Молот Солнца 3: Сердце Дракона (СИ) - Смит Дейлор

— Да, здесь жутковато, — прошептал он, крутя головой и подсвечивая факелом то в одну сторону, то в другую. — Том, дружище, а ты не проверял самый верхний саркофаг?

— Нет, — ответил Томми. — Не проверял.

— Почему?

Томми резко остановился, и Пагги тоже встал как вкопанный.

— А ты сам не понимаешь?

Лицо у Пагги окаменело, только свет факела заставлял кривые тени скользить по нему.

— Чего именно я не понимаю?

— А если в верхнем саркофаге похоронен сам Дикрус Второй⁈ Если там лежит сам Истинный Рекс, скрытый за тьмой веков⁈ И я, простой гвардеец, из праздного любопытства предстану перед его ликом?

Все знали, что тело Истинного Рекса умерло много веков назад и ныне покоится где-то в Спящем Мире, но дух его продолжает править Подлунной Энскардией мудро и справедливо. Все это просто знали, и свято верили в это, но могилы великого правителя никто никогда не видел.

И Томми сейчас не был уверен, что хотел бы этого.

Сначала Пагги смотрел на него неподвижно, словно до него никак не доходил смысл сказанного, а потом его лоб разрезали две вертикальные морщины, заставившие брови сдвинуться. Пагги вздохнул.

— Да, ты прав. Это будет кощунством. Нам вообще не следовало подниматься на пирамиду. Послушай, Том… Пошли отсюда, а? Нет здесь никаких ушанов! Если бы они пришли сюда раньше нас, мы бы уже это заметили!

В этом Томми был с ним согласен. Никаких следов пребывания кого-то постороннего здесь заметно не было. Вообще никаких следов не было, кроме его собственных, которые он оставил на пирамиде в прошлый раз. Оставаться во дворце больше не было смысла, нужно было уходить.

Но вместе с тем Томми чувствовал, что не может покинуть этот зал во второй раз просто так — где-то внутри появилось у него странное ощущение невыполненного дела. И он точно знал, что если сейчас уйдет отсюда, то это чувство никуда не денется, а с каждым днем будет разрастаться все больше и больше, пока полностью не заполнит все его существо и не вынудит вернуться сюда в третий раз… Но будет ли уже у него такая возможность?

Это было неизвестно. И Томми ничего не ответил, а только поднял факел повыше, сделав еще несколько шагов вперед. И снова остановился.

Потому что впереди была стена. Просто сплошная стена из черного камня, не отшлифованного даже, иначе бы в нем отражался свет факелов, и Томми заметил бы ее заранее. А так она просто пряталась во тьме, поглощая весь свет, и казалась бездонным провалом в неизвестность.

— Стена, — шепотом сообщил Пагги очевидное. А потом добавил: — Дверь.

Действительно, посреди черноты стены, которая казалась какой-то бескрайней, виднелась дверь. Это была сама обычная деревянная дверь — ее можно было был даже назвать дверцей, поскольку на фоне колоссальных стен она казалась крохотной, едва заметной — и потому выглядела здесь несколько отчужденно.

Подойдя к двери, Томми остановился, убеждаясь, что слово «дверца» и в самом деле здесь более предпочтительно — в высоту она едва достигала ему до подбородка, да и особой шириной тоже не могла похвастаться. Доски почернели от времени, покрылись трещинами, а потому было непонятно как еще на них держатся широкие проржавелые петли.

Томми осторожно толкнул дверь рукой, и она сразу открылась, а точнее — просто осыпалась внутрь трухой. Верхняя петля со скрипом обвисла, качнулась пару раз и тоже упала на пол. Взметнулась пыль. Открылся черный проход, которому не было видно края. Узкая каменная лестница начиналась сразу за порогом и уводила куда-то вниз. Вероятно, под этим залом находилось еще какое-то помещение. Подземное…

— Ты хочешь туда войти? — осторожно поинтересовался Пагги.

Обычно бесстрашный в бою, перед этим черным проходом он вдруг утратил всю свою отвагу. Лицо его было бледным, как у мертвеца.

— Может не надо, а, Том?

Но Томми бросил на него короткий взгляд.

— Надо, Пагги. Ступай за мной.

