Но сегодня Полночь спала, а Жнец являлся лишь один раз в сутки.
Я мог, но совершенно не хотел сопротивляться. И я не стал сопротивляться.
Она быстро оказалась сверху, могучая и прекрасная, исполненная жизни и звериной страсти, задающая совершенно неистовый темп. Одеяла из шкур отправились на пол, когда мы резко сменили позицию, и моя голова с размаху треснулась об один из деревянных столбиков на кровати. Голова пережила, столбик — нет, но я впустил в себя каплю силы «Зверя» — инстинктивно, для защиты. Луна почувствовала это и ответила тем же — что, впрочем, лишь слегка укрепило её мышцы, удлинило волосы и сделало клыки чуть более острыми. Наши поцелуи превратились в подобие борьбы, где каждый пытался взять верх, не причиняя сопернику большого вреда. Её запах, густой и невыносимо желанный, сводил меня с ума. Её стоны походили на вой молодой волчицы, а я ловил себя на том, что рычу от наслаждения, когда когти Луны царапали мне спину до крови. Даже жаль, что эти следы так быстро зарастут.
Спустя время — час или больше — не выдержали и ножки кровати. Хорошо, что под ней не хранилось ничего ценного.
Ночь, в которую открывался проход к сердцу замка, выдалась ясной и свежей. Утренний визит Луны не отнял силы, напротив — зарядил энергией и в итоге позволил по-настоящему сладко выспаться. Я был сыт, но не переел, снабжён всеми необходимыми средствами для самообороны и выживания, а на дне мешка лежала та самая шкатулка — которая вскоре должна была дождаться своего часа.
Прощание с девушками и гостями вышло коротким — не все даже на него явились. Посыл был понятен, меня провожали не на смерть, по крайней мере, не хотели создавать подобную атмосферу. Объятия и быстрые поцелуи, за ними — искренние пожелания удачи от Геннадия Белого и Инзора с семьёй, салют от Александра с гвардейцами, вот и всё, пора идти. Зато Анна три дня назад не скрывала чувств, не желая отпускать меня из крепких объятий. Казалось, что если бы не её рана, строжайше ограничивающая любую физическую активность, я бы отправился в поход, совершенно избалованный женскими ласками…
Впрочем, всё и так сложилось как нельзя лучше.
Из тронного зала — в сад, затем через заросший подвал в заброшенную наружную секцию. Не сбавляя ходу, не вступая в сражения с рептилиями и амфибиями, но не исключая нападения ещё какой-нибудь сбежавшей тени. Еда Кулины позволяла мне оставаться начеку, не тратя силы и время на осмотр каждой крыши, как если бы сама девушка-слайм сопровождала меня со своим чутьём.
Обошлось. В ускоренном темпе я добрался до башни Оррисса всего за полчаса, затем без промедлений начал спуск. Я ожидал, что для открытия двери к первому испытанию понадобится отдельный ритуал, но Полночь преподнесла мне сюрприз. Место, где пару дней назад лестница обрывалась на круглой площадке возле небольшой каменной двери, попросту больше не существовало. Остался только спуск, вниз и вниз, по почти бесконечной тёмной спирали, к постепенно нарастающему звуку биения сердца. Я понял это только минут через десять, когда совершенно точно прошёл ту самую точку и продолжил движение.
Но вместе с этим пониманием быстро пришло и другое — когда я миновал невидимую границу, так же совершенно незаметно стартовало первое испытание.
Глава двадцать седьмая
Когда Оррисс описывал стражей первого испытания как «подобных гаргульям», он ввёл меня в заблуждение. Или же я сам обманулся, ухватившись за привычный образ и успокоив себя заранее. Испытания испытаниями, а я уже держу всё под контролем, верно? Гаргульи были сильными и опасными, но хорошо изученными тварями, известным злом. То, что терпеливо ждало меня на спуске, оказалось мне совершенно незнакомо.
И, будь моё желание, наше знакомство бы никогда не состоялось.
На вид страхолюдина словно состояла из серого камня, но на этом сходство с гаргульями заканчивалось. Внешне она скорее напоминала выродка-переростка, вызывая самые что ни на есть неприятные ассоциации. Длинное, вытянутое, червеобразное тело, вольготно расположившееся на длине лестничной спирали. Почти человеческая голова, огромная и бугристая, с печальным женским лицом. Голова мирно дремала, прижавшись щекой ко ступеням, а я резко остановился, пытаясь сообразить, как мне миновать неожиданную преграду. Пока я стоял в отдалении, она не проявляла агрессии, хотя это наверняка было обманом.
