Шеф с системой в новом мире (СИ) - "Afael"

— Шаг короче и быстрее! Вы не отступаете, вы смещаетесь!

Ярослав полностью отдался этому процессу. С его губ срывались сдавленные стоны от усталости, мышцы, не привыкшие к такой монотонной, взрывной работе, горели огнем. Пот заливал его лицо, но он снова и снова становился в стойку и ждал моего следующего выпада.

В коротких перерывах, когда Ярослав, шатаясь, шел к бочке с водой и жадно пил, я не отдыхал. Я начинал свою собственную тренировку.

Я подходил к тяжелому, пудовому мешку с перловкой, который велел принести Бориславу.

— Зачем это? — спросил он тогда своим обычным ровным голосом.

— Для баланса, — ответил я и не соврал.

Я взваливал этот мешок на плечи и начинал медленно приседать. Мои жалкие мышцы с показателем [Сила: 5] кричали от муки. Ноги подкашивались, спина, казалось, вот-вот сломается, но жар от съеденной утром [Энергетической пасты] требовал выхода. Я делал десять приседаний, бросал мешок, падал на землю и отжимался до тех пор, пока руки не переставали меня держать.

Ярослав смотрел на мои мучения, и в его взгляде появлялось что-то новое. Он видел, что я требую полной самоотдачи не только от него, но и от себя. Он видел, что мы в этой битве — вместе. Два бойца, готовящиеся к разным аспектам одного сражения. Его бой будет на ристалище, на глазах у всего двора. Мой — в тени, в вечной борьбе с собственной слабостью и врагами, которые ждут моей ошибки.

Мы были единым целым. Мечом и кузнецом, который его кует и в этой нашей общей кузнице рождался клинок, способная выдержать любой удар.

В таких тренировках прошли следующие дни до испытательного поединка.

Вечер перед поединком окутал крепость тишиной, но на нашей маленькой кухне и в покоях княжича воздух, казалось, звенел от напряжения.

Я подал ужин, но это было не просто блюдо, а финальный аккорд, который должен за ночь восстановить истерзанное тело воина и наполнить его резервы под завязку. Это была та самая [Запеканка «Полные Резервы»], которую я так тщательно смоделировал.

Все началось с кролика. Я не стал его жарить или запекать целиком. Томил его в закрытом глиняном горшке с кореньями и можжевеловыми ягодами в течение четырех часов, на самом слабом жару остывающей печи. Когда достал его, мясо было настолько нежным, что само отходило от костей. Вручную, отделяя каждое волокно, разобрал всю тушку, получив гору сочного, невероятно ароматного мяса, а оставшийся в горшке густой, концентрированный сок я сохранил — это была душа всего блюда.

Зеленую чечевицу долго варил с луком и морковью, пока она не превратилась в густую, однородную кашу, но этого было мало. Я протер всю эту массу через мелкое сито, отсеивая все лишнее. В результате у меня получилось гладкое, бархатистое пюре, которое источало густой, землистый аромат. Именно в это теплое пюре я добавил свои главные козыри: порошок из «Медвежьего гриба» для укрепления мышц и порошок из «Корня-Жернова» для максимального усвоения белка. Тщательно все перемешал.

Затем началось строительство. В глубокую глиняную форму для запекания я выложил первый слой — половину чечевичного пюре, разровняв его. Поверх него — ровный слой нежнейшего мяса кролика. Затем снова пюре, и снова мясо. Каждый слой я слегка поливал тем самым соком, что остался от томления.

Финальным штрихом стала корочка. Я смешал грубые хлебные крошки с растопленным сливочным маслом и мелко нарубленным тимьяном. Этой ароматной смесью я щедро посыпал свою запеканку и отправил ее в печь — ненадолго, лишь на пятнадцать минут, чтобы все слои прогрелись, «поженились», а корочка сверху превратилась в хрустящее золото.

Когда я достал ее, по кухне поплыл божественный аромат: землистая чечевица, нежный кролик, пряные травы и сливочное масло. Я вырезал из запеканки большой, аккуратный квадрат и положил его на тарелку. На срезе были видны идеальные, чередующиеся слои. Настоящий архитектурный шедевр, созданный для одной цели — построить заново тело воина.

Мы ели в молчании. Ярослав — за своим столом в покоях, я — на табуретке в углу кухни, но я знал, что сейчас мы думаем об одном и том же. О завтрашнем дне.

