Истинная за Завесой (СИ) - Карамель Натали

«Я пойду с тобой, хозяйка,» – заявил он, запрыгивая ей на плечо с легкостью тени. Его коготки мягко впились в ткань платья. «Просто буду милым котёнком.»

Спуск в Малую Гостиную прошел в напряженном молчании. У дверей их уже ждали. Арден, его обычно беззаботное лицо было стянуто в серьезную маску, взгляд – острый, как кинжал, сканировал коридор. И… Далин. Он стоял чуть поодаль, у окна, спиной к свету, превратившись в силуэт с парой золотых углей вместо глаз. Эти угли мгновенно нашли Катю, приковались к ней.

Далин молча шагнул вперед, закрывая расстояние одним плавным движением. Его взгляд – быстрый, как удар хлыста – скользнул по Кате, выискивая трещины, слабину, но наткнулся на стальную решимость. Затем эти же золотые зрачки сузились, уловив движение на ее плече.

«Что это?» – голос Далина был низким, как гул подземного толчка.

Арден резко повернулся, его взгляд тоже упал на котенка. В глазах мелькнуло искреннее удивление, а потом – азартный огонек.

«Фамильяр, Далин», – парировал Арден, его голос звучал чуть громче, чем нужно, бросая вызов тишине. «И судя по глазам, не из робкого десятка.» Он бросил Кате быстрый, ободряющий взгляд.

Котенок лишь медленно прикрыл глаза, потом открыл один, уставившись на Далина с немым, вызывающим: «Ну и что?»

Далин фыркнул – короткий, резкий звук, похожий на шипение раскаленного металла в воде. «Форма не впечатляет. Главное – чтобы защищал, а не украдкой спал на подушках.»

Арден резко шагнул вперед, встав почти плечом к плечу с Далином, но чуть ближе к Кате. Его движение было быстрым, намеренным.

«О, не суди по шкуре, старина», – в его голосе зазвенела сталь. – «Этот «комочек» сейчас сидит на плече у той, кто выстояла перед лицом того, что вас сковало. И не дрогнула. Разве этого мало?»

Далин медленно повернул голову к Ардену. Воздух между ними сгустился, стал тяжелым, как перед грозой. Золотые глаза Далина встретились с пламенными Ардена. В них бушевал не гнев на Ардена, а стыд и ярость на самого себя.

«Не ты будешь напоминать мне о том, что я не сделал, Арден», – прошипел Далин, и в его голосе клокотала магма унижения. – «Каждая секунда в тех оковах…» Он резко оборвал себя, сжав челюсти так, что послышался скрежет. Глаза его метнулись к Кате – и в них вспыхнула та самая, первобытная решимость, что была его сутью. «Ничего подобного больше не повторится. Никогда.»

Катя почувствовала, как котенок на плече напрягся, как пружина. Она сама застыла, сердце колотилось. Это была не игра. Это была настоящая, первобытная конкуренция двух альфа-самцов, сдерживаемая только обстоятельствами и ее присутствием.

Арден оскалился в улыбку, лишенную веселья. «Охотно верю. Но на Ритуале понадобится холодная голова, а не горячие когти. Я пойду с Катариной. Буду следить, чтобы кристаллы Правды не сожгли ей душу вместо улик.»

Далин сделал шаг, встав так, что его плечо оказалось между Катей и Арденом. Его рост, его мощь внезапно стали ощутимыми.

«Твоя «холодная голова» слишком любит болтать, Арден», – прозвучало ледяным тоном. – «На Ритуале нужна тишина и концентрация. Я буду рядом. Как гарант ее физической безопасности. И как тот, кому ее жизнь… важна.» Последние слова он произнес чуть тише, но с такой интенсивностью, что Катя почувствовала жар на щеках.

Арден замер. Его улыбка исчезла. В его глазах вспыхнуло что-то – обида? Гнев? Но через мгновение его взгляд стал оценивающим, почти… уважительным. Он медленно кивнул, не отводя глаз от Далина.

«Физическая безопасность… да, твоя стихия. Ладно, Жаритель. Береги ее тело». – Он повернулся к Кате, и в его глазах снова появилась знакомая теплая искорка, но теперь смешанная с новой серьезностью. – «А я… я буду следить, чтобы твоя душа не потерялась в тех лабиринтах. Договорились?»

