Егерь. Опасная Зона (СИ) - Скиба Николай

Я медленно убрал нож, который Григор словно и не заметил. Впервые, с момента пробуждения в этом теле, незнакомый человек отзывался об отце Макса добрыми словами. Вряд ли этот отшельник пришёл сюда по мою душу. Но его зверь…

Медведь зевнул, демонстрируя зубы размером с кулак, но угрозы в позе не было. Раз хозяин успокоился — и ему незачем напрягаться.

— Значит ты — Максим. Сильным был твой папашка, — усмехнулся Григор без издёвки. — У него были большие перспективы.

— Ефим говорил, что отца разодрала Медведица Алой Кости… — задумчиво протянул я, глядя на питомца Григора. Но передо мной был самец.

— Отец твой давно погиб, — рыкнул Григор. — А этого я недавно приручил, и так глубоко в лесу, куда твой отец тогда даже не заходил. Но зашёл бы, не погибни. Мог бы дойти до королевского двора со своей силой, захоти. Не срослось…

Да уж, не срослось. И подозреваю, из-за кого именно.

Григор производил впечатление нормального мужика. Суровый, как кремень, говорит прямо. Таким можно доверить спину в глухом лесу.

В окне избы мелькнуло белое пятно — Красавчик высунул мордочку, привлечённый разговором.

Григор заметил горностая и прищурился.

— А это кто у нас? Показался наконец, — пробормотал, поднимая руку.

Красные татуировки вспыхнули ярким светом. Волна силы — не агрессивной, а успокаивающей, тёплой.

Красавчик в окне перестал дёргаться и с любопытством выглянул. Затем, к моему изумлению, выпрыгнул и направился прямо к нам. Не к Григору — ко мне.

На его пути лежал Медведь Алой Кости. Любой нормальный питомец размером с горностая обратился бы в бегство от одного запаха этого чудовища. Но Красавчик, словно ничего не замечая, запрыгнул на широкую спину медведя и пробежал по ней, как по бревну.

Медведь даже ухом не повёл.

— Это… Как так? — выдохнул я.

— Эмоции, парень, — объяснил Григор с усмешкой, опуская руку. — А говоришь — Зверолов. Питомцам нужно передавать правильные эмоции. Твой горностай не чувствует страха, потому что я дал понять — угрозы нет.

Красавчик добрался до плеча и устроился там, довольно помахивая хвостом.

— Ты ещё огрызок, конечно, — добавил Григор, окидывая оценивающим взглядом. — Но горностай ухоженный, это видно. И кошка эта… — посмотрел на питомца с нескрываемым уважением. — Полосатых ядозубов приручить крайне сложно. Гордые твари, своенравные. То, что она тебя почти слушается и при этом стала такой здоровой… Похоже, талант отца передался. Но какой-то другой.

— Григор, — решился спросить то, что мучило больше всего. — Раз уж заговорили об этом… Ты знаешь, что случилось с отцом? Как он умер? Ефим говорил про Медведя Алой Кости, но…

Григор пожал плечами, лицо стало непроницаемым.

— Не знаю. Меня к тому времени здесь уже не было.

— Точно, тебя изгнали… За что?

Глаза великана сузились. Температура воздуха словно упала на несколько градусов.

— Не обязан отвечать на такие вопросы, — процедил холодно. — То, что ты Сашкин сын, не делает нас друзьями.

Медведь, почувствовав изменение настроения хозяина, поднял массивную голову и посмотрел на меня — без агрессии, скорее с любопытством. Затем, решив, что угрозы не представляю, растянулся на земле, положив голову на лапы.

Что ж, пожалуй, свой лимит вопросов я исчерпал. У каждого есть темы, о которых он не готов говорить, и я это понимал. Но проблема никуда не исчезла — неделя на заработок золотого, и время неумолимо движется вперёд. Раз он знал отца… Возможно, совет даст дельный.

— Послушай, — решился я, — раз ты приручитель и знал отца… У меня серьёзная проблема.

Великан поднял бровь, молча ожидая продолжения.

— Мне срочно нужен один золотой. Думаю, отправиться в опасную зону, поймать ценного питомца.

— Ха! — хмыкнул Григор. — Нет уж, парень. Хочешь совет — выкладывай всё начистоту.

Стиснул зубы. Ладно, на кону стоит слишком много.

— Ефим подстроил так, что к матери явился сборщик налогов гораздо раньше срока. Требует золотой за неделю, иначе мать угодит на каторгу, а хозяйство конфискуют.

