Двойник короля 11 (СИ) - Скабер Артемий

Продолжил пить лечилки, глядя в окно и наслаждаясь солнцем, заливающим комнату мягким светом. Раны начали затягиваться, но боль всё ещё пульсировала, напоминая о встрече с тенью императора.

Когда паучки закончили, от боя не осталось и следа. Лишь слегка влажный ковёр да покосившаяся мебель напоминали о том, что здесь произошло.

Заглянул в ванную и привёл себя в порядок. Умылся, стирая засохшую кровь с лица. В зеркале отражался бледный молодой мужчина с голубыми глазами, в которых плескалась усталость и что-то ещё — то ли удовлетворение от победы, то ли настороженность перед новым испытанием.

Достал костюм из пространственного кольца и переоделся. Порванный и окровавленный — туда же, чтобы не оставлять улик. Мои раны продолжали саднить, но уже не так сильно: зелья делали своё дело.

Глянул в зеркало ещё раз:

— Готов встретиться с султаном, — кивнул сам себе и вышел из комнаты.

В коридоре меня ждал настоящий почётный эскорт — десять тщательно отобранных солдат в парадной форме. Их лица не выражали ничего.

Под конвоем добрался до кортежа на улице. Пара десятков машин, семь грузовиков и ещё военные на конях. Вот это да! Похоже, встреча с султаном — действительно большое событие.

Внутри одной из машин меня ждал Мустафа. Турок выглядел довольным. Ещё бы! Костюм блестит, как и его рожа, — явно готовился к этому дню.

— Удивил… — произнёс он, когда я сел рядом. — Снова ты меня удивил, Магинский.

— И я рад тебя видеть, — кивнул в ответ, устраиваясь поудобнее на мягком сиденье.

Машина тронулась, и мы поехали. Впереди ждут дворец, султан, возможно, новые заговоры и западни. Но сейчас, после боя с тенью, я чувствовал странное спокойствие. Впереди — финишная прямая. Мир и титул почти в моих руках.

— При султане веди себя тихо. Не говори ничего лишнего, не приближайся, — начал снова давать мне напутствия бей, как только мы выехали на главную дорогу.

— Угу, — ответил я, рассматривая проплывающие за окном улицы Константинополя.

Город кипел жизнью. Торговцы зазывали покупателей, расхваливая свой товар. Женщины в традиционных нарядах несли корзины с продуктами. Дети играли на узких улочках.

— Если сегодня подпишется мир… — начал Мустафа, барабаня пальцами по колену.

— Он подпишется! — посмотрел на него твёрдо.

— Будет праздник по всей стране, — продолжил турок, пропустив мою реплику мимо ушей. — Ты станешь дорогим и почётным гостем.

— Долго? — уточнил, представив бесконечные церемонии и пиры.

— Несколько дней, и потом тебя вернут в твою страну, — ответил он, глядя куда-то вдаль, словно уже видел эти празднества.

Ладно. Ещё чуть-чуть, и домой. Выдержу пару дней восточного гостеприимства, если получу то, зачем приехал.

Мустафа выглядел непривычно торжественным. Его обычная настороженность сменилась чем-то вроде гордости. Неужели и правда рад, что мир наконец будет подписан? Или просто счастлив, что его миссия подходит к концу?

Мы проезжали через богатый квартал. Здесь дома были выше, улицы — шире, а прохожие одеты богаче. Наш кортеж привлекал внимание: люди останавливались, чтобы посмотреть на процессию, некоторые кланялись, узнавая цвета султана на флажках машин.

— Скажи, Мустафа, — повернулся к нему, — ты веришь, что этот мир продлится долго?

Турок задумался, морщины на его лбу стали глубже:

— Мир — всегда лучше, чем война. Но… — он замялся, подбирая слова. — Наши страны слишком разные. Слишком много крови пролито с обеих сторон. Слишком много амбиций у тех, кто стоит у власти.

Он снова замолчал, словно понял, что сказал больше, чем следовало.

— Понимаю, — кивнул я. — Но это не повод не пытаться.

— Именно, — бей слегка улыбнулся. — Не повод не пытаться.

Мы проехали ещё несколько кварталов. Улицы становились всё богаче, дома — всё изысканнее. Приближались к центру города, к сердцу Османской империи.

