Рождение королевы (СИ) - Сдобберг Дина

— Пусть благословят вас Боги Севера, ваше величество, — тяжело поднялся с колен сейм Глемшайр. — Как ни крути, но король сделал Северу доброе дело, отправив вас в родные места.

Глава 42

По зимнему позднее утреннее солнце осветило неприглядную картину, которую представлял из себя Доргсаут. Новая твердыня канцлера.

Обугленные птичники и закопчёные башни верхнего города ещё дымились, ветер трепал бесполезные теперь пожарные колокола. Их размеренный гул больше походил на похоронный звон, чем на сигнал тревоги.

Королева скользнула взглядом по стенам Доргсаута. Следы ночной битвы всё ещё были заметны. Вытоптанный и смешанный с грязью и кровью снег, тела погибших людей и животных…

— Цена войны, — прошептала королева. — Её истинное неприукрашенное лицо.

Часть кораблей Нордхарда ещё засветло тронулась в путь, держа курс на Рогнарские острова. На борту они увозили вчерашних пленников Доргсаута. Женщин, детей, стариков. Мужчин, переживших произвол канцлера, плен и содержание в холодных клетках, когда не то что защитить, но и согреть своих близких нет никакой возможности, приходилось отправлять чуть ли не силой. Даже болезнь и ранения не были для них весомым аргументом.

— Они полны желания мстить, — качала головой королева. — Сейчас они не помнят, что после этой мести надо будет жить. Заново строить дома, привыкать к новым условиям. Если мы все уйдём мстить, то кто будет хранить жизнь на Севере?

— Ваше величество, вы говорите так, что каждый раз приходится напоминать себе, что вам очень мало лет, — подал королеве кружку с горячим отваром Кроули.

Королева и её помощник и опекун наблюдали за Дагоном и Вареном Лепрезом, вышедшим на небольшой холм перед воротами. Оттуда их было хорошо видно и слышно, а вот достать стрелой было проблематично.

— Жители Доргсаута, — громко произнёс Дагон. — В бою этой ночью пало много стражей города и солдат канцлера. Как видите, мы собрали ваших павших без глумления и оскорбления тех, кто уже не может ответить за себя. Её величество Рена Рогнарская, проявляя уважение к посмертию и милосердие к павшим, дарует вам право забрать своих пошибших и проститься с ними, как подобает. Север не станет нападать в то время, что потребуется городу для того, чтобы внести погибших за стены города.

Северяне действительно сложили всех погибших южан отдельно, не опускаясь до грабежа или проявления какого-то неуважения. Её величество отдельно напомнила северянам, что мёртвые уже находятся под властью тех, кто гораздо выше и могущественнее любых земных королей.

Ждать ответа долго не пришлось. Какой-то рыцарь в цветах вассальной принадлежности Роттенбладам начал сыпать проклятиями и оскорблениями, перегнувшись через парапет надвратной галереи.

— Этому дворянчику лучше бы прикусить свой грязный язык, — произнёс командор Илви, убирая от лица подзорную трубу. — Собственные солдаты смотрят на него так, что он того и гляди поскользнëтся со стены.

— Это ваш последний ответ? — не обращая внимание на ругань спросил Дагон. — Ну, значит и похороним сами. Мы же люди, а не выродки какие-то.

Похоронные команды приступили к укладке трупов на дрова. И вскоре несколько сотен погребальных костров вспыхнули одновременно.

— Почти тысяча человек, — вздохнула королева. — Сколько ещё должны погибнуть, чтобы удовлетворить амбиции канцлера и его матери?

— Ваше величество, — спешил к королеве Руперт Датсон. — Рудокопы послали…

— Отдышитесь, Руперт, — улыбнулась королева. — Так куда послали рудокопы?

— К вам, ваше величество. Говорят, ещё один проход и хоть уточек пускай, — благодарно кивнул в ответ на протянутую кружку с отваром Руперт. — Сейчас остановились, ждут вашего решения о начале.

— Надо созвать всех командиров в шатёр на совещание. И каким-то образом сохранить видимость работы по прорыву дамбы. — Нахмурилась королева.

Это её мрачное настроение сохранилось и на совете.

— Что вас тревожит, ваше величество? — не выдержал Дагон. — Знаете, я уже привык, что считаться с вашими опасениями необходимо, если хочешь жить.