После ужина Ярослав не мог найти себе места и вызвал меня к себе. Он ходил по комнате из угла в угол, как тигр в клетке. Брал в руки тренировочный меч, проверял его баланс, клал обратно. Его нервы были натянуты до предела. Наконец, он резко остановился и посмотрел на меня.

— Повар… ты веришь, что у нас получится? — его голос был тихим, в нем не было княжеской властности, лишь простая человеческая тревога.

Я встал и подошел к нему, глядя не на наследника рода Соколов, а на молодого бойца, которому предстоял самый важный поединок в его жизни.

— Я верю не в удачу, княжич, — ответил спокойно, глядя ему прямо в глаза. — Я верю в свой расчет. Верю в вашу волю, которую видел последние дни. Вы съели правильную еду и выполнили правильные упражнения. Ваше тело готово. Оно сильнее и быстрее, чем когда-либо. Завтра вам нужно лишь довериться ему и моим расчетам.

Я сделал шаг ближе.

— Не пытайтесь победить Радима. Он опытнее и, возможно, все еще сильнее. Ваша задача — показать вашему отцу и Демьяну, что вы больше не слабы. Покажите им стойкость. Заставьте Радима промахиваться. Уклоняйтесь. Блокируйте. Выдержите его напор. Этого будет достаточно.

Мои слова, казалось, подействовали. Логика и четкая, выполнимая задача были лучшим лекарством от предбоевого страха. Ярослав глубоко вздохнул, и напряжение в его плечах немного спало. Он кивнул.

— Я понял тебя, повар.

Позже, когда он ушел спать, началось мое время. Я достал свою [Энергетическую пасту], съел большую порцию и почувствовал, как по телу разливается горячая, злая энергия и обрушил ее на свое тело.

Этой ночью я провел самую изнурительную тренировку в своей жизни. Приседал с мешком ячменя на плечах до тех пор, пока ноги не превратились в дрожащий студень. Отжимался от каменного пола, пока грудь не свело судорогой, а руки не перестали разгибаться. Поднимал тяжелые медные котлы, чувствуя, как рвутся и тут же начинают восстанавливаться мышечные волокна под действием моей еды. Я довел себя до полного отказа, до темноты в глазах. Я должен стать сильным. Моя собственная битва только начиналась.

…Первые, робкие лучи рассвета только-только коснулись окна кухни. После короткого сна я стоял у стола, уставший, разбитый, но полный странной, звенящей решимости. Передо мной, в изящной серебряной чаше, стоял Эликсир «Ясный Взор». В этот самый момент в дверь раздался короткий, четкий стук.

Я знал, кто это.

Дверь отворилась. На пороге стоял Борислав. Его лицо было, как всегда, непроницаемо.

— Пора.

Я взял поднос. Мои руки не дрожали. Мы молча пошли по гулким коридорам крепости к покоям Ярослава.

Экзамен начинался.

Глава 22

Наступил рассвет дня испытательного поединка. Я спал чуть-чуть, доводя до предела собственное тело, но с первыми лучами солнца уже был на ногах на своей кухне, полностью сосредоточенный на последнем, самом важном блюде.

На кухне царила абсолютная, почти звенящая тишина. Сегодня я готовил не еду, а оружие.

На каменном столе, в небольшой серебряной чаше, стоял продуманный вчера рецепт — [Ясный Взор]. Он походил одновременно и на бульон и на кашу. Нечто среднее между этими блюдами, но наполнение. Оно, казалось, впитывает и слабо отражае тусклый утренний свет. Блюдо едва заметно светилось изнутри, а от его поверхности исходил тонкий аромат, в котором смешались запахи меда, хвои и другие сложные ноты.

Время сервировки. Я взял серебряный поднос, поставил на него чашу. Рядом не было ни ложки, ни хлеба. Этот эликсир нужно пить. Далее накрыл чашу небольшой серебряной крышкой, чтобы сохранить всю его мощь. Все, готово.

Я позвал Борислава. Он вошел, как всегда, беззвучно. Увидев поднос, лишь коротко кивнул и посторонился, пропуская меня.

Путь по коридорам господских покоев был как шествие на ристалище. Я нес поднос двумя руками, чувствуя приятную прохладу серебра. Я был абсолютно спокоен, так как сделал все, что мог. Просчитал каждый грамм, каждую каплю, каждый эффект. Теперь все зависело от воина.