Леди не копают могилы (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

Кто-то коллекционирует старинные монеты — а она коллекционировала мужчин.

Красивые, дарящие короткие, но яркие эмоции, они быстро исчезали из ее жизни, освобождая место для другого не менее любопытного экземпляра.

Прекрасные холсты — и только. Потому что, если воспринимать их иначе, можно очень сильно разочароваться. Например, натолкнуться на равнодушие, как от отстранившегося и годами избегающего общества семьи отца. Или нарваться на зависть и раздражение — как от родного брата.

Прекрасные холсты не ранят, они радуют глаз, вызывают улыбку удовлетворения и тают в призрачный дымке завтра.

А если не растают, то есть шанс узнать, что они не так прекрасны, как кажутся. Что у них тоже есть свои желания, нужды и проблемы. Диане не хотелось иметь дело с чьими-либо проблемами и тем более с чужими вывертами сознания. Она искала радости, она хотела кружиться по жизни как в танце.

Думала, что с восхищением смотрела на гениальные полотна, а оказалось, что все это время она любовалась репродукциями, цена которых — жалкий медяк…

У ее подруги Эль в жизни был один-единственный мужчина. И та порой недоумевала, как Диана может так часто менять поклонников. Нет, подруга никогда не осуждала ее, просто действительно не понимала: как раздеться перед тем, кого совсем не знаешь, как лечь в постель с тем, кому не можешь доверять. Ди в ответ всегда смеялась и удивлялась, почему подруга придает такое большое значение совсем несущественным вещам и при чем тут доверие. А в глубине души думала, что Эль просто не пробовала, не видела разнообразия, а потому и не может представить, как это.

Сегодня же Ди сделала для себя совершенно неожиданное открытие: поняла, что неопытной из них двоих оказалась вовсе не Эль, а она, Диана.

Потому что делить постель с тем, к кому испытываешь чувства, даже близко не шло в сравнение с мимолетной, ничего не значащей связью.

Это были не просто физические упражнения для получения недолгосрочного удовольствия, как воспринимала близость с мужчинами Диана прежде, — это с первого же прикосновения было чистым удовольствием. Не являлось и соревнованием, кто покажет себя с лучшей стороны, — кто лидер, было неважно. И должно быть, впервые в жизни Ди хотелось не только брать, но и отдавать, делиться тем, что у нее есть, и принимать все, что ей готовы дать в ответ.

И это тоже стало для нее откровением — что обнажать чувства ничуть не страшнее, чем обнажать свое тело. Главное — с кем.

Ночь открытий. Безумно короткая и вместе с тем бесконечная. Прекрасная...

— О боги, — выдохнула Диана и просто осталась лежать без движения, больше не в силах пошевелиться.

Веки казались свинцовыми и так и норовили опуститься и больше не подниматься. А еще ей было тепло и уютно, отчего спать хотелось только сильнее. Она словно плыла, плыла, покачиваясь на волнах...

— Э-эй, не спи. — Кто-то дотронулся до ее спины, и до нее только теперь дошло, что укачивают ее вовсе не волны, а чужое мерное дыхание.

— И не думала, — пробормотала Диана.

— Ага, я вижу. — Где-то над головой раздался смешок, а мужская грудь под ее щекой вздрогнула.

Ди недовольно поморщилась, но позу менять поленилась. Лежать сверху на Марко было весьма удобно. Жарковато и твердовато, но почему-то удобно — вот же парадокс.

Мысль об этом конкретном парадоксе повлекла за собой другую — о парадоксальности жизни в принципе. Затем и она подернулась дымкой, и Диану снова утянуло в сон — как в омут.

— Ди-и… — На этот раз ее бессовестно потрясли за плечо.

— М-м? — сонно откликнулась она.

Вот как можно быть таким уютным и невыносимым одновременно? Снова эти парадоксы...

— Если мы хотим вернуться в Сливду, не привлекая к себе внимания, нам нужно поторопиться, — на сей раз предельно серьезно сказал Марко.

Диана мученически застонала, за что получила утешающий поцелуй в макушку, и все же заставила себя скатиться с чужого тела. Правда, на то, чтобы подняться, сил уже не хватило. Плюхнувшись на спину рядом с Марко, она накрыла лицо ладонями.

