Искательница бед и приключений (СИ) - Корсарова Варвара

Один за другим бандиты выбирались наружу, и, оставляя на полу черные следы, угрюмо проходили в темницу.

Под дулами ружей запал контрабандистов угас, лишь Муллим еще пытался улещать, угрожать, выторговать для себя условия. Но Иверс не стал его даже слушать.

Лилль потянул рычаг, дверь намертво захлопнулась.

– Теперь они нам не помешают.

Он обвел взглядом разоренный зал и заскрежетал зубами.

– Тысячи лет святилище стояло нетронутым в своем великолепии, но теперь посмотрите! – он вздел руки и потряс ими в бессильной ярости. – Оно разрушено, осквернено!

Тут он вспомнил что-то, подпрыгнул и застыл с выражением ужаса на лице.

– Странник! Только бы они не разрушили Странника!

Подобрав обмотки своего дикого наряда, он кинулся к мосту из железных шаров и, ловко прыгая, перебрался к центральному постаменту.

Мы последовали за ним.

– Странник цел, – Лилль обнял булыжник и прижался к нему щекой.

– Но он расколот, – справедливо заметил Иверс, с любопытством проводя рукой по поверхности камня.

– Он расколот уже многие века, но все еще действует, – ответил Лилль, поднимаясь.

– Это и есть источник мощи древних афарцев, не так ли?

Лилль кивнул.

– Великий Небесный Странник. Он фокусирует линии эфирного поля. Древние афарцы манипулировали ими, чтобы менять свойства веществ, поднимать огромные тяжести, планировать сложные сооружения и механизмы.

– Так, как это делают Одаренные. Но что же случилось с камнем и с городом? И что случилось с вами, господин Лилль?

Старик недовольно поджал губы, его глаза сверкнули подозрением.

Хоть он и спас нас, но настроен был весьма недружелюбно. От Одиссея Лилля отчетливо веяло безумием и злобой и пахло от него, как от мумии – кислятиной и пылью.

– До чего неприятный тип, – шепнул мне Озия.

– Поживи десяток лет в одиночестве – и не таким станешь, – заметила я.

Однако Иверс нашел, как заставить его разговориться.

– Вы обнаружили путь в забытый город и раскрыли его тайны. До вас сюда приходили и другие, но они были лишь авантюристами и ничего не принесли науке. Ваше же имя будет навсегда покрыто славой, – сказал он с глубоким почтением.

– Слава мне не нужна, – оскалился Лилль. – Десять лет я жил без нее – и без компании ученой братии! Вот уж о ком я ни капли не скучаю. Сборище остолопов, остепененных дураков!

Лилль гневно зыркнул на профессора – но Иверс не дрогнул.

– Расскажите же нам о вашей жизни, – мягко попросил он.

Лилля больше не нужно было уговаривать. Поток красноречия прорвался. Перемежая речь проклятиями и брюзжанием, он повел рассказ.

Часть его истории мы уже знали и теперь получили ей подтверждение.

Устав от насмешек и запретов жены, Лилль тайно снарядил экспедицию, бежал в Афар и сумел добраться до подземного города.

– Я взял с собой троих проводников. Один из них называл себя Шакалом – я так и не узнал его подлинного имени. Он провел меня по ущелью, но дальше не пошел – струсил. Забрал оплату и смылся с напарником.

Услышав это, я вздрогнула. В Афаре был лишь один авантюрист, который носил прозвище «Шакал» – мой отец! Значит, он бывал в ущелье раньше? Но никогда про это не рассказывал. Однако похоже на отца не рисковать понапрасну. «Пусть немного – но мое, зато голова цела», любил говорить он. А также: «Нашел – хватай, схватил – беги, поймали – откупись половиной». Ну почему я не проведала его, не расспросила!

Габриэль глянул на меня мельком. Мне стоило огромных усилий сохранить нейтральное выражение.

– Третий же проводник, – Вакам, контрабандист и редкая сволочь, – двинулся со мной дальше. Я обошел все ловушки, решил все головоломки! – хвастался Лилль.

Однако Вакам ограбил Лилля, как только они вступили в подземный город. И погиб, не сумев решить загадку статуи.

– Так ему и надо, подлецу, – радовался Лилль.

Старик бросил труп, но не стал обшаривать куртку, чтобы вернуть дневник. Он открыл вход в храм, поставив на плиты четыре булыжника – а после их убрал.

