Феодал (СИ) - Рэд Илья

«Всё пропало, всё», — чуть ли не плача, твердил он себе.

— Чего встал, дурак, открывай давай, — прикрикнул дворянин на возницу, и старый мужичок проворно спрыгнул с козлов, чтобы отворить дверцу в карету. — Я тебя научу уважать, Его Превосходительство, научу! — заорал барон и сбил с ног деда одним ударом в челюсть.

— Почто бьёте? Ай… — грузный Денис Юрьевич с каким-то животным удовольствием набросился топтать кучера, тяжёлые удары сапога прилетали по рукам, животу, голове и бокам.

Чем жалобней скулил дед, тем яростней получал за свою слабость. Остановился Черноярский, только когда сам выдохся, когда лёгкие засвистели.

— Убери эту падаль, — приказал он застывшему от страха дворецкому и заполз внутрь кареты.

Ростовское графство, территория храма.

Мы распрощались со стальными гиенами, чтобы перейти к более сложным и прибыльным целям. В первую очередь требовалось провести разведывательную экспедицию, дабы оценить риски мира с синим рангом. Я не хотел подвергать опасности команду, потому тележки не брали.

Кстати, теперь Иней, когда уставал, прятался у меня в подсумке и время от времени выглядывал оттуда, ворочая длинной шеей.

Детёныш изучал мир, моё окружение и внимательно следил, кто как ко мне относился. Я чувствовал кожей, как он поглядывает на меня. Кажется, Иней быстро понял, кто тут главный, потому окидывал всех «рабов хозяина» презрительным взглядом. Ну, прямо вылитый аристократ среди челяди.

Прикасаться к себе не давал никому, только мне позволял. Всякие там нежности или попытки погладить — тут сразу мимо. Противный, в общем, и с характером.

На тренировочной площадке, куда мы с недавнего времени стали ходить по утрам, главным был Нобу. Я решил, что мастер должен преподать урок и остальным. Теперь на японце висела ответственность за физподготовку и фехтование. Он старался не сильно нас гонять перед экспедициями, но на выходных обещал исправить этот момент.

К слову, никто не отлынивал, и все неплохо справлялись. Единственный, кого бы это утомило, сейчас корпел над расшифровкой языка пароголовых в другом мире. После тренировки я провёл короткое собрание, где объяснил, что нас ждёт, и распределил обязанности.

Зайдя внутрь храма в полной готовности сразу же начать экспедицию, мы столкнулись по пути с бригадой лекарей. Все расступались, пропуская ряд носилок, на которых стонали воины. Их ужасные рваные раны требовали не только магического вмешательства, но и определённых лекарств и хирургии. У многих отсутствовали конечности, содрана кожа или выбиты глаза.

— Господин Владимир, это ведь наши, — шепнул мне Нобу и, приглядевшись, я в самом деле узнал парочку гридней из имения Черноярских.

— Драйзер, что случилось? — спросил я замыкающего процессию офицера.

У него было лёгкое ранение плеча, выглядел как после побега из ада. Весь грязный, в крови, в каких-то выделениях и в рваной одежде. Мы зашли ко мне в комнату, где я отсыпал ему стяженя в бумажный кулëк.

— На, съешь, — сказал ему, протянув лекарство, тот взял в руки, но не спешил принимать, вместо этого отпил из стакана воды.

— Мы попали в засаду, — рассказал он. — К сожалению, трое убиты, десять человек ранено.

— Куда ходили?

— В «Оранжевый-25».

— Вы же к нему совсем не готовы, зачем так было рисковать?

— Денис Юрьевич приказал работать в оранжевом секторе, мы и работали.

Напомню, что всего в Межмирье было семь градаций цвета. Синий по нарастающей это третий ранг, а вот оранжевый — пятый. Двадцать человек для такого опасного мира недостаточно, тем более я знал уровень подготовки этих гридней.

Им бы обосноваться, как нам на синем, не дальше, и брать числом. Очень слабые показатели отваги, а мечники сплошь «D» и «E». На самом деле таких в Ростове пруд пруди, выловить нечто большее и свободное сложновато. Черноярских спасало только наличие пары «C»-шников и Евгения Дразейра с «B» рангом.

