Она бросила взгляд на моё кольцо.
Конечно, ей всё ещё трудно было с этим смириться.
Я сидела рядом со своим женихом и наблюдала за происходящим с полуулыбкой на губах через маленькие пузырьки шампанского в бокале.
Ло прислал мне очередное сообщение:
“Не знаю… Какое тебе больше нравится? “Некрасивая подруга для главной героини…” или “Страшная подружка Мэри Сью”? По сути одно и то же, а звучит по-разному…”
Я сдержалась, чтобы не засмеяться в голос.
Да, он не слишком пока понимал полутона. И всё же уже взялся за историю обо мне. Страшно представить, что там в итоге выйдет.
Но я, как его менеджер, всё равно смогу превратить все творения Ло в золото.
Он написал три академии магии за несколько недель. Ему хотелось выписать все сюжеты, которые он придумал, пока проводил вечность в заточении. Демонская память осталась при нём, но человеческий мозг неизбежно скоро начнёт стирать ненужные для себя данные.
Отсюда и была некоторая спешка.
Книги, на удивление, сразу же возымели успех. Такое бывает. Очень редко, но бывает.
А что поделать?
Котиков любят все.
Даже если котик — обаятельный красавчик-мужчина.
Точнее, тем более.
Я окинула Ло взглядом. Его всё ещё было опасно выпускать на улицу…
Пока я набирала ему сообщение, он всё-таки соизволил одарить взглядом мою маму.
Она тут же передёрнулась.
Не каждый в моём мире мог смотреть прямо в зелёные, колдовские глаза Ло.
Даже учитывая, что они больше не сверкали магией.
— Мама? — протянул он. — Вы мне теперь тоже — мама. Так что, говорю же, называйте как хотите.
Мда, у высших демонов не было родителей, потому что они никогда не были людьми.
Но, оказывается, имели возможность всё-таки переродиться.
В исключительных случаях.
Так как такие демоны никогда не рождались и никто не давал им имя по-настоящему, они цепляли на себя все прозвища, которыми их называли те несчастные, которым довелось оказаться на их пути.
Именно поэтому у Ло было огромное количество имён. Я выбрала из них то, которое нравилось лично мне. Но матери, конечно, эту концепцию было сложно объяснить.
И тот факт, что в паспорте тоже стояло Ло, её не останавливал от вечных расспросов.
— Какой же вы скрытный молодой человек… — протянула она. — Вы случайно не нигилист? Ну ладно… А где вы учились? Вы же считали раньше, что будете зарабатывать на жизнь каким-то серьёзным делом? Не может же молодой человек надеяться на то, что писательство его прокормит… Тем более, раз уж решили завести семью…
— Мама, Ло прекрасно зарабатывает, — с нажимом произнесла я.
— Ну, это сейчас… Кто знает, может быть, он на своём пике? А потом что вы есть будете? Ну, зачем же ты уволилась, Сашенька?
Уволилась, да. Занялась фрилансом, а потом и рекламой книг Ло.
Её этот факт всё никак не переставал тревожить. Ей было сложно представить такой поворот событий в моей жизни.
А потом ещё и начала жить с каким-то подозрительным типом с длинными волосами и явно сомнительным прошлым…
А какое оно ещё может быть у человека с таким именем?
— Как вы тут? — в дверном проёме появилась грузная фигура отца. — Угадайте, кто к нам пришёл…
Он пропустил впереди себя две знакомые фигуры. Это был собственной персоной Самодур Иванович и Олеся, всё ещё его любимица, надо же.
Мне не нравилось, что родители вели себя, как маленькие дети. Не могли просто принять моё решение и всячески пытались изловчиться и вернуть меня в компанию, где я проработала несколько лет.
Ведь работа, и деньги были, и всё было отлично. Проверенный, понятный путь. Ещё лет пять и, глядишь, повысили бы.
А то, что я теперь работаю в несколько раз меньше, а получаю в несколько раз больше, их не волновало.
Ведь это всё казалось ненадёжным.
Словно в нашем изменчивом мире вообще было что-то стабильное…
Я только спустя время осознала, что у меня была затяжная депрессия. Просто именно так я её и проживала. Отгородившись от мира, но при этом постоянно работая, постоянно контактируя с людьми. Отчёты, доклады, проекты… Куча бумажек — суррогат жизни.