– В Храм ведут другие пути – я нашел их! – захлебываясь рассказывал Лилль. – За десять лет я изучил пещеру вдоль и поперек. Вы не видели даже малой части города Бронзовых Монстров. Он уходит глубоко под землю, он пронизан тоннелями и катакомбами. Храм – его сердце. Здесь жрецы хранили метеорит. Я не Одаренный, но с его помощью смог прикоснуться к эфирному полю. Но чтобы манипулировать им, нужно учиться – и я изучал свитки и таблички в библиотеках, я питался знаниями, я пожирал их, давился ими!

– Понятно. Простого человека метеорит делает Одаренным, а Одаренного – сверходаренным, – резюмировал Иверс. – Вы знаете, что произошло с городом? Почему метеорит расколот? Куда ушли жители? Почему пал Древний Афар?

– Случилось то, что и всегда случается с великими империями – внутренние раздоры. Город служил храмовым комплексом для посвященных. Все чаще жрецы стали использовать мощь Небесного Странника, чтобы угодить царям и уничтожить врагов. Среди придворных и военачальников было много тех, кто хотел забрать себе все могущество. В империи разразилась гражданская война. И тогда мудрец Иматап, визирь царя, расколол камень, чтобы он не достался никому. Это было началом конца. Империя пала, подземный город опустел, страну захватили кочевники, о городе забыли. Вот и вся история.

Мы ошеломленно слушали Лилля. Губы Иверса шевелились: его распирали тысячи вопросов, но он не осмеливался перебивать старика.

Я размышляла – как же он жил тут отшельником? Чем питался? Ловил ящериц, рыбу? Собирал грибы и лишайники? Он не покидал пещеру, пугал и прогонял тех немногих авантюристов, кто осмеливался проникнуть под ее своды.

Ох и упертым человеком был Одиссей Лилль, шарлатан-этнограф, чья гипотеза вдруг подтвердилась – и взяла его в плен.

И кого-то он мне напоминал своей одержимостью, вздорным нравом и жаждой видеть всех врагами...

Мы молча стояли вокруг, переминаясь с ноги на ногу. Украдкой переглядывались, ожидая конца лекции. Любая древняя тайна теряет свою привлекательность, когда голод и изнеможение давят на плечи.

Мне приходилось особенно туго. Высокая плотность эфирного поля выматывала. Дар меня иссушал.

Все тело горело, как лихорадке, перед глазами прыгали мушки, а зрение обманывало. Порой мне казалось, я вижу в зале присутствие других людей в странных одеждах – золотых доспехах и шелковых мантиях, со строгими, властными лицами. Мне являлись тени тех, кто тысячи лет назад служили в этом зале.

Иверсу, как чувствительному к эфирному полю, несомненно, тоже было нелегко. Однако он слушал Лилля внимательно, и глаза его сияли от возбуждения. То, что он только что узнал, перевернет научный мир. Конечно, профессор ликовал.

Лилль выдохся. Он замолчал, оперся на камень и прикрыл глаза. Но неплотно – зрачки сверкали из-под морщинистых век. Старик зорко следил за нами и что-то прикидывал.

Глава 20

Путь наверх

– Не терпится увидеть все, что вы нашли, господин Лилль, – сказал Иверс. – подержать в руках древние свитки, узнать их тайны.

– Вот как? – зловещим тоном осведомился старик и облизал пересохшие губы. – Однако ваша наглость не знает предела, молодой человек. Вы явились в мой дом непрошенными и уже требуете, чтобы я показал вам мои сокровища.

Иверс обескураженно поднял брови.

– Неловко просить вас, но не могли бы вы отвести нас туда, где вы живете? – Решила я взять инициативу в свои руки. – Мы измучены, среди нас есть раненые. Нам нужно отдохнуть. А потом мы уйдем. Я знаю, что из храма наверх ведет лестница, не так ли?

– Однако вы многое знаете, барышня. Слишком многое, – Лилль погрозил пальцем. – Мне это не нравится. Кто вас послал шпионить за мной, а?

– Никто, – начала я терять терпение. – Мы хотим лишь вернуться к лагерю.

– Вам туда не нужно.

Лилль сделал небольшой шаг назад и ступил на первую железную планету – начало магнитного моста.