Император Пограничья 6 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Проходите, — я жестом пригласил их внутрь. — Не стоит вести разговор, стоя у врат.

Крестьяне переглянулись, и Фома кивнул своим людям, которые стали заводить телеги в острог. Я провёл их к центральной площади, где мы могли спокойно поговорить. Заметил, как многие крестьяне с любопытством оглядывались по сторонам, впечатлённые размерами и укреплениями Угрюма.

— Итак, — начал я, когда мы расположились под навесом у колодца, — с чем пожаловали?

Фома прокашлялся, поглаживая бороду:

— Слышали мы, воевода, что вы зачистили Мещёрское капище и деревню Березники. Молва о вас идёт по всему Пограничью.

Он помедлил, подбирая слова:

— Дело в том, что… мы чуем беду. Старики говорят — признаки все налицо. Гон надвигается, а наши деревеньки… — он развёл руками, — не выстоять нам.

— Защиты хотите? — прямо спросил я.

Мирон из Цепелево, до этого молчавший, вступил в разговор:

— Прокоп с нами беседовал несколько недель назад, предлагал переселиться, — он покосился на стоявшего рядом старосту Дербышей, — но тогда мы отказались. Своя земля, понимаете… Дедами обжитая.

— А теперь? — я внимательно наблюдал за их реакциями.

— А теперь просим позволить нам укрыться здесь, когда Гон начнётся, — выпалил Ерофей из Копнино. — Временно, пока опасность не минует.

Захар презрительно фыркнул:

— Значит, когда мы звали — нос воротили, а как петух в задницу клюнул — так сразу к нам?

— За стены спрятаться хотите, которые мы кровью и потом возводили? — поддержал его Тихон, поджимая губы. — А сами что, палец о палец не ударили?

— Своими силами справляйтесь, как мы справлялись! — добавил Борис, сверкая глазами.

Старосты трёх деревень виновато переглянулись. Напряжение нарастало, и я решил вмешаться:

— Защитников мало не бывает, — произнёс я, поднимая руку в успокаивающем жесте. — Когда начнётся Гон, мы будем рады каждой винтовке в руках человека.

Мои слова были встречены удивлёнными взглядами с обеих сторон. Я продолжил, оглядывая пришельцев:

— Однако надо видеть разницу между вашими защитниками и нашими. Ваши разве что в ополчение годятся.

Ерофей нахмурился, но возразить не посмел. Я указал рукой на вооружение наших бойцов — штуцеры, автоматы и единообразные бригантины. Простой жест, но он придавал весомость моим словам:

— Мы не против помочь нуждающимся в трудную минуту, но давайте закрепим всё на бумаге. Что вы идёте под мою руку добровольно и осознанно.

— Что конкретно вы предлагаете, воевода? — настороженно спросил Фома, прищурившись.

— Протекторат, — спокойно ответил я. — Договор и клятвы.

Мирон, самый старший из приезжих старост, нахмурился:

— Что за зверь такой — протекторат?

Я улыбнулся, вспомнив, что не все здесь знакомы с этим понятием:

— Сделка, выгодная для обеих сторон. Вы получаете защиту и поддержку, я — верных людей и ресурсы.

Старосты продолжали настороженно смотреть на меня, и я решил прояснить условия:

— Я беру на себя военную защиту ваших деревень от внешних угроз и набегов, включая укрытие за стенами острога во время Гона.

Я сделал паузу, позволяя им осмыслить сказанное, и продолжил:

— Отправление справедливого суда для разрешения споров. Защита от произвола других аристократов и княжеских чиновников. Представление ваших интересов перед князем.

Их глаза заметно расширились. Для простых крестьян в Пограничье такая защита была бесценной.

— Организация местных ярмарок и обеспечение безопасности торговли. Предоставление зерна из запасов в случае неурожая. Помощь в восстановлении после стихийных бедствий. Инвестиции в местную инфраструктуру — мосты, дороги, мельницы.

Я сделал особый акцент на следующем пункте:

— И самое главное — возможность продавать ресурсы, Реликты и Эссенцию в города через Угрюм по адекватным ценам, вместо необходимости продавать всё за копейки странствующим скупщикам.

