Двойник короля 11 (СИ) - Скабер Артемий

Мы прошли через анфиладу комнат, каждая из которых была богаче предыдущей. Мебель из редких пород дерева, украшенная инкрустацией и позолотой. Ковры, на которых были вытканы сложнейшие орнаменты. Вазы и кувшины из фарфора невиданной тонкости.

— Прежде чем мы войдём в тронный зал, тебя обыщут, — предупредил Мустафа, идущий чуть позади меня. — Не волнуйся, это стандартная процедура для всех посетителей.

Я кивнул. Ожидаемо. Никто не допустит к правителю империи потенциально опасного человека, не проверив его на наличие оружия.

В небольшой комнате перед входом в тронный зал нас остановили. Четверо охранников приблизились ко мне, жестами показывая, что я должен поднять руки. Процедура была тщательной. Они проверили каждый карман, каждый шов на моей одежде, ощупали каждый сантиметр тела.

Конечно, не нашли ничего подозрительного. Моё главное оружие — пространственное кольцо, внутри которого скрывается целая армия монстров, готовых вырваться наружу по первому приказу.

— Чисто, — сказал наконец старший из охранников, отступая.

Мустафа кивнул, и двери перед нами начали медленно открываться. Я услышал звуки музыки, приглушённые голоса, шорох одежд.

Тронный зал султана Османской империи… Огромное пространство, залитое светом, проникающим через высокие окна и многочисленные лампы. Потолок, поддерживаемый десятками колонн, украшенных рельефными узорами и золотой вязью. В центре зала — возвышение, на котором стоял трон. Не просто кресло, а настоящее произведение искусства — золото, драгоценные камни, перламутр и слоновая кость сплетались в единую композицию, создавая образ могущества и власти.

А на этом троне восседал он. Султан Сулейман IV, правитель Османской империи, владыка миллионов людей, как мне сказал бей. Мужчина лет пятидесяти, но выглядящий моложе. Его чёрная с проседью борода аккуратно подстрижена, глаза — тёмные, пронзительные.

Одежды — шёлк и бархат, расшитые золотыми нитями и украшенные драгоценными камнями, — подчёркивали статус.

Вокруг трона стояли его сыновья — шехзаде, наследники престола. Среди них я сразу узнал Мехмета Турани — того самого принца, который хладнокровно убил Нишанджи во время дуэли. Его взгляд был направлен на меня — изучающий, оценивающий.

По обе стороны от трона выстроились придворные — министры, военачальники, богатые купцы и землевладельцы. Стражники расположились вдоль стен — неподвижные, как статуи, но готовые в любой момент действовать по приказу своего господина.

Пока мы шли по залу к трону, я оценивал магическую силу присутствующих. Источник подсказывал, что здесь собрались очень сильные маги.

Султан, судя по ауре, был не ниже девятого ранга. Пара охранников из его личной гвардии — похоже, одиннадцатого. А один из министров, стоящий справа от трона, источал ауру силы, которую я редко встречал даже в прошлой жизни.

Я выпустил паучков. Незаметно, тихо они расползлись по залу. Несколько сотен мясных хомячков, заранее выпущенные, уже висели под потолком, ожидая моего приказа.

Подготовил зелье для подавления некромантической энергии, чтобы Лахтина могла его выпить и получить полный контроль над своей силой. Мать перевёртышей была готова принять истинную форму. Ам нетерпеливо рычал в пространственном кольце, а степные ползуны и песчаные змеи ждали момента, чтобы вырваться наружу. Даже заларак уже был в кармане, подготовленный к использованию. Я готов ко всему.

Когда мы приблизились к трону, Мустафа склонился в глубоком поклоне. Я последовал его примеру, хотя и не так низко. Всё-таки представляю другую империю, и излишняя покорность может быть воспринята как слабость.

— Великий повелитель сильных, хранитель святых городов, султан Сулейман IV, — произнёс Мустафа торжественно, представляя монарха.

— Русский дипломат! — сказал Мехмет, выступая на шаг вперёд. — Мы рады приветствовать тебя в стенах дворца. Магинский Павел Александрович, капитан армии, земельный аристократ из-под Енисейска, барон.

Я кивнул, сохраняя спокойное выражение лица, не выказывая ни страха, ни раболепия, ни высокомерия. Просто профессиональное уважение к правителю державы.