— Кстати, Магинский, — Мустафа понизил голос, словно боялся, что нас могут подслушать, — ты ведь понимаешь, что подписание мира — это только начало?

— Начало чего? — поднял бровь, хотя прекрасно знаю, о чём он.

— Начало настоящей политической игры, — бей наклонился ближе. — Многие при дворе будут искать способы… как бы это сказать… нейтрализовать эффект мирного договора.

— Ты имеешь в виду лазейки, чтобы продолжить войну, не нарушая формально условий мира? — уточнил я.

— Именно так, — кивнул Мустафа. — В нашей стране, как и в твоей, есть те, кто наживаются на войне. И они не захотят терять свой источник дохода.

Интересно. Бей впервые так открыто говорил о политике своего государства. Неужели доверяет мне? Или просто предупреждает, чтобы я был готов?

Машина плавно двигалась по улицам Константинополя. Я смотрел в окно, наблюдая за жизнью города, но мысли были далеко.

Вспомнил Веронику и Елену, моих перевёртышей-жён. Как они там без меня справляются? Не натворили ли чего? А Лампа с дядей Стёпой внутри? А Витас, Ольга, Георгий? Все они ждут моего возвращения, но справляются ли с задачами, которые я перед ними поставил?

— Через пять минут подъедем ко дворцу, — прервал мои мысли Мустафа. — Помни о том, что я говорил. Не смотри в глаза султану, не заговаривай первым, не делай резких движений.

— Ты уже третий раз мне это повторяешь, — усмехнулся я. — Неужели думаешь, что я настолько невоспитан?

— Нет, — покачал головой турок. — Просто… протокол очень важен. Малейшее нарушение может быть воспринято как оскорбление.

— Не переживай, — похлопал его по плечу. — Я вполне способен вести себя подобающим образом.

Бей слегка поморщился, но ничего не сказал.

— Знаешь, Магинский, — заговорил Мустафа после паузы. — Когда я впервые увидел тебя, думал, что ты очередной выскочка, которого отправили на заклание. Молодой, неопытный, слишком самоуверенный.

— А сейчас? — подняв бровь, спросил я.

— Сейчас… — бей задумался. — Сейчас я думаю, что в тебе есть что-то большее. И это не видно на первый взгляд.

Я улыбнулся, но ничего не ответил. Что я мог сказать? Что в прошлой жизни был двойником короля? Что видел больше политических интриг, чем этот турок может представить?

Машина начала замедляться. За окном показались стены дворцового комплекса.

— Мустафа, — повернулся к нему перед тем, как двери автомобиля открылись. — Спасибо!

— За что? — удивился турок.

— За честность, — ответил я. — И за то, что помогал мне на протяжении всего этого… приключения.

Бей хмыкнул:

— Я просто выполнял свои обязанности, Магинский. Ничего личного.

— Конечно, — кивнул с лёгкой улыбкой. — Ничего личного.

Мустафа посмотрел на меня внимательно, словно пытаясь понять, не издеваюсь ли я над ним. Но в моих словах не было издёвки.

Машина остановилась возле огромных ворот дворца. Солдаты в парадной форме выстроились вдоль дороги, образуя живой коридор. Их лица были бесстрастными, взгляды устремлены вперёд, руки крепко сжимали оружие.

— Вот мы и приехали, — выдохнул Мустафа, когда двери машины открылись. — Удачи тебе, русский!

Я кивнул и вышел из автомобиля. Воздух был наполнен ароматами цветов, растущих в дворцовом саду. Солнце стояло уже высоко, заливая всё вокруг ярким светом, отражаясь от белоснежных стен дворца.

Мустафа вышел следом и встал рядом со мной. Офицер в богато украшенной форме подошёл к нам и поклонился.

— Дипломата Магинского ожидают, — произнёс он на турецком, но я понял смысл по жестам и тону.

— Иди, — подтолкнул меня бей. — Я буду рядом.

Я сделал глубокий вдох и пошёл вперёд, к главному входу во дворец, где должна была решиться судьба мира между нашими странами. И, что более важно для меня лично, судьба моего будущего титула.

Солдаты, сопровождавшие нас, двигались в идеальном строю, сохраняя дистанцию, словно выверенную по линейке. Их форма сверкала золотом и серебром, оружие — начищено до блеска. У дверей стояли стражники в традиционных одеждах.