Пройти по ступеням дальше, не потревожив чудище, казалось невозможным. Одна лишь его голова напрочь перегораживала проход, да и тело разлеглось слишком уж внаглую. Разлеглось намеренно, понятное дело, нарываясь на конфликт, но конфликтовать я как раз и не торопился. По информации Оррисса, основная засада первого испытания крылась в том, что стражи фактически были непобедимы. Погибая, они быстро возрождались, с каждым разом становясь всё сильнее.
Ладно, попробуем послушать доброго совета семиглазого ворона. Умный в монстра не пойдёт…
Мысль спрыгнуть и спланировать до самого дна посещала меня ещё в прошлый визит. Но тогда мы только-только поймали лича, я не мог оставить Хвою с Литой, да и последствия подобной авантюры казались непредсказуемыми. Во-первых, дверь к испытаниям тогда была закрыта, сколь бы иллюзорной в итоге она ни оказалась. Во-вторых, отсутствовал даже намёк на площадку для приземления. Штраф для самонадеянного хозяина, решившего сигануть в пропасть до срока, мог выражаться в невидимых ловушках, подрезающих крылья, либо в бесконечном полёте до несуществующего дна.
Ни один из этих вариантов меня решительно не устраивал.
Но сейчас ситуация изменилась, и я пришёл точно в назначенный срок. Лестница по окружности колодца уходила вниз на непроглядную глубину, но она хотя бы оставалась в качестве ориентира. Приземлиться на неё, правда, будет сложновато…
Преобразование «Метаморфа», что раньше требовало у меня нескольких минут предельного сосредоточения, теперь занимало считанные секунды. Я бесшумно расправил руки-крылья, и не раздумывая шагнул за край.
Лететь было не так долго — всего лишь миновать участок спирали, оккупированный вытянутой тушей стража. Сразу за ним начинались свободные ступени, но я пропустил ещё один участок спирали, прежде чем приземляться — на всякий случай. По этой же причине, вместо немедленного продолжения спуска, я накинул «Вуаль» и затаился.
Результат не заставил себя долго ждать. Сверху раздался даже не грохот — едва различимый стук, словно кто-то рассыпал деревянные кубики на старом паркете. А следом явился и источник стука — страж первого испытания, моментально проснувшийся и решивший проверить, кто это так красиво пролетел мимо него. Проверял он весьма оригинальным способом — свесил вниз верхнюю половину тела и внимательно осматривал лестницу, поворачивая голову по кругу. С каждой секундой он свешивался всё дальше и дальше, неведомо как удерживаясь с помощью «хвоста», пока не поравнялся со мной. Глаза на печальном лице вдруг расширились от узнавания, а губы начали расползаться в счастливой улыбке.
Не знаю, как, но тварь определённо видела сквозь мою маскировку. Может, у неё были тепловизоры в глаза встроены, или какая-то магическая чуйка, но времени на более подробные размышления не оставалось. Страж ещё не закончил демонстрировать радость от обнаружения жертвы, как я снова прыгнул вперёд — но на этот раз не для того, чтобы спланировать на нижний участок лестницы. Долетев до середины колодца, я ухватился за всё ещё ухмыляющуюся башку каменного кошмара, как за верёвку-тарзанку, и с силой дёрнул её вниз.
ХРРРУСТ.
Страж дёрнулся, безуспешно пытаясь удержать равновесие, сверху густо посыпалась каменная крошка. Я уже оттолкнулся и уцепился за лестницу на противоположном конце колодца, пока монструозный червь с человеческим лицом извивался в воздухе, с каждой секундой опускаясь всё ниже и ниже. Наконец гравитация взяла своё, и многотонная туша рухнула вниз! По дороге тварь распахнула совершенно нечеловеческую пасть с двумя рядами зубов, попытавшись сцапать меня со ступеней, но промахнулась на добрую пару метров. Какое-то время я вслушивался в отголоски его падения, но финального стука так и не последовало — возможно, колодец в самом деле был бездонным. Оно и к лучшему: если страж не разбился, ему необязательно и возрождаться.
