Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

Первым делом присел рядом с Инной, которой Аня Суслова, встав рядом на колени, вытирала лицо носовым платком, смоченном в воде, пока та другим платком придерживала идущую из носа кровь. Кровь на лице смешалась со слезами, но я видел, в целом девочка довольна сложившийся ситуацией — подралась с двумя княжнами из самых-самых, и умудрилась не проиграть.

— Инн, ты молодец. Первый удар выдержала. — Я ей улыбнулся.

— Да? — Она шмыгнула разбитым носом. Просто разбит, кости целы — убейте не знаю, откуда я это взял, чувствую.

— Значит ты девочка пробивная и смелая, и заслужила полноценное свидание. — А что ей ещё на это сказать? У меня ничего нет, чтобы что-то обещать или дать, только я сам. — Когда — не знаю, чуть разберусь с делами и наберу тебя.

— У бедя дет тевефона, — покачала она головой.

— Я тебя всё равно найду. — Тоже мне проблема! — Ань, приглядишь за нею, поможешь?

— Так точно, ваше высочество, — кивнула сегодняшняя хозяйка.

— Инн, пойдём, помогу переодеться, — а это с теплотой в голосе (всё же подруга дочери) подошла боярыня. — Подберём тебе одежду. Девочки, сейчас к вам тоже подойдут мои люди и помогут привести вещи и себя в порядок. — А это она княжнам. Хитро. Инна — своя, ей я лично помогу, а к вам слуги подойдут. А не нравится — катитесь отсюда, ваша охрана у входа.

— Саш, всё нормально? — А это спросил Миша Долгорукий, когда я в сопровождении Заек (Маша пока осталась внутри — помочь подругам привести себя в порядок) двигался к выходу.

— Да. Почти. Твоя сестра оказалась хоть и дурой, но умнее некоторых. — Грустно вздохнул. — Мих, когда будешь себе девку выбирать, будь внимательнее — они все те ещё стервы. — Похлопал его по плечу.

Вышел из туалета в коридор. Тут слышна была музыка, но какая-то… Скучная. Да и вообще вечер скучный.

Я хотел выбрать себе кого-то, чтобы стать мужчиной (в понимании Гены, но я и сам этого хочу без Гены и его оценок), но как-то не получается. Знаете, кто запал в душу? Младшая боярыня Суслова. Да-да, боярыНЯ. Которая Гульнара. В отличие от сестрицы, Лизаветы Ивановны, матери Ани, она… Скажем так, в моём вкусе. Да, во вкусе Альтер-эго, но он часть меня — не придирайтесь. Взрослая сочная зрелая женщина, с которой будет интересно. И окружающие поймут — мальчик-девственник хочет опытную женщину, как бы норма для такого возраста и таких целей. Но — нельзя. Ибо род Сусловых собираюсь использовать для серьёзных вещей, и любая постель с любой из его представительниц поставит жирный крест на сотрудничестве. По Ане варианты, но и там близость с нею всё усложнит. Возможно даже для неё — перестану быть рядом, и её заклюют. А кто ещё, блин, на этом вечере подходит, и кого бы мне хотелось?

Я вернулся в главный зал и оглядел его. Да, знаю кто — Катя Милославская. Она постарше этих дур мелких. Да, двадцать пять тоже не предел мечтаний, но хоть какое-то масло в голове есть, это не пятнадцать. Но именно её попросил у меня Гена, замаскировав просьбу под раздел «стада» между хищниками, и уже даже целует её, зажав в углу. Под другой рукой у него Строганова, её будет целовать следующей, чередуя девчонок, но и тут я не ревную. Строганова — змея, идущая к цели, и эту змею поддерживает, возможно, самый богатый род этой страны. С нею опасно, пусть она и самая красивая на этом вечере. Но нет, чур-чур, пусть Гену ублажает! Остальные — пигалицы, мнящие себя аццки крутыми хищницами. Ску-учно!

Взрослые, кроме мамы Гульнары? Взрослых гостей я не знаю, вообще никого. А значит остаётся… Остаётся значит… Моя сестра Женя.

Разумеется, интерес во мне вызвала не сама Женя — на неё я б не посмотрел даже не будь она сестрой. Цыплячьи кости кому-то определённо нравятся, любителей на планете выше Джомолунгмы, но я не ношу такой фасон. Однако рядом с нею сидит единственная не-хищница на этом вечере, по крайней мере не настроенная на охоту персонально на меня, а значит могущая стать моей законной добычей. Да, она как бы под патронажем другого хищника… Но этот вопрос меня не волновал; у самурая нет Цели, у самурая есть только Путь, и по этому Пути я двинулся в сторону их отдельного столика.

