Ночной палач - Астер Алекс

Оро кивнул и повернулся к своей знати, как вдруг вновь заговорил Азул:

— И еще кое-что. Ветер донес нашим шпионам молву, что на острове зреет мятеж.

Оро нахмурился.

— И о чем же молва?

— Есть недовольные тем, как долго никто не мог снять проклятия, тем, какие решения принимаем мы, правители.

— Который народ? — спросил Оро.

— Все. По крайней мере, из тех, что обитают на Лайтларке, — ответил Азул и перевел взгляд на Сорена. — Да, и лунианцы в том числе.

Мятеж… Неужели жители Лайтларка и в самом деле попытаются свергнуть Оро или других правителей? Без наследников их власть абсолютна. А мятеж обречен, ведь убийство правителя повлечет смерть целого народа.

Собравшиеся стали мрачны, но особого удивления никто не выказывал. И это наводило Айслу на мысль, что с мятежом на Лайтларке уже сталкивались.

— Я намерен посетить все острова и новоземья, чтобы обратиться к народам напрямую, — произнес Оро, встретившись взглядом с Сореном. — Надеюсь, при этом каждый получит возможность высказать недовольство.

Он кивнул на свою знать.

— Ко мне присоединятся Эния, Урн и Гелиос.

Солярианцы не основали своего новоземья, все они остались с Оро, который одновременно был их правителем и королем Лайтларка.

— Как многие знают, они служат при дворе главного острова. После пяти веков ночного образа жизни сейчас мы всецело заняты переходом на новый режим дня. — Оро на мгновение встретился взглядом с Айслой, затем продолжил: — Мы также готовим наш легион. Теперь, когда проклятия сняты, мы предполагаем, что Гримшоу воспользуется возможностью напасть.

А это уже ответ на видение, поняла Айсла. Оро воспринял его всерьез.

Сорен хмуро свел брови.

— Считаешь, он питает те же амбиции, что и его отец?

Айсла знала, что отец Грима развязал войну против Лайтларка за многие десятилетия до проклятий. Сумрачный хотел завладеть островом.

— Возможно, — ответил Оро. — Мы знаем наверняка лишь то, что теперь, когда проклятия сняты и наши народы разобщены, сумрачные на пике могущества. Мы должны объединить усилия, выступить единым фронтом.

Послышались одобрительные слова, приглушенный шепот, в котором звучало любопытство по поводу возможности нападения сумрачных.

— Кстати, о том, чтобы объединить усилия… — Сорен перевел взгляд на Айслу. — С Лайтларка сбежали все дикие. Как там твой народ поживает?

После турнира Айсла влила силу в свои земли, чтобы спасти диких, пока сама восстанавливалась. Тайно посетила их глубокой ночью, использовав перемещающий жезл.

— Дикие постепенно переходят на новую пищу. — Айсла увидела на лице Сорена явное отвращение, видимо, в связи с тем, что раньше они питались человеческими сердцами. — Мой народ уже собирает собственный урожай, но понадобится помощь, чтобы разнообразить рацион и посевы, раз они теперь зависят от земледелия. И я…

— Сколько вас осталось? — перебил ее Сорен.

Айсла нахмурилась.

— Точно не знаю. Насколько известно…

— Ты… не знаешь точно? — вскинул бровь Сорен.

Айсла вспыхнула. Вопрос разумный. Хороший правитель знал бы на него ответ.

— Большинство диких умеют пользоваться своей силой?

— Я не знаю.

— Что у них с жилищами? Как обстоят дела с потомством, скажем, за прошлый век?

— Мне предстоит это выяснить, — процедила Айсла сквозь зубы.

— И ты…

— Довольно, — отрезал Оро и повернулся к лунианцу: — Сорен, если тебе так интересен народ Айслы, она была бы, не сомневаюсь, рада твоему визиту в Новоземье Диких.

Сорен выглядел так, будто предпочел бы воткнуть вилку себе в глаз, но промолчал.

Айсла не отрывала взгляда от стола. Горло сжалось. Дышать стало тяжело, будто легкие вдруг съежились, уменьшились вдвое.

Она не заслуживала быть правительницей. Она и так давно это поняла, но расспросы Сорена буквально швырнули ей собственную некомпетентность прямо в лицо. Пока девушка готовилась к Столетнему турниру, народом занимались Терра и Поппи, а теперь их нет. Она их изгнала.

