В пирогах Счастье (СИ) - Каплунова Александра "Laverel"

Потому и открылись пораньше. На улице еще тихо было. Соседние лавчонки-то даже не собирались еще ставни раскрывать.

Я стояла за стойкой, сердце колотилось так, будто готовилось выскочить из груди. Даже и не думала, что переживать так стану. Дульсинея, не лучше меня, рядом складывала в треугольник салфетки. Уже, наверное, двадцатую кряду. Похоже, ей так спокойнее было, когда руки заняты.

В витринах золотились свежие пироги, ароматные булочки и сладкие плюшки. Аппетитно, что мне самой перекусить захотелось. Хоть бы и позавтракала нормально…

Первым зашел сосед, дядька Френан. Покосился по сторонам, принюхался.

– Доброго утра, соседушка, – подбодрила его добрым голосом.

– Доброго, Ниночка, – мы с ним лишь вскользь знакомы были. Здрасте-досвидания. Он торговал поношенной одеждой через два дома от нашей таверны. – Открылись, наконец, как погляжу.

– Как видишь. Ты проходи, не стесняйся.

Он немного попереминался с ноги на ногу, словно неловко ему было. Человек-то простой. Похоже, не привык к такому убранству.

– Как у вас тут все переменилось, – он все же прошел к витринам, а как взглянул, так глаза его округлились. – А цены-то!?

Я даже и сама переполошилась. Неужель где ошиблись? Но Френан тут же мои опасения развеял:

– Почти те же, что и прежде были! На площади-то не сильно дешевше!

– Наши пирожки всем по карману, не переживай, Френан, – уверила я его. – Выбирай, какой на тебя смотрит.

– А можно... вот этот пирожок с капустой?

– Конечно! – я так обрадовалась первому покупателю, что чуть не сунула ему сдачи больше, чем надобно.

А дальше все закрутилось, словно карусель на ярмарке. Так же ярко и радостно.

За Френаном потянулись соседки, потом знакомые с рынка, следом семьи с детьми. К девяти утра в пекарне уже не протолкнуться было. Анфиса с Марфой едва успевали заворачивать покупки, Дульсинея разливала чай, а я металась между витриной и кухней, пополняя опустевшие полки.

А ведь еще со всеми поулыбаться надо, встретить, как родных! Чтобы каждый свое внимание получил и точно знал, что в этой пекаренке завсегда и каждому рады. И тому, кто за большим пирогом пришел, и тому, кто за маленькой слоечкой.

– Тетя Нина! – пискнул чей-то детский голосок. – А у вас есть пирожки, которые сладкие?

– Есть-есть, малыш! Вот, держи!

Мальчишки – Боди, Гасти и Малик – носились между столиками, убирая посуду и вытирая крошки. Им по случаю выдали белые рубашки и красивые полотенчики. Все трое были ужасно довольны отведенной им роли. Чистота и порядок уже не пугали ребят, как раньше. Теперь, когда вокруг все так блистало и сияло, поддерживать этот лоск было одно удовольствие.

Малик, так тот вообще так ревностно охранял стеклянные витрины, от каждого отпечаточка их протирать торопился, едва только посетители отходили, что мне смешно делалось.

Касе тоже задачу нашли. Она важно стояла у входа, встречая гостей улыбкой и объясняя, где что лежит. Дульсинея ей как-то по особому косы заплела сегодня, еще и большой белый бант где-то достать умудрилась, что Каська теперь напоминала настоящий одуванчик.

К десяти на улице уже собралась толпа зевак. Распорядители праздника не подвели – установили небольшую сцену прямо перед входом. Жонглеры подбрасывали цветные мячики, клоун развлекал детей фокусами, а музыканты играли веселые мелодии.

Вилен с мальчишками уже вынесли на улицу несколько столов со скамьями. Кто-то и там выбирал себе место посидеть, но все с чаем и выпечкой.

Там уже за порядком пошли Гасти и Боди следить. Малик в зале остался – и со столов убирал, и витрины свои драгоценные охранительствовал.

Вилен так и вовсе курсировал и снаружи, и внутри. Везде был на подхвате. То с кухни его голос слышался, то у меня противень из печи перехватит горячий, то кумушкам мешок тяжелый притащит или нарезать возьмется, чего не хватает. То на улице с народом поговорить встанет, что потом толпу к витринам подводит. Уж забалтывать людей этот прохиндей, оказывается, умел. И знали, как тоже оказалось, его очень многие.