— В этот раз я всего лишь пытаюсь договориться со своей совестью, — вздохнула королева. — Я прекрасно понимаю, что устрой мы прорыв дамбы ночью, количество жертв наводнения будет в разы больше, чем если вода пойдёт по готовности наших войск. И кожа наших погибших, что до сих пор висит на стенах города, напоминает мне, что свою участь жители Доргсаута заслужили. Но всё же…

— Ваше величество, вы пытаетесь говорить с диким звере на человеческом языке? — спросил королеву сейм Глемшайр. — Вот в вашем замке живёт волк. Свободно гуляет, спит где вздумается. Любит разлечься на кухне, у печей, и пристально следить за кухарками. Но что, если бы он нападал на людей? Ваша совесть и жалость к зверю весили бы больше, чем безопасность ваших слуг?

— Когда моряки в чëм-то сомневаются, они вверяют свою судьбу морю, ветрам и богам, — чуть заметно улыбнулся арс-капитан Лепрез. — Вверьте решение о судьбах жителей Доргсаута в руки богов. Их решение наверняка будет вернее человеческого.

— И правда, — кивнула нордхардцу королева. — Пусть решат боги. А нам нужно думать о времени. Желая собрать более богатую жатву, мы можем упустить время. А флаги короля и без того вот-вот появятся на горизонте.

— Вот видите, ваше величество, как легко договариваться с собой, когда на руках неоспоримые аргументы, — поддержал королеву командор Илви.

Вскоре, со стен Доргсаута можно было наблюдать за странным манёвром северян. Они отходили от города, занимая высоты. Холмы, и более высокие края оврагов.

Грохот со стороны дамбы привлёк внимание к морю, откуда корабли Нордхарда снова били по дамбе. Неясный гул заставил всех насторожиться… Ещё не понимая происходящего, люди чувствовали приближение беды.

— Вода! Вода! — показывали дозорные в сторону моря.

Ещё неуверенно, замедленно из-за грязи и камней, но уже неотвратимо, морская вода заполняла древнее русло. Бурлили пустоты, уходящие под землю. Обнажались провалы.

Животные в городе начали беспокоиться и рваться на улицу. Что именно происходит стало очевидно только в тот момент, когда из колодцев нижнего города верхом пошла вода. В панике люди кинулись искать спасения в среднем и верхнем городе, куда их не пускали. Начались схватки между знатью и солдатами канцлера с одной стороны и простыми горожанами с другой.

Северяне ждали. Королева не давала пойти в наступление.

— Сейчас ворота и стены защищать некому, — осторожно напомнил королеве Дагон.

— Конечно, — кивнула королева, сосредоточено рассматривая город в подзорную трубу. — И поток воды сейчас самый сильный и стремительный. Ворвавшись в город, мы попадём под него. Для тех, кому не терпится окунуться в ледяную воду, вон, целое море не застыло. Только чего-нибудь горячего после купания пусть попьют. А так, помимо того ущерба, что причинит городу наводнение, войска канцлера и ополчение города взаимно обескровят друг друга. Знаете, когда две собаки дерутся за кусок мяса, побеждает кошка, которая терпеливо ждёт конца драки и крадёт мясо у обессиленного победителя.

— Я же говорил, что её величество предпочитает, чтобы её враги побеждали себя сами, — хохотнул Варен Лепрез.

На рассвете следующего дня северяне выставили напротив ворот города требушеты. Но уже после нескольких залпов с башен городской стены вывесили белые простыни вместо флагов. Горожане сдали полузатопленный город в обмен на право покинуть эти места живыми и беспрепятственно.

Королева милостиво даровала горожанам Доргсаута это право, оговорив лишь пару дней задержки.

Сопротивление оказывал лишь верхний город, где заперлись канцлер с матерью и примкнувшие к ним лорды.

— Братья, — обратился к наёмникам их капитан. — Я не буду тратить наше время на слова. Впереди бой. За этими стенами спрятались убийцы наших братьев. Не взявшие наши жизни в честном бою, не совершившие заслуженную казнь, а превратившие последние минуты жизни в зрелище на потеху. Я задам лишь один вопрос. Только у королевы Рогнарйсленда хватит чести и смелости, чтобы отомстить за наших братьев и подарить им вечный покой?