По лицам стало видно, что этот аргумент задел за живое. Каждый крестьянин в Пограничье знал, как безжалостно обдирали их заезжие торговцы.

— А ещё создание защитных магических барьеров вокруг деревень и предоставление магических целителей и артефактов в случае эпидемий, — закончил я перечисление своих обязательств.

Старосты переглядывались, на их лицах читалось любопытство, смешанное с недоверием.

— Звучит заманчиво, господин воевода, — осторожно произнёс Фома. — Но что будем должны в ответ?

Я кивнул, ожидая этого вопроса:

— Предоставление рекрутов. Участие в строительстве и ремонте крепостей и защитных сооружений. Создание и поддержание системы оповещения — сигнальные костры, гонцы. Обучение вашего ополчения базовым навыкам самообороны под нашим руководством.

Лица старост становились всё серьёзнее, но я продолжал:

— Натуральный оброк — либо часть урожая, либо ремесленные изделия, либо эквивалентная сумма в деньгах. Сбор и поставка особых ресурсов — Реликтов, Эссенции.

Ерофей нахмурился, но я, не обращая на это внимания, закончил:

— Сообщение о подозрительных чужаках и необычных событиях. И самое важное — направление ко мне детей с магическими способностями для их дальнейшего обучения. Выявление таких детей будет осуществляться нашими силами.

Наступила тишина. Старосты обдумывали услышанное, явно взвешивая выгоды и затраты.

— Нам твоя защита только сейчас нужна, воевода, — наконец произнёс Мирон, поглаживая седую бороду. — Переждём Гон и сами потом как-нибудь справимся.

Я покачал головой:

— Хлеб год растят, да час едят. На то она и защита в критической ситуации, что, если новая угроза случится, вы опять ко мне прибежите. Хотите защиты и помощи, придётся чем-то поступиться.

— Мудро говорит, — неожиданно вмешалась Марфа, делая шаг вперёд. — Мы уже присоединились к Угрюму… то есть к Угрюмихе, — она смутилась, поймав мой взгляд. — И знаете, он держит слово. Наши деревни — Дербыши, Анфимовка, Овечкино — теперь все под его рукой. И живём лучше, чем когда-либо.

— Правду говорит, — поддержал её Тихон, хотя и недовольно морщился. — Поначалу я сам сомневался, но… — он кивнул в мою сторону, — воевода предлагает честную сделку.

Я заметил, как переглядывались старосты приезжих деревень, видел их сомнения. Вместо того чтобы давить дальше, я решил сменить тактику:

— Давайте я покажу вам Угрюм, — предложил я, делая широкий приглашающий жест. — Сами увидите, как мы живём. А потом решите.

Облегчение на их лицах подсказало мне, что это был правильный ход. Отсрочка в принятии решения позволяла им сохранить лицо и не выглядеть слишком сговорчивыми.

Пока мы направлялись от центральной площади к жилым кварталам, я размышлял о своих мотивах. Зачем мне нужны эти деревни с их истощёнными ресурсами и напуганными жителями? Лишние рты во время Гона, дополнительная нагрузка на и без того напряжённую инфраструктуру острога…

Я делал это не из благотворительности. В этом мире, раздробленном и опасном, прямое нарушение власти князя привело бы лишь к бессмысленному конфликту. Вместо этого я выстраивал фактическую власть через систему перекрывающихся обязательств и взаимовыгодных соглашений.

Угроза Гона становилась моим оправданием для расширения влияния. Я предлагал защиту, которую отдалённый князь не мог обеспечить. Это постепенно трансформировало формальное подчинение деревень Владимирскому князю в фактическую лояльность мне. Таким образом, я создавал прочную основу для своего будущего статуса маркграфа, фактически контролируя Пограничье ещё до формального признания этого статуса высшей властью.

Я мысленно усмехнулся. В прошлой жизни мне приходилось объединять разрозненные кланы силой оружия. Здесь же сама природа Пограничья делала мою задачу проще — люди сами тянулись к сильной руке, способной защитить их от многочисленных опасностей.

— Вот наши новые дома, — я указал на ряды аккуратных строений, где сновали люди, занятые повседневными делами. — Каждая семья получает собственное жильё.