Распорядители тоже не унимались:

– Подходи, народ честной! – зазывал рыжеусый акробат ростом под два метра. – Лучшие пироги в городе! А кто купит три штуки – увидит настоящее чудо!

И правда показывал фокус: из пустого мешка доставал живого белого голубя. Дети ахали, взрослые смеялись, а покупателей становилось все больше.

– Нина, мука заканчивается! – крикнула Марфа из кухни. – А молоко кто принес из кладовой?

– Где сахар? Банка пустая!

Суета нарастала. Я разрывалась между залом и кухней, то отвешивая покупки, то замешивая новое тесто. Руки липкие от муки, передник весь в пятнах, поменять бы надо!

Но несмотря на суматоху на душе такая радость, что хотелось петь во весь голос. Даром, что медведь мне на ухо еще в прежнем мире наступил!

К полудню очередь растянулась прямо по улице. Приходилось выставлять дополнительные столики прямо на тротуар. Местные торговцы сначала косились ревниво, но когда поняли, что праздник привлекает покупателей и к их лавкам, тоже развеселились.

– Эй, Нина! – окликнула меня торговка овощами с соседней лавки. – А чай у тебя хороший? Может, и мне кружечку?

– Разливай, Дулься! – крикнула я, подавая очередной поднос с пирогами.

Дульсинея только головой качала, но чай наливала всем подряд. Даже уличным музыкантам перепало по кружке.

Но как бы там ни было, а ведь не могло все гладко пройти, верно?

– Нина! – завопил Малик, врываясь в пекарню. Аж народ дрогнул. – Там дядьки какие-то! Столы переворачивают!

Я выскочила на улицу и обомлела. Трое здоровенных мужиков методично опрокидывали наши уличные столики, швыряя на землю тарелки и чашки. Посетители в панике разбегались, дети плакали, а акробаты растерянно жались к стене.

Этих забулдыг я прежде не видала. Подумала даже сначала, что те с Якубом связаны, из той же честной компании, но рожи вообще незнакомые.

– Эй! – закричала я, полотенце с плеча стаскивая. – Вы что делаете?!

Самый крупный из троицы, рыжебородый детина с шрамом через всю щеку, обернулся ко мне:

– А ты, значит, хозяйка? Слышь, красотка, это наша территория. Хочешь тут торговать – плати налог.

– Это с каких таких пор? – возмутилась я. – Мы все пошлины в ратуше оплатили!

– Не тот налог, – ухмыльнулся рыжий. – Наш. За безопасность, так сказать. А то всякое может случиться...

Он значительно посмотрел на разгром, который они устроили. Вот ведь наглость! И люди-то их боятся! Вон как все глаза отводят и подальше отойти пытаются. Да и еще бы! Эти здоровяки одним ударом своего кулачища голову разможжить способны.

– Я вам сейчас покажу, что может случиться, – обернувшись, нашла Малика взглядом, он за моей спиной стоял. Видно, что боится, но рядом держится. – Беги-ка за стражей.

– Не надо стражи, – раздался голос Вилена. Он вышел из пекарни, и теперь рядом со мной встал.

– Это, друг, ты верно говоришь. Сегодня стража, а завтра нам на смену еще ребятки подоспеют… – и гогочут все трое. Я такой наглости никогда удивляться не перестану! И это ведь посреди бела дня!

Даром, конечно, что район такой, где вся эта приблуда в избытке шатается. Ну да ничего, мы это тоже изменим! Как начнет здесь приличный люд обитать, так и этих тараканов повытравим.

– Вилен… – позвала тихо, но он головой качнул, всех этих трех товарищей оглядывая.

– Проваливайте отсюда, – произнес ну вот едва-едва слышно, но в голосе прозвучала такая угроза, что даже я поежилась.

Рыжий расхохотался:

– Ишь ты, петушок нашелся! Да нас тут трое, а ты один!

– А что, один в поле не воин? – Вилен странно улыбнулся.

И тут я увидела то же самое синее свечение в его глазах, что и накануне вечером. Только теперь оно куда ярче сделалось, злее.

– Убирайтесь, – повторил Вилен, и в воздухе вокруг него вдруг заплясали синие искорки.

Рыжий сделал шаг назад, но тут же сплюнул:

– Фокусник, что ли? Ишь, пугать вздумал!