Я чувствовала себя ужасно, но не позволяла себе об этом думать.
В моей жизни не было смысла.
Раньше не было.
— Ты в порядке? — Ло заметил изменившуюся атмосферу и вдруг взял моё лицо в свои ладони. — Хочешь, уйдём?
Я моргнула согласно, но в итоге передумала.
— Скоро, — улыбнулась. — Спасибо.
Он поцеловал меня при всех на застолье, чужие взгляды его нисколько не волновали.
Итак, Самодур Иванович принялся меня убеждать вернуться и сразу взяться за два новых проекта. Я слушала его с улыбкой, а потом спокойно и весело начала рассказывать, как мне хорошо работать на себя саму.
— А как же пенсия, Саша? — вытаращился мужчина. — В конце концов, это несерьёзно.
— Я плачу налоги точно так же, как и вы. Или чуть лучше, — усмехнулась.
Бывший начальник помрачнел и сменил тему.
Олеся уселась рядом с Ло и попыталась его разговорить. Она не была такой уж вертихвосткой, как могло показаться, но, глядя на моего мужчину, едва ли не пускала слюни.
И, скорее всего, даже не отслеживала это и не понимала, что её “руководитель” рад такому общению не будет.
Олеся что-то увлечённо рассказывала, то и дело касаясь Ло и едва ли в рот ему не заглядывая.
Он слушал, слушал, слушал… А потом выгнул бровь и сказал:
— Извини, что? Я прослушал.
— Ой, ничего, бывает, — она смутилась. — С какого момента ты… перестал слушать?
— Когда ты сказала “Привет”, — ровно отозвался он.
От него повеяло тёмной энергетикой.
Глаза Олеси широко распахнулись, она отодвинулась подальше и поспешила отвернуться.
Его ладонь уверенно опустилась на мою коленку.
Я не удержалась и закусила губу.
Самым забавным являлось то, что это не было представлением. Он не хотел показать мне что-то. Просто был собой.
Ему очень нравился мой мир, он таскал меня в походы и просто по городу. Видел красоту в закатах и рассветах, лентах ветра, завязанных на ветвях деревьев и качающих их, в неоновых вывесках и даже стайках парковых голубей.
Но другие люди, к моему удивлению, волновали его мало.
Общаться он предпочитал со мной и с трудом выдерживал, когда кто-то другой требовал от него каких-то ответов.
— Кстати, милая, а ты слышала, что Стас вернулся в город? — заговорила мама беспечно, снова забыв, что я просила не упоминать этого мужчину. — Мы с ним увиделись, проходил мимо нашего дома, такой хороший молодой человек, очень воспитанный, юрист… У вас такая любовь была… — добавила многозначительно и исподлобья глянула на Ло.
Он заметно напрягся. В таком состоянии его увидеть было почти невозможно.
Дело было не в ревности. Он знал, что этот человек обходился со мной не очень-то “воспитанно”.
Любви никакой не было. Точнее, была, когда он притворялся хорошим. А когда показал своё истинное лицо… я решила уйти, но он не дал мне это сделать.
Юрист… Знала бы мама, на кого именно он работал и видела бы его татуировки…
Но ладно, она не была виновата в том, что не знала всей правды.
Но всё же могла не сводить меня с человеком, который был мне противен.
Этого всего Ло уже не выдержал.
Он поднялся, легко подхватил меня на руки и бросил небрежно:
— Нам пора, мама.
Хоть было неловко, я не стала сопротивляться. Мои родители первыми устроили из семейного застолья цирк на выезде.
— Подожди, дай сумочку заберу из коридора…
Ло поцеловал меня в шею и отпустил.
Из зала раздавались голоса.
— И кто это? — спросила Олеся.
— Да чёрт его знает! — ответила мама.
Я прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться.
В этом она была права.
***
Через несколько дней после тех семейных посиделок до меня дошёл слух, что Стаса нашли серьёзно избитым в какой-то подворотне. Он будет жить, но его здоровью нанесли непоправимый ущерб.
