не все варианты. Например, даже сильная дружина с мечниками «А»-ранга ничего не заработает в «Зелёном-66», где все монстры — летающие змееящеры и виверны. Они банально не смогут нанести им урон. Я подобрал «Синий-16» из расчёта на наш немногочисленный состав.

Мой следопыт корпел сейчас над разгадкой языка пароголовых, потому действовали по старинке — выбрали направление, куда меньше всего отправилось других витязей. Лошадей оставили в конюшне у ворот — если что за ними сбегает Кошевой или Ермолай. Мы шли уже порядка часа, как впервые замерли, обнаружив цель.