— Еще минутку, ладно? — взмолилась жалостливо.

— Угу, — явно скептически отозвался он. И буквально через долю секунды — она была готова поклясться, что больше пройти просто-напросто не могло! — снова потряс ее за плечо. — Все, минута прошла. Поехали.

— Вот черт, — выдохнула Диана.

— Угу, — повторился Марко, но теперь полностью с ней соглашаясь.

Глава 24

Ехали быстро и по пути не разговаривали. А кому хочется глотать дорожную пыль? Да и не до разговоров было — неумолимо приближался рассвет. И так, несмотря на спешку, в Сливду они въехали уже в сером мареве, а вовсе не в непроглядной тьме. Какие-то полчаса — и работники отправятся на поля. И тогда утреннее возвращение хозяйской племянницы в компании управляющего поместьем уже точно не останется незамеченным и наверняка вызовет вопросы.

Марко, всю дорогу задающий темп, замедлил коня только непосредственно на подъезде к усадьбе.

— Лучше не шуметь, — пояснил, хотя Диана и не задавала вопросов, а в этот момент отчаянно пыталась подавить зевок.

Подумать только, всего ничего в Сливде — а она уже отвыкла гулять до рассвета и вставать с постели после полудня!

— А что с парнями на воротах? — спросила Ди. — Я договаривалась с ними только насчет себя.

И, стыдно было признаться, после платы за комнату, которую она внесла еще до появления Марко в трактире, денег на дополнительную награду охране за молчание у нее почти не осталось.

— Хорошо все с охраной, — откликнулся спутник. — Делать им больше нечего, как бежать к хозяйке с донесением.

— Выслужиться? — предположила Диана.

Марко дернул плечом.

— Испортить со мной отношения ради единовременной премии? Очень вряд ли.

Ди усмехнулась.

— Заработать премию и получить понижение основного жалования?

— Вроде того, — подтвердил он ее догадку.

— Значит, суммы жалования определяет не тетушка?

Марко бросил на нее снисходительный взгляд.

— Леди Гарье, конечно. Но после моего обоснования для траты каждой монеты.

Диана рассмеялась.

— Да ты страшный человек. — Несмотря на то что она не спала уже почти сутки, настроение было просто прекрасным. — А можешь и мне назначить жалование?

Он сделал вид, что задумался, а потом с деланно печальным выражением лица выдал:

— Никак. Не обосную.

И она снова рассмеялась.

Что ж, что касается денег, отец выразился предельно ясно: он будет отправлять своей кузине определенную сумму на содержание его нерадивой дочери. А если ей, Диане, понадобятся деньги «на булавки», то следовало каждый раз идти к тетушке на поклон и просить. Поэтому шутка была сказана ради шутки — не более.

— А вот твоему кузену лучше точно не попадаться на глаза, — вдруг посерьезнев, сказал Марко. — Он ранняя пташка. Так что зайдешь в дом через черный ход — тогда не придется проходить мимо его комнат. — Ценное замечание, она об этом даже не подумала. — Уж этот, если что прознает, тут же побежит ябедничать.

О да, это Диана уже знала.

Она даже поежилась и плотнее запахнула плащ.

— Как в случае с Гленой, — пробормотала негромко.

Но Марко услышал. Приподнял брови в немом вопросе: «Ты знаешь?» И Ди, подтверждая, кивнула.

Потом запрокинула лицо к небу, с каждым мигом светлеющему все сильнее.

— Иногда мне чертовски хочется поджарить ему зад, — поделилась в приливе откровенности.

Марко хмыкнул.

— А мне — съездить ему по морде.

— Ну и съездил бы... — пробормотала она, чувствуя, что ее снова начинает клонить в сон от мерного покачивания в седле.

— Хозяйскому племяннику? Очень смешно, — огрызнулся Марко.

И Диана очнулась, вернулась в реальность. Забылась...

Точно, за подобное его уволят без лишних разговоров. И кто же тогда будет заступаться за и без того бесправных рабов?

— Извини, — смутилась она. — Глупость сказала.