Далин не ответил, лишь слегка наклонил голову – жест одновременно и признания, и предупреждения. Их взгляды снова скрестились – уже без открытой вражды, но с полным пониманием непримиримости их подходов и… странного, зарождающегося уважения к роли друг друга.

Катя выдохнула, не осознавая, что задерживала дыхание. «Спасибо вам… обоим,» – прошептала она. Тепло, смешанное с тревогой, разлилось по груди. Их соперничество было не слащавым, а настоящим, как удар молнии. И в этой искре уже угадывалось будущее – не гладкое, но прочное. Основанное на силе и взаимном признании.

Войдя в гостиную, они увидели троих магов Совета. Воздух стал густым от невысказанного напряжения. Самый старший из магов, с лицом, изборожденным морщинами, сделал шаг вперед. Его голос, низкий и без колебаний, разрезал тишину:

«Ритуал «Пробуждение Первозданной Печати» состоится на рассвете в Святилище Предков.» Его взгляд, тяжелый и неумолимый, упал на Катю. «Глубоко под горой. Древняя сила того места... она подавляет волю слабых.»

Второй маг, женщина с острыми чертами лица и холодными глазами, подхватила, обращаясь скорее к Ардену и Далину, но слова были для Кати:

«Присутствие всех четырнадцати Старейшин обязательно. Семь Драконьих Родов. Семь Магических Домов. В полном церемониале.» Она чуть наклонила голову в сторону Далина. « Лорд Далин будет рядом с испытуемой. Его роль – быть «якорем» для проверки душевной связи.» В ее тоне сквозило: « Это не просьба».

Третий маг, самый молодой, но с отсутствующим взглядом человека, привыкшего к запретным знаниям, заговорил четко и безэмоционально, глядя прямо на Катю:

«Все посторонние артефакты будут изъяты. Все. Без исключений.» Его взгляд скользнул по котенку на плече. Катя почувствовала, как маленькое тело мгновенно сжалось в твердый, готовый к бою комок. «Фамильяр также будет изъят на время действа. Он останется под наблюдением у Порога Святилища, но не в центре круга.»

Старший маг снова взял слово, его голос звучал как скрежет камня:

«Будет использована Кровь Первозданной Печати. Та, что была взята при рождении Катарины Вейлстоун и запечатана в Хрониках.» Он сделал паузу, подчеркивая весомость следующего. «И ваша свежая кровь, взятая на алтаре. Зеркало Сущности сравнит то, что должно быть в этом теле... с тем, что в нем есть сейчас.» Его взгляд стал пронзительным. «Ожидайте не боли. Но глубочайшего психологического шока. Это будет... вторжение. В самые сокровенные уголки души. И вашей, и той, что была до вас. Магия Святилища не оставит камня на камне от ваших масок. Давление будет колоссальным.»

Маг-женщина добавила ледяным тоном:

«Элеонора Вейлстоун будет доставлена из Катакомб. Она обязана присутствовать. Ритуал зафиксирует ее причастность к смерти дочери магически, при ней самой. Для Старейшин это станет неопровержимым доказательством вины.»

Старший маг заключил. Его слова падали, как обвинительные камни:

«Ритуал обрушит экстремальное давление напрямую на вашу душу, испытуемая. Без артефактов. Без фамильяра рядом. Любая слабина, любая аномалия в вашей сущности, проявленная под этим напором или отраженная в Зеркале...» Он намеренно замолчал, давая Кате представить худшее. «...будет немедленно замечена Старейшинами. Их вердикт должен быть единогласным.» Он подчеркнул последнее слово. «Малейшее сомнение, малейшая тень несогласия – и это будет расценено не в вашу пользу. Последствия...» Он не стал договаривать, но в его глазах читалось: « смерть» .

Арден и Далин не задавали вопросов. Их лица были каменными масками. Катя слушала, кивала. Под спокойной маской на ее лице бушевал ураган страха и решимости. Без кулона. Без Котенка на плече. Элеонора здесь. Все увидят. Любая ошибка – смерть. Котенок не дрожал. Его зеленые глаза горели холодным огнем готовности, лишь кончик хвоста выбивался из абсолютной неподвижности, как стрелка сейсмографа перед катастрофой.

«Благодарю за разъяснения,» – прозвучал ее голос. Удивительно твердый. Хотя внутри все сжималось в ледяной ком. «Я буду готова к рассвету.»