И впервые Айсла задумалась, не совершила ли она ошибку.

Представительница стелларианцев, которая назвалась Марен, прочистила горло. В ней чувствовалась напряженность, энергия, что растекались по залу.

— Столетиями мы были недобитками. Мгновением в вашей извечной жизни. Многие относились к нам как к расходному материалу. Похищали среди ночи. Заставляли гнуть спину, подвергали пыткам, а иногда и чему похуже. — Марен посмотрела на короля. — Те, кого признали виновным, были казнены, но многим удалось затеряться. — Она поморщилась. — Остров Звезд лежит в руинах. Не могу сказать, что в новоземье дела обстоят намного лучше. — Теперь она взглянула на Айслу. — Нам нужен правитель.

Как стелларианка могла всерьез просить Айслу о помощи, едва услышав, насколько паршиво та осведомлена о жизни собственного народа?

Сорен снова нахмурился.

— Ты хочешь невозможного. Нельзя править сразу двумя народами.

— И все же она получила всю силу правительницы стелларианцев, — заметил Азул.

Сорен хохотнул.

— Девчонка даже своим народом управлять неспособна. А ты готов отдать ей два?

— У «девчонки» есть имя и титул, — голос Оро хлестнул как кнут. — Ты будешь обращаться к ней с уважением, которое оказываешь любому правителю, иначе я швырну тебя в очаг, и ты станешь растопкой.

Айсла окаменела от того, насколько резко Оро встал на ее защиту. Она мельком окинула взглядом лица вокруг, но на них застыло скорее замешательство, нежели подозрение.

Глаза Сорена вспыхнули, но он склонил голову:

— Прошу прощения, король.

— Проси его не у меня, — бросил Оро.

Лунианец неохотно повернулся к Айсле:

— Извини, правительница.

Дикая молча уставилась в ответ. Сорен вновь обратился к королю:

— При всем уважении, — проговорил он, и «с» вышла особенно змеиной, — мне кажется неразумным давать одному правителю столько власти… — Лунианец поколебался, подбирая слова: — Ты, король, единственный, кому суждено править множеством народов.

Взгляд Оро на Сорена еще чуть-чуть — и изверг бы пламя.

— Азул прав. Айсла получила силу правительницы стелларианцев, и, позвольте напомнить всем вам, лишь по этой причине они по-прежнему живы. — Король повернулся к Айсле. — А примет она ответственность или нет — ее выбор.

Дикая молчала. Она не могла принять такое решение прямо сейчас. Как бы ей ни хотелось пронзить его кинжалом, Сорен был прав. Она только что продемонстрировала, причем публично, что понятия не имеет, как править одним народом, не говоря уже о двух. Двух слабейших, больше всех пострадавших от проклятий и наиболее нуждающихся в поддержке.

— А как именно это должно осуществиться? — поинтересовалась темно-рыжая женщина, Эния, хриплым, глубоким голосом. Она внимательно оглядела Айслу, склонив голову набок. — Ее коронуют? Официально объявят правительницей? Сила уже при ней, остается лишь вопрос церемонии.

— Людям это не понравится, — пробормотала небесная женщина, Бронте, но без враждебности. Просто констатировала факт.

— Конечно, не понравится, — буркнула Марен под нос. — Ездить у нас на горбу станет труднее.

— Что-что? — переспросил старик-солярианец чуть громче необходимого, словно и правда ее не расслышал.

— Все идет прекрасно, — небрежно сказал Сорен гиганту Штурму, который и глазом не моргнул в знак того, что услышал.

— Я сказала… — начала Марен, и ее голос все больше источал напряжение, лицо искажалось в разочаровании, гневе…

— Я согласна, — поднялась на ноги Айсла, встревая, как закладка, меж страниц переплетенных разговоров.

Воцарилась тишина.

— Ты уверена? — спросил Оро, удерживая взгляд Айслы.

Он смотрел на нее так, будто они были в зале совсем одни.

— Да, — ответила дикая, не уверенная ни в чем, кроме одного: Марен явно понимала, что Айсла — не лучший лидер… и все равно просила о помощи. Стелларианцы, должно быть, в отчаянии. Айсла не подходила на роль их спасительницы… разумеется, куда там.