Я видел, что офицер не хотел жаловаться на своего господина и сглаживал углы. Единственная причина, по которой отец мог послать их на убой — это отчаянная нехватка денег. Жирный дурак понадеялся, его люди одним набегом решат все проблемы, но не тут-то было. Насмотрелся, что я с лёгкостью беру одну победу за другой, и также решил доказать, что чего-то стоит.

«Самодур, только людей зря угробил».

— Ты пей стяжень, чего ждёшь? Кровь же идёт, — сказал я Драйзеру, но тот посмотрел на разорванное плечо и отмахнулся.

— Пустяк, я не так сильно ранен, отдам ребятам. Спасибо тебе, — с благодарностью поднял он бумажный кулёк. — Я пойду, наверное…

Глядя ему вслед, я закусил губу. У меня ещё оставалась небольшая порция лекарства. Драйзера было жалко, он переживал за гридней, да и ко мне всегда относился душевно. Лекари, конечно, подлечат витязей, но для полного восстановления нужны такие вот дорогие снадобья. Храм их не даст забесплатно.

— Драйзер, погоди, — я подбежал к нему в дверях и высыпал подчистую всё в кулёк. — Вот ещё, всё, что есть, крепитесь там.

Немец сдержанно кивнул, но по глазам видно было — его проняло. Он поспешил в госпиталь, чтобы не терять ни минуты драгоценного времени.

— Им сейчас нужнее, а деньги так — пыль, — махнул я рукой, показывая на деревянную шкатулку.

— Ты всё сделал правильно, — ответил мне Мефодий, похлопав по плечу.

Параметр лидерство +1, повысился до (26/100);

Параметр дипломатия +1, повысился до (16/100);

Разблокирован динамический параметр «Преданность».

Доступна оценка преданности лично к вам, либо к другим людям. Она может, как повысится, так и понизиться.

Разблокировано заклинание «Картотека» для оценки чужой преданности.

Золотистые надписи появлялись одна за другой и растворялись в небытии. Мой поступок запустил целый каскад изменений.

По поводу «Лидерства» и «Дипломатии» ещё понятно, да и «Преданность» не вызывала вопросов — такой же показатель, как и остальные. У меня он был без числового значения, а вот при взгляде на того же Митьку Кошевого я видел: «Преданность к В. Д. Черноярскому (31/100)».

Принцип более-менее понятен. Только вот что за заклинание «Картотека»? В магию, как показала практика, у меня не получалось. Ни огонь, ни вода, ни ветер, ни другие стихии не хотели материализовываться даже с использованием перчатки-линзы. Мефодий, что раньше работал в элитных группах витязей, сказал это сам организм отрицает стихии. Мол, не нашёл подходящего вида магии.

Когда я снова использовал дар на лесорубе, то заметил рамочку вокруг своего имени. Мысленно я попытался к ней прикоснуться, щурил глаза, сжимал зубы, напрягал мышцы — ничего.

— Владимир Денисович, вам плохо? — покосился на меня Кошевой.

— Нет, просто помолчи, мне кое-что надо обдумать.

«Так. „Диктатура параметров“ напрямую сказала — используй заклинание, но я ведь даже не маг. Стоп».

Я подошёл к мешкам, что валялись у кровати, и достал оттуда перчатку-линзу. Остальным она никак не подходила, потому я её и отложил для другого члена группы.

Не подходила, потому что все сражаются вблизи, им требуется полная концентрация. Если они будут использовать заклинания, то быстро выдохнуться и физически устанут. Тот же Нобуёси гораздо полезней в длительном сражении мечом, чем если он использует десяток заклинаний и устанет раньше времени. Про Мефодия я и вовсе молчу — от его стойкости и выносливости зависела жизнь всего отряда. Нет, перчатки нужно вручать воинам дальнего боя.

Я просунул пальцы в артефакт, и когда натянул их до конца, вновь проверил даром Митьку. Стоило подумать про «Картотеку», как мою левую кисть покрыло золотистое свечение. Весь текст, что окружал Кошевого, пожирнел, а потом стал обычным.

«Это всё?»

Ничего больше не происходило. Я так и так вновь попытался «коснуться» мысленно своего имени в пункте «Преданность» — бесполезно. Пораскинув мозгами, секунд десять, я переключился на Ермолая. Молчун поглаживал пузо и, когда увидел к себе моё внимание, оглянулся, может, это не на него смотрят.