И шагнул в проход. Чтобы сделать это, ему пришлось пригнуться, и он подумал, что такой низкий потолок, вероятно, будет и далее, но внутри тем не менее смог выпрямиться во весь рост. И даже задранный над головой факел ни во что не уперся.

Посмотрел вверх, он ничего не увидел. Факел освещал пространство на некоторое расстояний, но кроме черноты в нем ничего не было. То же самое и по бокам — лестницу ограждали с обеих сторон деревянные перила, но прикасаться к ним Томми опасался, помня о том, что произошло с дверью. Там, за этими перилами, царила полная темнота.

Стараясь держаться середины ступеней, Томми пошел вниз. Пагги, громко дыша, последовал за ним.

— Мне страшно, Том, — прошептал он над самым ухом. — Мне еще никогда не было так страшно.

— Мне тоже, — отозвался Томми. — Но ты же и сам знаешь, друг: если мы сейчас уйдем отсюда, если своими глазами не увидим то, что здесь спрятано — мы никогда себе этого не простим.

— Я прощу! — заверил его Пагги. — Вернемся к Сило-Нумо, Том! Он нас ждет!

— Дай мне несколько минут. Если за это время мы не увидим ничего интересно, тогда вернемся.

— Хорошо, несколько минут…

И Пагги что-то неслышно забормотал себе под нос — должно быть молился, чтобы им не встретилось ничего, что его друг счел бы достаточно интересным.

Томми и сам не понял сколько времени они спускались. Они шли, и шли, и шли в полном мраке, лишь окруженные коконами света от своих факелов. В какой-то момент он решил: еще двадцать ступеней — и они повернут назад. Не хватало еще, чтобы факелы потухли прямо на лестнице, оставив их тут в полной тьме.

И принялся считать ступени: одна, две, три, четыре… На счете двадцать он остановился и развернулся к Пагги. Тот смотрел на друга с надеждой.

— Все! — сказал Томми. — Дальше спускаться бессмысленно, нам может не хватить огня на обратную дорогу. В следующий раз нужно будет прихватить с собой фонари.

Пагги даже не стал спрашивать, какой это «следующий раз» Томми имеет в виду. Он обрадованно развернулся, неловко зацепив локтем перила, и они с треском обрушились вниз — целый пролет шагов в пять. И буквально через пару секунд снизу послышался грохот.

Томми напрягся. Пагги изменился в лице. Сделал несколько неуверенных шагов вверх по лестнице, но Томми его окликнул:

— Стоп! Дружище, а мы, оказывается, уже пришли. Глупо уходить, когда находишься у самой цели!

И вновь двинулся вниз по ступеням. Пагги недовольно закатил глаза, но все же послушно пошел за ним.

На это раз они спускались совсем немного, и уже скоро сошли с лестницы. Остановились у последней ступени, переводя дух. Потом принялись осматриваться, высоко задрав над головой факелы.

Они явно очутились в каком-то зале. Он был гораздо больше того, что находился сейчас над ними. Больше и выше — во всяком случае свет факелов не достигал здесь ни стен, ни потолка. Все, что находилось за пределами светового кокона, было погружено во тьму.

Но и того, что они увидели, было достаточно.

— Саркофаги! — вскричал Пагги с возбуждением, водя факелом по сторонам. — Здесь одни сплошные саркофаги!

Все видимое пространство вокруг действительно было заполнено саркофагами, точно такими же, как в верхнем зале, на пирамиде. Только самой пирамиды здесь не было, и саркофаги стояли прямо на каменном полу ровными рядами, которые казались бесконечными.

Как не пытался Томми рассмотреть где они начинаются, как не крутился, всматриваясь во тьму, ничего у него не получалось. Ряды саркофагов протирались во все четыре стороны и терялись где-то там, в бесконечной тьме. Проходы между рядами были довольно узкие, всего пару шагов, и Томми пошел по одному их таких проходов, постепенно удаляясь все дальше от лестницы.

— Том! — окликнул его Пагги. — Том, ты куда⁈

Томми не ответил — что-то влекло его вперед, необъяснимое и непреодолимое, нечто такое, чему он не мог сопротивляться. Он шел и шел, потом свернул налево, преодолел с десяток рядов, потом снова повернулся и опять пошел вперед.

— Том, нельзя далеко уходить от лестницы! — Пагги нагнал его и взял за плечо. — Том, ты слышишь меня? Если мы потеряем лестницу, то можем ее уже не найти!