Султан изучал меня, не говоря ни слова. Его глаза словно проникали внутрь, пытаясь разгадать, что я за человек. Я выдержал этот взгляд, даже не моргнув.

— Вот документ! — Мехмет показал бумагу, которую я вёз с собой и отдал бею перед тем, как меня забрали в тюрьму. — Мой отец хочет с тобой поговорить немного.

— С удовольствием, — улыбнулся я.

— Подойди! — Мустафа легонько подтолкнул меня вперёд после слов принца.

Я сделал несколько шагов, приближаясь к трону. Теперь стоял всего в паре метров от султана. Вблизи он выглядел ещё более внушительно — аура властности окружала его, как невидимый плащ.

Мы смотрели друг на друга. Я — расслабленно. Он — с интересом. Наконец, султан что-то произнёс на своём языке, не отводя от меня глаз.

— У тебя сильный взгляд, — перевёл Мустафа, оказавшийся рядом. — Я вижу мудрость и расчёт, что удивительно для твоего возраста. Понятно, почему выбрали именно тебя.

— Благодарю, — кивнул я, принимая комплимент.

— В моей стране много тех, кто не хотел мира, — продолжил говорить Мехмет от лица отца. — Тебя пытались убить несколько раз, сажали в тюрьму, оскорбляли… Я как правитель этой страны обязан принести извинения. Проси, что хочешь.

Но у меня была только одна цель.

— Подписать мир, — произнёс я чётко и ясно.

Султан слегка наклонил голову, словно не ожидал такого ответа. Затем что-то сказал, обращаясь уже напрямую ко мне.

— Деньги? — перевёл Мустафа. — Золото? Может быть, женщин? Я готов подарить сотню девственниц для твоего гарема и прислуживания. Хочешь, дам тебе десяток своих ассасинов, которые принесут клятву крови?

Я молчал, не реагируя на эти предложения. Султан снова что-то спросил.

— Что же хочет русский? — перевёл Мустафа.

— Мира, — повторил я. — У меня тут конкретная цель.

Сулейман IV произнёс ещё одну фразу, на этот раз его голос звучал почти озадаченно.

— Как же мне загладить свою вину и вину своих подчинённых? — перевёл Мустафа.

«Сука, да подпиши ты мир! Помаши мне ручкой, и пока-пока», — пронеслось в моей голове, но внешне я оставался невозмутимым.

— У меня нет обид или претензий, — пожал плечами. — Когда я сюда ехал, понимал ситуацию и был готов.

Султан повернулся к своим отпрыскам и что-то сказал им, на этот раз более громко и торжественно.

— Учитесь, сыновья, — перевёл мне Мустафа. — Тот, кому ничего не нужно… Такие люди опасны при дворе. Даже тут, передо мной, он не склонился, не заискивает и не ищет выгоды. Настоящий воин.

Красавчик. В одном монологе и похвалил, и предостерёг. Правитель явно умеет говорить так, чтобы каждое слово имело двойное значение.

Сулейман снова обратился ко мне, на этот раз его голос звучал с ноткой вызова.

— Ты хочешь меня обидеть, русский? — перевёл Мустафа. — В моей стране мужчине принято отвечать за поступки своих подчинённых. Тем более мне, Сулейману IV. Отказываясь, ты оскорбляешь мою империю и меня лично.

— Магинский… — зашипел на ухо Мустафа.

Я понял, что оказался в непростой ситуации. С одной стороны — желание поскорее закончить все эти церемонии и подписать уже мир. С другой — нежелание оскорбить султана и сорвать переговоры в последний момент.

Тут дело не принципа, а просто мне ничего не нужно. В моей стране могут расценить это как взятку, что приведёт к проблемам с титулом. Вот только ты, монарх, зря начал эту игру.

— Хорошо, Великий повелитель сильных, хранитель святых городов, султан Сулейман IV, — кивнул я и дёрнул уголком губ. — Пусть русский народ видит твою добрую волю. Отпусти пленных, если они есть. Не ради меня — ради мира.

Повисло молчание. Султан улыбнулся, его глаза сверкнули.

— Да будет так. Сегодня же всех пленных в стране отпустят и отвезут к нашей новой границе. И каждому скажут, кто их освободил, — заявил монарх, его слова прозвучали как клятва. — Но это не искупит мой долг перед тобой.