Григор презрительно сплюнул.

— Старая крыса, — процедил он сквозь зубы. — В его духе. Бить по самому болезненному месту.

— Ты не удивлён, — заметил я.

— Чему удивляться? Ефим всегда был мелочной, завистливой дрянью.

— Он хорошо контролирует деревню.

— Ха, этот старый недотёпа убедит собаку отказаться от мяса! — отшельник с силой ударил кулаком по ладони. — А Ольгу жаль — хорошая женщина. Ладно, разберёшься, если силы наберёшься.

Кхм, а это как-то странно.

— Судя по всему у тебя с ним своя история? Интересно, ты ведь уже обладаешь достаточной силой.

— Много ты понимаешь, — пробормотал отшельник. — Есть более важные вещи, чем разбираться со слабаком. Сам и разберёшься, если хоть что-то из себя представляешься. В опасной зоне у нас куда более важные цели, малец.

— У «нас»?

— Мы… — начал, но тут же осёкся и рявкнул, будто разозлился сам на себя за болтливый язык. — Не твоё дело.

Любопытно. Значит, в опасной зоне обитают и другие люди. Изгнанники? Отшельники? Что вообще происходит⁈ Как много я не знаю⁈

Медведь рядом зевнул, обнажив клыки размером с мой кулак, и снова улёгся. Людские интриги его явно не волновали.

— Лучше вот что послушай, так уж и быть, скажу. Если нужны быстрые деньги, ещё и такие, то путь выбрал верный. Больше никак не заработать. Ценного зверя поймать — единственный шанс для такого молодого Зверолова, — добавил Григор, окидывая меня оценивающим взглядом.

Я напрягся в ожидании. Наконец-то что-то дельное.

— Посоветуешь что-то?

— Чтобы и золотой принёс, и не сдох… — почесал бороду великан. — Ну к стихиям огня, молнии и тени точно рано лезть в такую-то глубь, а вот воздух… Тебе подойдёт ветряная рысь. Обитает в опасной зоне, но не так уж далеко. Поджарая такая и длинноногая. Мех серебристо-голубой, развевается постоянно, даже когда ветра нет, ха. Не перепутаешь.

Чёрт возьми, питомец стихий! И всё же они существуют. Я и так знал, что они водятся в опасной зоне, но… Живые, настоящие, и вот мне предлагают охотиться на такого. Невероятно. Жаль только, что опыта — кот наплакал, а знаний — нет!

— Расскажешь о повадках этого зверя ветра?

Григор замолчал, присел и погладил своего медведя. Костяные отростки отреагировали на касание хозяина и засветились. Отшельник прищурился, в глазах мелькнула насмешка.

— Парень, ты силы-то хочешь?

— Кхм, хочу лес знать. И со зверьми работать, — уклончиво ответил я.

— А в том сила и есть. Настоящего Зверолова сила. И настоящий Зверолов сам учится. Наблюдает, анализирует, пробует. Мало среди нас годных, уж поверь. Хочешь заработать и что-то стоить в этом мире — иди в лес. Лес научит! А те, кто в тёплых домах при дворе прохлаждаются — просто выскочки, пацан. Хочешь познать дикую природу Раскола — пойди туда и вырви победу зубами! Думаешь, твой отец кого-то расспрашивал? Шёл и ловил.

Так-то оно так, логика железная. В тайге меня тоже никто за ручку не водил, но дед учил! А тут я сам по себе, без каких-либо знаний о магических тварях.

Ха!

В груди даже что-то заиграло, охотничий азарт проснулся. Перехитрить зверя стихии? Вызов, который душа принимала.

Красавчик на плече встрепенулся, уловив мои эмоции.

— Где искать-то хоть скажи? — спокойно спросил я, присел на корточки и погладил кошку по голове.

— В опасной зоне, но не у самой границы — глубже. Осторожнее, парень. Твари быстрые, злые и хитрые. У скал любят жить. Так не скажешь, сам ищи. Попадаются редкие подвиды ветряной рыси, но да ладно, на такую не наткнёшься. А если наткнёшься — не вздумай ловить.

Григор замолчал, изучая мою кошку.

— С такими помощниками… — кивнул на ядозуба. — Шансы поймать простую ветряную рысь есть. Кошка сильная, башковитая. Главное — действуйте в команде.

— А та редкая рысь? Почему не попробовать?

Григор махнул рукой.

— Забудь. Не твой уровень — и всё тут. Провозишься месяц и не поймаешь. Сначала опыта набирайся. Настоящего опыта, лесного.