— Всё нормально? — задала вопрос старшая сестрёнка, когда подошёл. — Все живы?

— Пока да, но за малым. — Я довольно хмыкнул. — Вовремя успели. Только платья порвали, да лица в кровь друг другу разбили. Но ты же знаешь этих боевитых девчонок, медлить нельзя было.

— Это точно, — согласилась Женя. — Очень боевитые. Минусы принадлежности к княжеским родам — кажется, море по колено, пока не отхватишь.

Кажется, тут есть некий личный опыт — всё же мы тоже древний род, и про «кровь Годуновых» применительно к нам не просто так вспоминают.

— Ну, лица в кровь и платья — это бывает. Ерунда, — со знанием дела отмахнулась Голицына. — Переживут. Уверена, они ещё после и подружатся! И станут на тебя втроём охотиться. — Ехидная улыбка.

— Ань, потанцуем? — сразу перевёл я тему на нужное, раз она сама сместилась на охоту. — Я же обещал тебе танец. Самый лучший на этом вечере. — И призывно протянул руку.

Та опасливо глянула на спутницу.

— Саш… Какие-то тут скучные танцы. Плохо играют. Может в другой раз?

Боится сестрёнки. Ожидаемо, потому я не повёлся и близко.

— Как насчёт королевского танго? Закажу девочкам, они слабают под заказ? Это, насколько знаю, танец поинтереснее, чем-то, что сейчас.

— Саш, тебе ж сказали, они ИГРАЮТ скучно! — влезла в разговор картинно фыркающая недовольством Женя. — Толку то, выйдете танго танцевать, а все не поймут и будут сидеть. Потому, что расколбаса нет. Сможешь что-то эдакое сыграть, чтобы поднять всех на танцпол перед королевским танго?

— Ты так уверена в моих талантах? — нахмурился я. Нет, что Женя сдастся и отдаст подружку даже и близко в мыслях не было. И это она меня ещё любя, открыто нафиг не послала — самой интересно братишку культурно попинать.

— Мне все уши прожужжали, какую ты вчера на бульварах толпу создал, как хорошо играл и пел, — сделав загадочное лицо произнесла она. — Да, я уверена. Мой брат — музыкальный гений, и, ты этого не помнишь, но я и раньше в тебя верила. Просто ты увлекался другими инструментами.

Ага, скрипкой, альтом и виолончелью. И четвёртый — контрабас Нарышкиной. Вот такие инструменты у нас в квартете с княжнами, причём моя — скрипка (хотя мы все взаимозаменяемые)

— Я поднимаю зал, — сощурился я, поддаваясь азарту. Женя язва, но моя язва! С которой мне нравится бодаться — за три месяца привык к ней, и пикировки с нею — лучшее, что за это время произошло. — Я поднимаю зал, играя что-то весёлое, и ты отдаёшь мне Аню до конца вечера. Так?

— На королевское танго! — попыталась торговаться назад Женя, но я на это лишь выдавил усмешку Джеймса Бонда:

— Боишься, что уведу? Я настолько неотразим, что ты пасуешь перед схваткой с самым знойным мачо этого клуба и этого города? Или у тебя комплекс неполноценности, сестрёнка?

— Ты что ли мачо? — купилась она. Девчонка! Сущая девчонка, даром что старшая сестра. — Я ничего не боюсь! Хорошо, отдам Аню тебе до конца вечера, если сделаешь так, что весь зал… Хорошо, три его четверти, включая взрослых, выйдут на танцпол. — И довольная победная усмешка.

— По рукам. Ты! — Это я ткнул пальцем в Голицыну. — Ты будешь моей! Это говорю тебе я, Секандер, охотник на мамонтов! Готовься, добыча! — И подмигнул. Аня прыснула. Я же развернулся и медленно побрёл вниз, к танцполу. Надо собраться, подумать и… Выпить. Вечер перестал быть скучным.

Глава 13

Танцевальная

Глава 13. Танцевальная

Предпочитаю надпись «вход воспрещен» надписи «выхода нет»

(Станислав Ежи Лец)

— Да ваш Паваротти вообще петь не умеет! Фальшивит, слова забывает, в ноты не попадает.

— Сёма, а ты таки слушал Паваротти?

— Нет, но мне Рабинович напел.